– Брысь! Брысь, сказала!

Я попыталась отпугнуть животное ногой, но оно оскалило мелкие зубки и злобно зарычало.

– Только попробуй, – предупредила я его, – улетишь далеко и надолго.

Животное не нападало, но и подпускать меня к калитке не желало. Спасла меня выбежавшая из дома Кейти.

– Буся, Буся, отойди. Это Эйри приехала. Эйри-и-и!

Шестилетнее создание, измазанное чем-то сладким, врезалось в меня, обнимая липкими ладошками за юбку. Нос ее ткнулся мне в живот, и я еле удержала пирог.

– Кейти, – я погладила малышку по голове и присела, расцепляя детские ладошки. – Где ты так вымазалась?

Я пощекотала сладкие щеки. Собака безбоязненно приблизилась и принялась лизать девочке ладошку. Маленькая хозяйка быстро сгребла существо в охапку и протянула мне.

– Это Буся.

Собака отодвинула морду и потянулась за пирогом.

– Буся, нельзя! – скомандовала хозяйка.

– Пойдем-ка в дом пока от пирога хоть что-то осталось, – предложила я, заметив, что гостинец, несмотря на команду, уже почти облизывают.

Кейти обхватила меня одной рукой за шею, другой прижала собаку к себе и я, с трудом удержав равновесие, подняла ее, направившись к дому подруги.

– Так откуда у тебя… Буся?

– Мне папа подарил, – гордо заявила девочка, – он не хотел, но мама сказала «Надо!».

– Понятно.

Дверь открылась, и мы все втроем, наконец, вошли в дом. Тори, увидев нас с кухни, бросилась забирать пирог, одновременно обнимая меня.

– Видишь, какой у нас трам-тарарам? Думала встретить тебя у калитки, но пришлось доваривать соус. Проходи.

Я, освободившись от части ноши, перехватила Кейти удобнее и вместе с ней уселась на диван, выдыхая.

– Ну, рассказывай, – крикнула я подруге, вновь скрывшейся на кухне, – с чего вдруг Буся?

Я разглядывала как малышка, сидя у меня на коленях, подставляет ладошки под влажный, розовый язык собаки и улыбалась.

– Ой, – донесся смех Тори, – не поверишь, но это чудо нам досталось совершенно случайно. У соседки через три дома ощенилась собака. Кейти бегала смотреть щенков, и та пообещала нам отдать одного. Пришлось взять. Итэн был, конечно, против, ты же знаешь его нелюбовь к животным, но мы с его уговорили.

Да, нелюбовь Итэна к чему бы то ни было, кроме себя самого, я помнила.

Кейти сползла с коленок и побежала на кухню поить свое сокровище водой. А я попыталась разгладить юбку, попутно обнаруживая на животе сладкие пятна от щек малышки. Пришлось идти отмываться на кухню.

Тори копошилась у плиты, одновременно выключая панель и перемешивая соус. На столе уже стояли тарелки с мясом и паровыми овощами, оставалось лишь полить эту вкуснятину фирменным соусом подруги и… Глаза мои поймали в фокус тест на беременность в стакане.

– Тори? – я перевела взгляд на подругу.

Та, уловив вопрос, повернулась ко мне. Я показала глазами на тест-полоску. Тори расплылась в улыбке и кивнула.

– Четыре недели, – ответила она тихо.

Я тоже улыбнулась и постаралась, чтобы улыбка моя не выглядела вымученно. В голове крутилось, что у подруги будет уже второй ребенок, тогда, как я…

«Нет, – остановила я себя. – Нет. Ты не будешь думать об этом, Эйри. Держи улыбку. Держи. Ты же правда рада за нее? Правда. Обнять. Надо обнять ее и спрятать лицо, а то она начнет жалеть меня».

Обнять удалось, спрятаться – нет. Тори чувствовала меня или я не сумела скрыть не вовремя всколыхнувшуюся зависть. И ведь я действительно радовалась за Тори, но тоска и обида прорвались на секунду наружу, и подруга увидела.

– Прости, прости, Эйри, – зашептала она, заглядывая мне в глаза. – Я должна была убрать, сказать тебе позже, но не успела, забыла.

Слезы прозвучали в ее голосе, и я снова обняла ее.

– Я правда рада за тебя. И ты не должна от меня ничего прятать. В этом никто из нас не виноват. Просто так получилось.

Я говорила правильные слова и хоть они звучали болью, но, как и прежде, выученная медитация сработала. Мы успокоились обе. Мне стало легче. Не чувствовать зависть приятно. Особенно по отношению к Тори. Я надеялась, что и ей стало легче. По крайней мере, она уже вытирала глаза, когда мы разомкнули объятия.

– Берите тарелки и шагайте за стол, – скомандовала Тори, слез в ее голосе уже не было.

За столом болтали обо всем подряд. Правда, в основном, рассказывала Кейти. Мы с Тори больше слушали.

– Мэри Руни подарили на день рождения корову, – серьезно говорила малышка, подкармливая Бусю под столом мясом, – а Тиму Картеру обещали лёт.

– С каких пор детям разрешили водить лёты? – Тори удивленно посмотрела на меня.

– Ни с каких, – ответила я на ее вопрос. – Брось, можно подумать, что ты не слышала таких историй, когда мы жили в общежитии. Вспомни Ганса Ванштейна и его воздушку от лёта брата.

Тори заливисто рассмеялась. Мы обе помнили с каким высокомерием наш однокурсник таскал повсюду свою воздушку, рассказывая всем истории о подаренном лёте. А после бегал по всему корпусу от приехавшего за своей собственностью брата.

– Он еще кричал потом, что тот специально стащил его лёт из гаража, чтобы сбежать в Центр от родителей.

Я тоже посмеялась, вспоминая детские годы в общежитии. Мы с Тори росли вместе и, хоть и были обе сиротами, судьбы наши все же различались. Как между собой, так и от судеб однокурсников.

На Терре все дети с трех лет жили в общежитии и учились в корпусе. Вплоть до совершеннолетия. Их отпускали на выходные к родным, а те, у которых не было родственников, оставались на все время в корпусе. Так мы с Тори и прожили вместе пятнадцать лет. Она уезжала на выходные к дальним родственникам раз в месяц. И тогда я оставалась одна.

– А помнишь, как ты поколотила его из-за меня? – Выдернул из воспоминаний голос подруги.

– Не из-за тебя, а из-за Киса, – возразила я.

– Какого Киса? – тут же встряла Кейти.

– У нас с твоей мамой был котенок. Мы нашли его на улице во время прогулки и спрятали у себя в комнате в общежитии.

Глаза у малышки округлились.

– А так можно?

– Нет, Кейти, – пресекла мой кивок Тори. – Что ты делаешь, Эйри? Магистр Граст потом Итэну голову открутит.

– Невелика потеря, – пробормотала я, но подруга меня услышала и покачала головой.

– В общем, – продолжила я рассказ, уходя от скользкой темы, – Кис жил у нас ровно три дня. Мы таскали ему еду из столовой, убирали сюрпризы с кроватей. И даже стирали тайком белье.

– Фу-у, – сморщила Кейти нос.

– Да-да, – наставительно подтвердила Тори.

– Но однажды, Ганс Вайнштейн подкараулил нас, когда мы хотели выгулять Киса и вцепился в него мертвой хваткой. Твоя мама ни в какую его не отдавала и тогда он ее очень сильно толкнул.

– И ты упала?

Тори кивнула.

– Но Эйри набросилась на Ганса и поколотила его.

– На шум, правда, сбежались кураторы и Киса у нас забрали, – завершила я поучительную историю.

– А Ганс?

– Ганс? – я задумалась и перевела вопросительный взгляд на подругу. – А правда, куда делся после выпуска Ганс?

– Мне кажется, я видела его на фермах. У него же родители были фермерами. Но может это и не он был. Не знаю, – пожала та плечами.

Я посмотрела за окно. Темнело. Пора было собираться домой.

– Останешься сегодня у нас? – предложила Тори, перехватив мой взгляд.

– Что ты? Нет. Поеду, – улыбнулась я. – А то миссис Шерри решит, что я и впрямь на свидании.

– Было бы неплохо, – высказала свое мнение подруга и поймав мой укоризненный взгляд, добавила: – Иногда.

– Об этом не беспокойся. Иногда и я не так свята, как выгляжу.

Двадцать минут дороги пролетели в одно мгновение. Включив автопилот, я любовалась звездами сквозь Купол, складывая их в созвездия. Мысли затаились, ожидая, когда я лягу спать и, пролетая мимо Центра, мне подумалось, а почему бы, собственно, и нет. Сменив пункт назначения, припарковалась у навороченного воздушного паркинга. Робот-парковщик на широком транспортере довез меня до входа в сверкающий неоновыми огнями отель «Звезда». Я прошла мимо настоящего швейцара, любезно распахнувшего передо мной двери, и направилась к администратору. Лучший отель Терры мог себе позволить живой персонал. Сегодня за стойкой был Жак. Приветливо растянув губы в улыбке, он протянул мне жетон.