Я вытащила из ножен саблю и с опаской двинулась вперед. На лекциях мне рассказывали, что мозгоеды не лазают по деревьям и не беспокоятся о шуме собственных шагов, так что каких-либо хитроумных засад от них можно было не ждать, однако просмотреть хотя бы одного из них и пропустить себе за спину означало почти наверняка лишиться содержимого черепа. Мак, со страхом глядя вглубь леса, шла по правую сторону от меня. Ее, в отличие от меня на моей первой вылазке, не интересовали ни громадные деревья, ни диковинные цветы, ни ярко-синее небо над головой, что, пожалуй, было даже к лучшему: по крайней мере, ее уж точно ничего не могло отвлечь. Я часто поворачивалась в ее сторону, следя за ее состоянием, из-за чего вскоре получила от Ваху взбучку.

– Сосредоточься на своем квадрате, Ванда. Так ты подставляешь и меня.

– Извини.

Мы прошли километров пять, прежде чем Ваху заметил двух мозгоедов, петляющих между стволами, и дал сигнал Бадису. Затем с самоуверенной ухмылкой обратился ко мне:

– Смотри и учись, Ванда. Эти бестолочи сами полезут на наши клинки. Главное, что мы вовремя их обнаружили.

Мозгоеды передвигались на ногах, хотя и сильно горбились, напоминая лысых кенгуру. Оба выбрали своей добычей Ваху и, утробно рыча, бросились на него; тот сделал размеренный шаг в сторону, выстраивая их перпендикулярно собственной сабле, после чего наотмашь ударил, нанизывая на нее монстров, как грибы на шампур.

– Теперь руби им головы.

Я с опаской приблизилась. Первый мозгоед повернул ко мне внушающее трепет лицо с пустыми глазницами и жадно вытянул язык. Ваху глубже вогнал в него клинок, а сам резко сдал назад, чтобы ненароком не встретиться с его изогнутыми когтями.

– Не тяни, Ванда.

Я размахнулась саблей, вкладывая в этот размах всю силу, на какую только была способна, но снести мозгоеду голову за один удар все равно не сумела. На руки мне брызнула черная отвратительно пахнущая жидкость, заменяющая ему кровь, и Мак, наблюдавшая за нами со стороны, брезгливо сморщилась. Ваху же поучительно заявил:

– В позвонок попала. Не вешай нос, эту ошибку все разведчики периодически допускают.

Опасаясь, что мозгоеды вот-вот сорвутся с крючка и бросятся на нас, я взметнула клинок еще раз и со второй попытки завершила начатое. Затем так же спешно обезглавила монстра, стоящего позади, и отступила, тяжело дыша.

– Лучше бы ты сам их… что если бы они успели…

– Не успели бы: удары вроде того, какой нанес им я, их здорово ослабляют. – Ваху прищурился, глядя вдаль, и изумленно воскликнул: – Еще один, надо же! Уж не группа ли Кулана, в самом деле. Давай, Мак, этот твой.

Обеими руками сжимая саблю, я встала рядом с сестрой, чтобы помочь ей в случае чего, однако она на удивление ловко расправилась с очередным мозгоедом, появившимся на нашем пути. Лишь потом, с минуту поглядев на отделенную от туловища лысую, безглазую голову, она резко отвернулась и облокотилась на ближайшее дерево в попытке усмирить подступившую к горлу тошноту. Ваху, не обращая внимания на ее страдания, опустился возле мертвого монстра на корточки.

– Так и есть. Медальон на золотой цепочке – это сам сержант Кулан.

– Напрасно мы поспешили, – пробормотала я, касаясь блестящего украшения на впалой груди мозгоеда. – Мне нужно было установить с ним контакт и попытаться выяснить, что произошло.

– У нас сейчас другая миссия, Ванда. Я доложу Бадису, а вы оставайтесь здесь.

Цепь по обе стороны от нас замерла. Я расслышала вдалеке хрипловатый голос Нертеры, предлагающей вернуться на базу, и резкие возражения какого-то незнакомого разведчика, считающего, что нужно продолжать поиски до тех пор, пока не найдутся все члены пропавшего отряда. Мак повернула ко мне зеленое лицо и с ужасом спросила:

– Неужели на поверхности нам остается только это? Погибнуть от когтей мозгоедов или же присоединиться к ним?

– Нет, если мы поймем, почему одни становятся жертвами, а другие – хищниками. – Я недолго подержала в руке золотой медальон, после чего резко выпустила его, в одно мгновение решаясь. – Помоги мне.

– С чем?

– Мы должны поймать живого мозгоеда.

Над лесом разнесся зычный окрик Бадиса, предупреждающий разведчиков о появлении еще нескольких монстров в центральном секторе. Поисковая цепь принялась неспешно стягиваться в хорошо защищенный многоугольник; мы с Мак чуть отделились от остальных, чтобы зацепить самого крайнего мозгоеда и изучить его на предмет полезных воспоминаний. Мак подманила его поближе, после чего попыталась проткнуть и насадить его на свой клинок, как поступил недавно Ваху, однако монстр неожиданно увернулся. Потеряв к ней интерес или попросту испугавшись, он проворно крутанулся на выгнутых ногах и бросился на меня. Такого поворота никто из нас не ожидал. Я отступила, отмахиваясь саблей, но он все равно задел когтями мой лоб, явно метя в скрывающийся за ним мозг. Лицо тотчас вспыхнуло от щиплющей боли, а мозгоед оглушительно зарычал и в следующую свою атаку выбил оружие из моей руки.

С самого начала эта была плохая, необдуманная идея. Под присмотром опытного Ваху мы обе – и я, и Мак – чувствовали себя уверенно и спокойно, однако стоило ему отойти, как все сразу же посыпалось. Глаза сестры, расширившиеся от страха, скрылись за сгорбленной спиной монстра; с трудом я успела увернуться от его очередного выпада, верно подгадав время, но оказалась еще дальше от заветной сабли. Мозгоед тем временем и не думал останавливаться. Он рычал и размахивал когтями, падал на четвереньки и поднимался вновь, а я торопливо отступала от него запутанными зигзагами. Отступала до тех пор, пока не уперлась спиной в дерево. Тогда он победоносно оскалился, поджимая задние ноги для очередного прыжка. Лизнул языком землю, дернулся вперед, и тут из его живота внезапно выскользнул клинок, чье острие застыло в нескольких сантиметров от моей груди. Этот клинок отдернул его от меня, обдав землю градом мутновато-черных брызг.

– Грач? – Рассмотрев спасителя, я изумленно моргнула.

– Нет, привидение, – огрызнулся он. – Мак, ты цела?

– Д-да, – заикаясь, откликнулась сестра и на негнущихся ногах приблизилась к нам. – Ванда, извини, я… растерялась.

– Я тоже.

– Хватит болтать, – пробурчал Грач, на вытянутой руке удерживая елозящего по лезвию мозгоеда. – Рубите ему уже голову.

– Дайте мне пять минут. – Я поспешно подхватила с земли саблю и несколько неуклюже избавила пойманного монстра от жутких когтей. – Мак, прикрой нас. Если появятся еще мозгоеды, выдерни меня и убей его.

Чулан, хранящий прошлое, распахнулся на удивление быстро. Мозгоед определенно стал таковым недавно, и его воспоминания еще обладали какими-никакими понятными очертаниями, хотя ориентироваться в них по-прежнему было трудно. Я очутилась в лесу, причем мне почудилось, что это было то же самое место, где находились мы с Мак и Грачом прямо сейчас. Незнакомые разведчики стояли рядом, отсвечивая расслабленными лицами, а у меня была фляга с водой в руках – угрозы отряд Кулана явно не чувствовал. Затем вновь хлынул поток неприятных красок, сквозь которые пришлось отчаянно пробиваться. Будто бы бурное подводное течение попыталось унести меня прочь от берега обрывочных воспоминаний и швырнуть в тот самый хаос, преобладающий со временем над прошлым каждого мозгоеда. Я расправилась с этим течением, отметив в очередной раз, что за последнее время серьезно преуспела в управлении собственными способностями, и вновь увидела тенистые деревья. Взгляд мой часто упирался в землю, руки неосознанно касались затылка, из чего я сделала вывод, что у разведчика, превратившегося в монстра, сильно болела голова, когда он впервые заметил широкий лаз, спрятанный меж корней. Его могло прорыть любое крупное животное – разведчик тоже решил именно так и принялся поворачиваться к нему спиной, не придав никакого значения загадочной находке. Я бы тоже повернулась, будь я на его месте, однако в чужих воспоминаниях, подчиняясь профессиональной привычке, всегда старалась подмечать каждую мелочь. Лаз заинтересовал меня не напрасно: спустя несколько секунд из него, неловко перебирая руками, вылезла женщина. Распрямилась в полный рост, не стесняясь грязного нагого тела и спутанных, покрытых земляной коркой волос, и заглянула мне прямо в глаза.