— Нет...

— Но вы всё равно опубликовали.

— Ну, это же правда, не так ли? — Андерссон пытается звучать задиристо. — Разве этот Кофлин не тот человек, которого вы подозреваете в убийстве девушки?

— Мистер Андерссон, думаю, мне лучше встретиться с вами лично, — говорит Дэвис.

— О Боже, — говорит он, прозвучав еще моложе.

— В какое время вам будет удобно?

— Думаю, можно в офисе. Я там сейчас. У вас есть адрес? Мы находимся в Кэткарте.

— Да, адрес у меня есть.

— "Трут" почти полностью управляется одним человеком. Только скажите мне одну вещь, мэм. Я нарушил закон, когда напечатал его имя?

— Насколько мне известно, нет, — отвечает Дэвис. — Это не было противозаконно, это было просто паршиво. Я заеду сегодня днем.

46

Дэнни не представляет себе, где будет его следующая остановка — может быть, в Денвере, может, в Лонгмонте, а может, в Арваде, — но после почти трёх лет, прожитых в "Оук-Гроув", его двух маленьких чемоданов не хватит для всех вещей, которые он собирается забрать с собой. Он решает зайти в магазин "Маниту Файн Ликерз" и узнать, не найдётся ли у них пустых коробок для одежды. Возможно, там его не узнают, потому что даже во времена пьянства он обычно ограничивался пивом.

Вскоре после полудня он открывает дверь трейлера и застывает на верхней ступеньке. Дарла Джин Ричардсон установила свой кукольный домик на асфальте в тени офисного здания "Оук-Гроув". Это большой дом, почти особняк. Перенести его из трейлера было очень непросто. Бекки заказала его на "Амазоне" на седьмой день рождения Дарлы Джин, а потом в отчаянии поняла, что его нужно ещё собрать. Дэнни собирал его, а Дарла Джин подавала ему разные детали, оба при этом пели под радио. Это был хороший день.

Сейчас ей девять лет, и он почти год не видел кукольный домик "Мэриголд ДримХаус". Он думал, что она играет с ним в своей спальне. Или она уже из него выросла. Но если она притащила его сюда из своего трейлера, это могло быть только по одной причине.

— Привет, Дарла Джин, чего молчим?

Эта фраза всегда вызывала улыбку на её личике, но не сегодня. Она смотрит на него серьёзным взглядом.

— Она ушла, если из-за неё ты прятался внутри.

Дэнни не нужно спрашивать, о ком говорит Дарла Джин. Элла Дэвис приезжала в парк, стучалась в двери и разговаривала со всеми, кто был дома. Он думал, что она зайдёт и к нему, но она так и не зашла; просто сняла свою маску от ковида и уехала.

— Где мама?

— Она пошла на смену Мариэль в закусочной. У Мариэль стрептодермия. — Это слово Дарла Джин произносит очень тщательно, по слогам. — Она сказала мне остаться одной и за это принесёт мне кусочек торта. А я не хочу торт, мне всё равно, если я больше никогда не буду есть его. Она запретила мне заходить к тебе, поэтому я пришла сюда. Чтобы увидеть тебя, когда ты выйдешь.

Дэнни спускается по ступенькам, проходит половину пути до Дарлы Джин и останавливается. Кукольный домик открыт на петлях, и он видит внутри него Барби и Кена, сидящих за кухонным столом. Барби сидит, неловко вытянув ноги, потому что её колени плохо сгибаются. Как-то они с Дарлой Джин долго обсуждали эти нереалистичные особенности и несовершенства различных кукол: пластиковую кожу, жуткие волосы и другие.

— Почему ты стоишь там? — спрашивает Дарла Джин.

Потому что он ловит на себе взгляды, вот почему. Обвиняемый убийца и маленькая беззащитная девочка. Большинство людей сейчас на работе, но некоторые дома — те, с кем разговаривала инспектор Дэвис, — и они будут наблюдать. Может, не стоит так беспокоиться, но он всё равно волнуется.

Прежде чем он успевает придумать ответ, она говорит:

— Мама спросила, приставал ли ты ко мне. Я знаю, что это такое, это значит опасность от незнакомца, и я сказала, что Дэнни никогда не будет приставать ко мне, потому что он мой друг.

Дарла Джин начинает плакать.

— Дарла Джин, Господи, не надо...

— Ты не убивал ту девушку. Ведь так. — Это не вопрос.

К чёрту зевак-наблюдателей. Он подходит к тому месту, где она сидит, и присаживается рядом на корточки.

— Не убивал. Они думают, что я убил её, потому что мне приснилось, где она была похоронена, но я не убивал её.

Дарла Джин вытирает глаза рукой.

— Мама говорит, что мне больше нельзя ходить к тебе в трейлер и что ты больше не будешь забирать меня из школы. Она говорит, что тебя либо арестуют, либо ты уедешь. Они тебя арестуют?

— Нет, потому что я не сделал ничего плохого.

— Ты уедешь?

— Я должен. Меня уволили с работы, и большинство людей здесь больше не хотят меня видеть.

— Я хочу! А что, если мама снова будет встречаться с Бобби? Он не сможет починить машину, если она сломается! Я ненавижу его, он однажды прогнал меня в комнату без ужина, и мама ничего с ним не сделала!

Она начинает рыдать, и, дважды к чёрту зевак-наблюдателей, Дэнни обнимает её и притягивает к себе. Её лицо прижимается к его рубашке, оно горячее и мокрое, но это нормально. Более чем нормально.

— Она не вернётся к Бобби, — успокаивает он её. — Она знает, что так лучше.

Он понятия не имеет, правда ли она не вернётся или нет, но надеется, что правда. Он никогда не видел своего предшественника, и, насколько известно Дэнни, это мог быть тощий очкарик-бухгалтер, который получает удовольствие от того, что прогоняет маленьких девочек в их комнаты, но он представляет себе здоровяка с короткой стрижкой и множеством татуировок. Кого-то, кого маленькая девочка действительно могла бы бояться.

— Забери меня с собой, — говорит Дарла Джин, уткнувшись в его рубашку.

Дэнни смеётся и взъерошивает её тёмно-русые волосы.

— Тогда они точно арестуют меня.

Она поднимает на него глаза и робко улыбается. В этот момент из трейлера выходит Алтея Дамфрис.

— Отпусти ребёнка! — кричит она. — Отпусти ребёнка сию минуту, или я вызову полицию!

Дарла Джин вскакивает на ноги, слёзы всё ещё текут по её лицу.

— Иди к чёрту! ИДИ К ЧЁРТУ, ТЫ, ЖИРНАЯ СУКА!

Дэнни одновременно и в шоке, и в восхищении. И хотя он уверен, что Дарла Джин только что накликала на себя кучу неприятностей, сам он не смог бы сказать лучше.

47

Элле Дэвис не верилось, что такие городки, как Кэткарт, ещё существуют на свете, даже в самой глубинке Канзаса. Этот пыльный городок с одним-единственным светофором находится примерно в сорока милях к северу от Маниту. Напротив ржавой водонапорной башни, на которой написано "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В КЭТКАРТ, ГДЕ ВСЕ ЖИЗНИ ВАЖНЫ", стоит магазин "Куик Шоп". Дэвис покупает себе "Арси-Колу" и берет с полки у кассы газету "Плейнс Трут". На первой полосе — Дэнни Кофлин собственной персоной, втиснутый между рекламой автомобильных шин "Роял Тайрз" и скидками мебельного магазина, где "каждый день — распродажа". Заголовок гласит: ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ УТВЕРЖДАЕТ: "ЭТО ВСЁ БЫЛО СНОМ".

Дэвис включает кондиционер на полную мощность в своей машине и читает статью перед тем, как отправиться на Мейн-стрит. Автор статьи — Питер Андерссон (который, похоже, пишет все статьи для "Плейнс Трут", кроме местных спортивных новостей), и "Нью-Йорк Таймс" вряд ли пригласит его на работу в ближайшее время. Если Андерссон пытался быть ироничным, то у него это не получилось, он добился лишь какого-то тяжеловесного скептицизма. Как ни отвратительно, но она всё больше начинает верить в версию Дэнни. Она отбрасывает это жалкое подобие газеты на заднее сиденье.

Редакция "Плейнс Трут" находится на первом этаже белого каркасного здания в середине Мейн-стрит. Она зажата между магазином "Доллар Три"[48] и давно закрытым "Вестерн Авто". Здание нуждается в покраске. Доски расшатались, а на гвоздях проступили полосы рыжей ржавчины. Дверь заперта. Дэвис прикладывает руки к окну, чтобы заглянуть внутрь, и видит одну большую захламленную комнату со старым настольным компьютером, возвышающимся над всем, как древний бог. Стул перед компьютером, похоже, новый, но остальная мебель была либо приобретена на распродаже, либо притащена со свалки. Длинная доска для объявлений завалена макетами рекламы и старыми бумагами, часть из которых пожелтела и свернулась от времени.