— Ну, вы даёте! Лихо на вопросы отвечали, — похвалил меня парторг после лекции. — У нас народ боевой, за словом в карман не лезет, не все лектора достойно удар держат. Был вот недавно старенький профессор, так он после одного вопроса весь побагровел, начал кричать и слюной брызгать. Хотя рабочий ничего плохого в виду не имел, просто неправильно друг друга поняли.

— Бывает, — пожал я плечами, не став углубляться в суть того конфликта. Выработалась уже привычка после моих недельных разъездов по областям после лекции языком не трепать, и больше слушать. Парторги и профорги на предприятиях обычно люди говорливые, им просто сигналы надо давать, что ты слышишь их, и они сами будут говорить без остановки.

— Вот вам особый чай, — вручил он мне целую картонную коробку. — Не смотрите, что упаковка обыкновенная, тут на номер штампа ОТК смотреть надо. Это мы для Кремля выпускаем.

— Ого! Спасибо. Попробуем, — улыбнулся я.

Даже чай для Кремля выпускают отдельно. Блин, чего же мы хотим?..

Калининская область. Село Городня.

В палатке археологов было тихо. Как только появился второй череп, эйфории от находки заметно поубавилось. Ещё когда докопались до первого черепа, поняли по височным украшениям, что это не мужик, а когда добрались до скелета ребёнка, сразу поняли, что это он в объятиях собственной матери лежит.

Одно дело раскопать могилу павшего воина, и совсем другое дело наткнуться на мать с дитём. Ивану психологически становилось всё тяжелее и тяжелее, он представлял, вычищая грунт с костей руки женщины, как она обнимала своё мёртвое дитя.Он представил себе мужа и отца, который хоронил своих близких, бережно укладывая их трупы…

Порадовали обильные находки женских украшений в приличной сохранности. Разнообразные бусины он, даже, не считал, написал в отчёте «во множестве». На руках женщины обнаружились два перстня и два кольца, по два браслета на каждой руке. На шее была витая гривна. Все из серебра. И ещё в районе тазовых костей нашли два бронзовых колокольчика, скорее всего, на ней когда-то был пояс, украшенный ими. Около маленького скелета нашли несколько круглых бусинок, возможно, они использовались, как пуговицы на одежде. Находки очень серьёзные для одного кургана, Иван это понимал, но к радости учёного примешивалась грусть. Он чувствовал себя причастным к судьбе этих людей, могилу которых он потревожил. Неодушевлёнными скелетами он их уже не воспринимал, переживал и сострадал, и твёрдо решил добиться их перезахоронения после исследования антропологов.

Приехал домой с чаем для Кремля. Жена открыла коробку, там оказался обычный индийский чай. Не стал ничего говорить, для чистоты эксперимента. Интересно было, заметит кто-нибудь, что этот чай от привычного отличается? Галия спрятала весь чай прямо в коробке в свои закрома, но отложила две пачки и унесла нашей няне.

Сразу решил переговорить насчёт субботы.

— Ирина Леонидовна, у вас уже есть какие-то планы на субботу? Сможете нас с Галиёй отпустить вечером часа на четыре?

— Конечно, конечно, — тут же согласилась она, зная, что получит с лихвой за этот выход. — Галия уже попросила.

— Это хорошо, — улыбнулся я, а сам подумал, что пригласить-то я всех уже пригласил, а сам ещё даже ресторан не забронировал.

Тут в дверь позвонили. На пороге оказалась незнакомая пара. О, забыл о них совсем!

— Добрый вечер, — проговорил стройный мужчина лет под пятьдесят выше среднего роста в импортных очках в тонкой золотой оправе. — Павел Тарасович?

— Да… Вы от Сатчана? Проходите, — распахнул я перед ними дверь. Выглянувшая Галия с удивлением наблюдала за вошедшими гостями.

— От него, — улыбнулся он и кивнул вежливо Галие. — Максим Иванович, — протянул он мне руку, — а это моя жена Светлана Федоровна, — представил он нам супругу.

— Очень, приятно, а это моя жена Галия Загитовна. Это друзья Сатчанов, — объяснил я жене, доставая тапочки для гостей. — Забыл тебе сказать…

— Римма так нахваливала ваш ремонт, — смущаясь, сделала шаг к Галие Светлана. — Мы с ней учились когда-то вместе, а сейчас в одной больнице работаем.

— О, так я могу с вами ей кое-что передать? — тут же оживилась жена.

— Конечно, — с готовностью кивнула Светлана и моя сразу утащила её в спальню.

Переглянулись с Максимом недоумённо.

— Ну, начнём сами, — предложил я. — Здесь были две квартиры, двушка и однушка. В разных подъездах, поэтому такой длинный коридор, — неопределённо махнул я вдаль рукой. — В среднем пролёте планируем сделать во всю длину шкаф-купе, такой, как здесь, — показал я уже готовый стенной шкаф. Тут к нам подошёл Загит. — Это мой тесть, это он такие шкафы может делать, — вопросительно взглянул я на него и тот кивнул согласно. — Так что, надо будет, обращайтесь.

Москва. Квартира Ивлевых.

Максим сразу начал знакомиться с Загитом. Тут зазвонил телефон, я извинился и попросил тестя показать Максиму всё остальное.

— Привет! — услышал я в трубке голос Марата. — Как дела?

— Спасибо, нормально, — не знал я, что делать, и перед гостями неудобно, и с Маратом надо поговорить, он же не из дома, как я, звонит, а к автомату каждый раз бегает. Но тут вышла жена со Светланой и повела её прямиком по санузлам. Максим с Загитом пристроились за ним, и я со спокойной душой переключился на шурина.

— Слушай, пригласил Аишу в выходные погулять, — перешёл к делу тот. — Куда её свозить? Я Москвы совсем не знаю, а ты уже второй год тут, как никак. Может, слышал про какое хорошее место?

— На ВДНХ сейчас холодно будет, — почесал затылок я. — А вам обязательно на улице гулять?

— А куда ещё? Не в ГУМ же её вести.

— Нет, конечно, у неё от наших очередей культурной шок случится. Ох-ох-ох, куда ж вам съездить? Слушай, а отвези её в Царицыно. Там руины дворца Екатерины Второй, это восемнадцатый век. Там целый дворцово-парковый комплекс, интересно будет полазить. Возможно, даже, одного дня мало будет всё осмотреть, — многозначительно добавил я.

— Серьёзно? Ну, спасибо, — услышал я обрадованный голос Марата. — Царицыно, значит. А на карте оно есть?

— Должно быть, наверно. Короче, это юг Москвы. Ориентируйся на Шипиловский проезд ближе к центру, а там спросишь кого-нибудь. И расскажешь потом, как вы там полазили, — попросил я. — Может, тоже с Галиёй и детьми как-нибудь съездим.

— Обязательно! Спасибо! — ещё раз поблагодарил он и попрощался.

— Ну что, вы всё осмотрели? — вернулся я к гостям. — В дальней ванной были?

— Нет, ещё не были, — ответила жена. — Отведи, пожалуйста, а то мне мальчишек уже купать надо.

— Конечно, — увёл я гостей в сторону своего кабинета.

— Всё дело в этой плитке, — сказал Максим, поглядывая на жену, — это за счёт неё такой вид потрясающий. Другая плитка даст другой эффект.

— А где взять такую плитку? — с мольбой в глазах посмотрела на меня Светлана.

— Увы, это импортная плитка, — развёл руками я, — её в таких количествах, чтобы на ещё один ремонт хватило, уже нет.

— А сколько есть? — тут же задал вопрос Макс.

— Белой и красной уже вообще нет, а синей осталось всего пара коробок, на случай ядерной войны, вдруг, несколько штук отвалится и разобьётся, она же стеклянная, а не керамическая, — ответил я. Надеюсь, Галия не растрезвонила, что у меня в гараже ещё отцовская и Жариковская части лежат.

Они заметно расстроились. Ну а что я могу сделать? Максим попросил у меня телефон, хоть шкаф Загиту заказать. Проводил их и заглянул к Галие, уточнил подробности их разговоров, пока я с Маратом на телефоне висел. Жена уверила меня, что про плитку они вообще не говорили.

— А что случилось? — забеспокоилась она.

— Нет-нет, всё нормально, — поспешил я успокоить её и улыбнулся. — Они расстроились, что не смогут такую же достать.

В глазах Галии мелькнуло что-то вроде гордости за наш ремонт. Вполне понятное чувство, всем хочется чего-то, чего нет у других.