— Я с этим всем к тебе приду, — сказал он и смущённо улыбнулся.

— Ну приходи, — рассмеялся я, — будем думать.

Северная Италия. Город Больцано.

— Рикардо! Это Палермо! Что у вас там происходит? — услышал депутат Пирас в трубке возбуждённый голос. — Я не могу связаться со своими людьми…

— Нам надо встретиться, — ответил он, признав собеседника по голосу, — это не телефонный разговор…

— Что с моими людьми⁈

— Их больше нет…

— Что, всех?

— Да.

— Этого не может быть, — проговорил собеседник и Рикардо услышал нотки растерянности и страха в его голосе.

— Они очень не понравились вашим местным коллегам, — намекнул он собеседнику, — и они не хотят здесь видеть никого чужих.

— Вот так, значит…

— Да. Мне это, глядя в глаза вчера сказали, намекнув, что я тоже мог… уехать, и мне это было очень… неприятно слышать. Вы, синьор, в Палермо, а я-то в Больцано… Мне не нужны такие проблемы в будущем. И вам, мне кажется, тоже.

— Ну, раз так все у вас там жестко… Возможно, вы и правы.

Москва. Квартира Самедовых.

— Рашид, тебя к телефону, — заглянула к нему жена, — мужской голос, незнакомый.

— Хорошо, сейчас иду, — недовольно ответил Самедов, откладывая «Таис Афинскую». Книга попалась ему в первый раз, приятно было читать о приключениях героини под чашечку приличного кофе из продуктового набора. Кому там неймётся в воскресенье утром?

Это оказался Володин, второй секретарь Гагаринского РК КПСС.

— О, Герман Владленович, доброе утро, — приятно удивился Самедов этому звонку.

— Привет, Рашид. Как дела? Уже устроился на новом месте?

— Да, спасибо, в пятницу уже проставился.

— Молодец. Слушай, давно не виделись… Не хочешь ко мне на дачу подъехать?

— Конечно, — сразу понял, что это приглашение на деловую встречу Самедов, — уже еду.

Меньше чем через час он уже сидел у Володина на даче в Зеленограде. Вскоре подъехали Гончарук и Белов. Все на машинах. Ни выпивки, ни женщин. Всё очень по-деловому.

— Придётся нам, товарищи, теперь вот так встречаться, по выходным или в пятницу вечером, — открыл совещание Володин, — у кого-нибудь на даче. Следующий раз надо будет баньку, пивка организовать, совместим полезное с приятным… Ну что? Рассказывай, как там на Старой площади? — еле заметно улыбаясь, повернулся он к Самедову. — С кем уже познакомился?

— Да с кем я за пару дней успею познакомиться? — смутился тот. — Только с начальником своим Добрыниным Денисом Петровичем и коллективом нашей комиссии, но не всех ещё запомнил.

— Давай, давай, наращивай контакты, — наставлял его Володин, — старайся произвести хорошее впечатление на коллег, обязанности свои образцово исполняй. С начальником своим подружись, он тебя ещё с кем-то из других отделов познакомит.

— Да что-то он ко мне не очень расположен, — недовольно ответил Самедов. Его явно не обрадовала перспектива подлизываться к Добрынину. — В Секретариат Президиума Верховного Совета с бумажками завтра посылает, как мальчишку какого.

— А что тебе не нравится? — удивлённо вскинул на него глаза Гончарук. — Меня бы кто в Кремль послал…

— И правда, — поддержал его Володин, — ты только устроился, кого, как не тебя посылать… А ты рожи не корчь! — заметил он, как неприятен Самедову этот разговор, — а выполни поручение начальника и радостно доложи. И пусть он тебя везде посылает, ты и там будешь с нужными людьми знакомиться, глядишь, переведёшься куда-то в другую комиссию, более влиятельную и по нашему профилю. Нам надо, чтобы ты в итоге получил возможность присматривать нам новые предприятия. Понимаешь? Если у тебя это получится, мы тебе и процент повысим. Но все зависит от того, как работать будешь.

Возвращался домой после совещания Самедов в приподнятом настроении. Зря он, всё-таки, на товарищей из райкома обижался, что процент ему понизили.

Положа руку на сердце, он сам в этом виноват. Недооценил мстительность противника. Знать бы, что Костенко старший такой гнидой мелочной окажется, придумал бы что-то более изощрённое, как от его дочурки избавиться. Так бы подставил!.. А, собственно, никогда не поздно это сделать. И хорошо бы не дочурку, а самого Костенко.

Эх, прав Володин, надо связи налаживать, знакомствами обрастать. И придумать надо, как процент себе повысить поиском предприятий. И Костенко отомстить… Да и всем вообще, кто себя плохо показал. И проректорам из МГУ… И всякой мелочи, наподобие Ивлева. Надо же, знакомство с Захаровым зажал, а сколько он для него сделал. В «Комсомольский прожектор» взял, и это на первом курсе-то…

Брагины посидели у нас ещё недолго и ушли. Спросил у Галии, нужна ли ей моя помощь, но они с Загитом меня заверили, что сами справятся. Вроде, жена отошла немного от вчерашнего скандала под окнами, а, может, с отцом поговорила.

Ушёл в большую комнату писать статью по теме научно-исследовательской работы, пока время свободное появилось, а то это так редко случаться стало. Ну ладно, переезд, новоселье, теперь, по идее, все наладится…

Северная Италия. Город Больцано. Офис фабрики «Роза Росса».

Чем больше думал Тарек о невестке, тем больше он приходил к мысли, что надо вводить её в управление бизнесом наравне с Фирдаусом. Доказала делом свою преданность сыну, мало какой отец может иметь такое доказательство от своей невестки, а у него вот есть. И в целом, одна голова хорошо, а две лучше. В любом случае, придёт время, когда придётся оставить свой бизнес детям. И будет лучше, если к этому времени у Фирдауса уже будет хорошо подготовленный партнёр. Ивлев очень хорош, но он сидит безвылазно в СССР. Нужен кто-то рядом.

Надо, чтобы Дина была в курсе текущих дел. Чтобы, хоть в общих чертах, знала предысторию их взаимодействия с различными людьми и компаниями, чтобы не нарваться на сомнительных партнёров и не потерять старых и проверенных. Нужно выводить её на новый уровень.

Теперь все совещания только втроём, — подумал Тарек, — и надо детям подробно объяснять все свои решения. Это и Фирдаусу на пользу будет. И Дина не пойдёт снова без нужды с автоматом семью защищать, что-то не так подслушав. Девочка ведь могла погибнуть там, на горе… Не только она стреляла, и в нее могли же выстрелить.

Вспомнив Дину с калашом в руках, Тарек непроизвольно покачал головой, потрясённо подняв брови кверху. Он вначале даже думал припрятать её автомат вместе с патронами на территории фабрики, памятная же вещь, но потом одумался. Если, как она уверяет, она убила из него одного из сицилийцев, то это прямая улика причастности к массовому убийству. А вот новый, без такого кровавого следа, можно и прикупить, и неподалеку от офиса и припрятать.

Тарек спустился на первый этаж к Фирдаусу и Диане.

— Дина, ты уже достаточно подписала открыток. Больше пока не надо. — подошёл он к ней. — Поднимайтесь ко мне в кабинет, — посмотрел он на сына и невестку. — Нужно посовещаться.

Не все соседи вчера сразу, по горячим следам, забрали свои столы и табуретки, поэтому приходили за ними утром. Помог на первый этаж Михаилу Андреевичу табуретки отнести. Потом с Иваном стол им обратно в квартиру перетаскивали и табуретки. Оказалось, что и посуда не вся наша была.

Ближе к обеду к нам заглянула Анна Аркадьевна. Спросила, кто из нас и когда за заказанной мебелью поедет.

— Завтра уже должно быть всё готово, — вопросительно смотрела она на Загита.

— Так, — почесал он озадаченно затылок. — Паша у нас Фигаро здесь-Фигаро там, он не сможет. Значит, мне нужно будет заняться. Завтра я ещё выходной, так что не вопрос. Что для этого надо?

— Поехали завтра с утра ко мне на работу, — предложила Анна Аркадьевна. — С утра ещё машину можно будет найти…