Юрий Загуменных:

— Зимой, когда мы играли в баскетбол, я неудачно упал на спину, и что-то хру­стнуло в позвоночнике, тело пронзила острая боль. Врач сказал, что это растяжение мышцы (впоследствии выяснилось, что произошло защемление межпозвоночных дис­ков). Несмотря на лечение, боль не проходила.

Однако Юрий продолжал тренироваться, проводил матчи на сборе. Во время од­ной из встреч получил травму ноги, в рану, видимо, попала грязь... В Ленинграде доктор медицинских наук Анастасия Владимировна Савченко провела редкую и труд­ную операцию по пересадке кости бедра на место пораженной части позвоночника. Когда Загуменных очнулся, он неожиданно для всех спросил: «А в футбол буду иг­рать?» — «Жить будете»,— ответили ему.

Семь месяцев Юрий пролежал на спине.

Юрий Загуменных:

— Вышел я из больницы в специальном корсете, носил его более полугода. Нель­зя было делать резких движений, поворотов, наклонов. Мне определили вторую груп­пу инвалидности, установили пенсию. Врачи разрешали выполнять только сидячую ра­боту. Из райсобеса пришло письмо: мне, как инвалиду, предлагали работу швей­ника...

Сначала я лежа выполнял упражнения с резиновыми жгутами. Почувствовав себя лучше, начал потихоньку бегать. Меня сопровождал семилетний сын. Сережка ехал на велосипеде, а я, держась за него, медленно семенил сбоку. Потом стал бе­гать по парку. Начал сажать сына на спину и делать приседания вместе с ним. Че­рез полтора года первый раз ударил по мячу, стал ходить на стадион «Светлана», тренироваться с заводскими футболистами. Еще через несколько месяцев пришел в «Зенит» и заново написал заявление, но в команду меня не взяли — ни врачи, нн тренеры не хотели рисковать.

В конце 1976 года вновь пересеклись пути Юрия Загуменных и его первого тре­нера, когда Александра Кочеткова пригласили тренировать ташкентский «Пахтакор».

Кочетков приехал в Ленинград по делам. Он слышал о несчастье Юрия и тем не менее сразу позвонил ему и пригласил играть за «Пахтакор». Александр Петрович хорошо звал характер своего воспитанника, его отношение к футболу и был уверен, что, если Юрий захотел чего-то, он добьется своего.

Врачи после осмотра пациента с удивлением обнаружили, что Юрий практиче­ски здоров и может заниматься спортом.

В 30 лет после двухлетнего перерыва и тяжелой болезни Юрий Загуменных вер­нулся в футбол.

В. Перетурин. «Советский спорт». 20.08.1978

Судьба Юрия Загуменных редкостная, почти невероятная, но лишь по обычным, по житейским меркам. Для футбола же это тяжкая, трудная и все же достаточно обыденная биография. В подтверждение — история жизни вратаря Сергея Покатилова.

Когда-то его заметил в Ашхабаде тренер-селекционер Вячеслав Кольцов и при­гласил в «Пахтакор». Покатилов стал основным вратарем команды. Играл очень на­дежно, уверенно, смело. За год до гибели он перенес серьезную травму — перелом ключицы. Долго лежал в Центральном институте травматологии и ортопедии в Моск­ве, у знаменитой Зои Мироновой. Выдержал трудную операцию — ему просверлили кость и вставили в ключицу стальной штырь, а иначе она срастаться никак не хотела. На операцию Сергей согласился с радостью. Знал, что это единственная возможность вернуться в футбол.

И снова встал в ворота, играл ничуть не хуже, чем до травмы. Это после меся­цев, проведенных на больничной койке. О таком же неистовом трудолюбии, возве­денном в степень страсти, говорят и в связи с другими игроками «Пахтакора»-79. Собственно, эта характеристика относится ко всей команде.

— И молодежь в команде уже вовсю заявляла о себе,— вспоминает Олег Бази­левич.— Очень перспективный был игрок Владимир Сабиров, с хорошей, я бы ска­зал, футбольной эрудицией. Большие надежды подавал Равиль Агишев. Еще Ишбута- ев, агрессивный, скоростной форвард с интересной и очень индивидуальной манерой работы с мячом. И игрок дубля Сироджиддин Базаров был способный мальчик, толь­ко пришел к нам из Самарканда, как раз закончил школу и сдавал экзамены в ин­ститут.

Ахрол Иноятов:

— Я живу теперь на улице Идгая Тазетдинова. То есть я жил в этом квартале всегда, мой дед Убайдулла Убайдуллаев первым построил дом в районе, который по­том в Ташкенте назвали Рабочим городком. Эдик часто бывал у меня в доме, не зная, что улице этой дадут когда-то его имя...

Его уважали как игрока, уважали и как тренера. Он всегда оставался и неуто­мимым, и преданным команде и футболу. Сейчас я работаю начальником команды второй лиги «Ешлик», был когда-то и тренером. И всегда вспоминаю, как работал Тазетдинов, Безотказно. Самоотверженно. Без выходных и праздников. Жил по боль­шей части не дома, а на загородной базе команды в Кибрае.

Вячеслав Кольцов:

— Мы с Эдиком были большими друзьями. Когда меня разбил инфаркт, пер­вым, кто приехал ко мне в больницу, был Тазетдинов. Это вообще было его свойст­во — не ждать, пока позовет друг, а самому приходить на помощь.

Олег Базилевич:

— Особо хочу сказать о Тазетдинове. Он был вторым тренером, хотя вполне мог возглавлять команду, работать самостоятельно. Тренер с очень серьезным, про­фессиональным подходом к делу, солидно теоретически подготовленный, с большим игровым опытом, исключительно добросовестный, вообще прекрасный человек. У него сложились превосходные отношения с ребятами, и дело вовсе не в том, что он под них подстраивался, наоборот, Идгай был очень требователен, а в некоторых вопросах непримирим. Его просто нельзя было не уважать.

Я думаю, что он — с учетом уровня его подготовки, отношения к делу, чисто человеческих качеств — мог бы стать сейчас одним из ведущих тренеров страны.

Быть может, не обо всех этих людях при жизни говорили в столь уважительных тонах и превосходных степенях. Были у них, конечно, и свои недостатки, ошибки, неприятные черточки. Но теперь, вспоминая о погибших футболистах «Пахтакора», все до единого наши собеседники стремятся сказать о них что-нибудь хорошее, доб­рое. И дело здесь не в известном искажении, свойственном человеческой памяти, когда речь заходит о тех, кто безвременно ушел.

Дело в том, что все вместе, собранные в единый кулак, в сплоченный и силь­ный коллектив, они были командой.

Они были хорошей, многое обещавшей командой.

III

«ПАХТАКОР» НЕ ОСТАНЕТСЯ БЕЗ ПОМОЩИ

В связи с тем, что в авиационной катастрофе погибли многие футболисты основного состава ташкентского «Пахтакора», Спорткомитет СССР при­нял постановление об оказания практической помощи команде.

По просьбе нашего корреспондента это постановление комментирует на­чальник Управления футбола Спорткомитета СССР В. Колосков:

— Прежде всего в «Положение о чемпионате» внесено дополнение, предусмат­ривающее сохранение за «Пахтакором» места в высшей лиге в течение трех лет.

Далее. В порядке исключения тренерам ташкентской команды в нынешнем и следующем сезонах разрешается приглашать футболистов из других клубов, независи­мо от сроков, указанных в «Инструкции о порядке переходов».

Надо отметить, что руководители и тренеры всех наших клубов в связи с тра­гической гибелью футболистов «Пахтакора», немедленно откликнувшись на постанов­ление Спорткомитета СССР, оказывают сейчас практическую помощь лучшей коман­де Узбекистана.

Старший тренер «Пахтакора» О. Базилевич, естественно, использует эту помощь со стороны, но в то же время при комплектовании команды делает ставку на игро­ков своего дублирующего состава, а также на перспективных футболистов из других коллективов республики. Словом, у нас есть все основания надеяться, что «Пахта- кор» по-прежнему будет среди сильнейших клубов страны...

23 августа «Пахтакор» проведет свой очередной матч чемпионата страны в Ере­ване против «Арарата».

«Советский спорт». 23.08.1979

Есть такое понятие в Узбекистане «хашар». На Руси когда-то это называлось архаичным ныне словом «помочь».