В тот же день состоялись похороны. На могилы были возложены венки от пар­тийных, советских, профсоюзных, комсомольских и спортивных организаций.

«Советский спорт». 18.08.1979

О том тягостном, о том черном дне под раскаленным добела ташкентским солн­цем помнят очень многие. Весь город вышел на улицы, чтобы проститься с любимой командой. Да что там, со всей республики съехались люди на похороны «Пахтакора», из Москвы и других городов прилетели. Сплошной стеной стояли они на всем пути от аэропорта до Боткинского кладбища, где погребли останки погибших. В траурной церемонии принимали участие первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана Шараф Рашидович Рашидов, члены Бюро ЦК Компартии Узбекистана, правительства, Прези­диума Верховного Совета республики, руководители советских, профсоюзных, комсо­мольских органов, спортивные работники Узбекской ССР.

Это была всенародная скорбь.

Вспоминая о том дне, ни один из наших собеседников не мог и не пытался ни­чего описать или осмыслить. Передавали как умели горькие свои чувства, и все. И лишь одно поразило всех без исключения. Насколько известно, эти массы людей никто не организовывал. Горе само выводило людей из домов, из учреждений, пред­приятий, учебных заведений, горе само и наводило порядок. В те часы в огромной толпе не случилось ни малейшего недоразумения, не произошло никакого правона­рушения.

Каждый день после катастрофы в Спорткомитет республики приходили тысячи, десятки тысяч телеграмм с выражением соболезнования. От отдельных болельщиков и целых их групп, от коллективов предприятий, вузов, организаций, воинских частей, от всех советских и многих зарубежных команд. У здания Спорткомитета поставили специальный щит, где стали вывешивать телеграммы. И вокруг этого щита день и ночь толпились люди.

Это стихотворение неизвестного автора было найдено в одной из корзин с цве­тами на могиле футболистов.

В Ташкенте жарко, в Ташкенте горе,

в Ташкенте печаль о «Пахтакоре».

Обидно, что в небе им стало тесно,

навеки остались играть в поднебесье...

В ЦК КП УЗБЕКИСТАНА И СОВЕТЕ МИНИСТРОВ УЗБЕКСКОЙ ССР

Учитывая большие заслуги в развитии физической культуры и спорта, особенно футбола, идя навстречу пожеланиям трудящихся, ЦК КП Узбекистана и Совет Ми­нистров Узбекской ССР приняли решение об увековечении памяти членов футбольной команды мастеров высшей лиги «Пахтакор», погибших в авиационной катастрофе.

Именами Р. Р. Агишева, М. И. Ана, А. М. Аширова, К. А. Баканова, Ю. Т. За­гуменных, А. И. Корченова, Н. Б. Куликова, В. В. Макарова, С. К. Покатилова, И. Б. Тазетдинова, М. И. Талибжанова, В. И. Федорова, В. В. Чумакова, В. Н. Чуркина будут названы улицы в г. Ташкенте, именем С. А. Базарова в г. Самарканде, име­нем Ш. М. Ишбутаева в г. Навои, именем В. В. Сабирова в г. Бухаре.

У здания Спорткомитета республики будет установлена мемориальная доска, на могилах футболистов будут сооружены надгробные плиты.

«Физкультурник Узбекистана». 15.08.1979

Вспоминает председатель Комитета по физической культуре и спорту при Со­вете Министров Узбекской ССР Мирзаолим Ибрагимович Ибрагимов:

— Когда поступило сообщение об авиационной катастрофе, было очень страшно. Даже мне, седому уже человеку. Но еще страшнее было нести трагическую весть семьям погибших. И мы поступили так: коллегия Спорткомитета республики в пол­ном составе посетила семьи всех погибших. Склонить головы перед родными и близ­кими, разделить с ними горе — это было нашим человеческим долгом.

А когда было принято постановление Центрального Комитета Компартии Узбе­кистана, правительства республики об увековечении памяти футболистов «Пахтакора», коллегия снова собралась вместе и снова отправилась во все семьи. Мы хотели, что­бы и эту весть они узнали от нас.

Мы сделали что смогли, чтобы помочь осиротевшим детям, овдовевшим женам, потерявшим сыновей родителям. Каждой семье была назначена пенсия в связи с по­терей кормильца. Всем, кто в том нуждался, дали новые квартиры.

А главное, сама команда чтит память погибших. В начале и в конце каждого сезона весь «Пахтакор» едет на кладбище — к памятнику футболистам. Бывают там и многие из команд, которые приезжают к нам на игру. И вот что еще важно. Еже­годно ранней весной мы проводим турнир среди команд второй лиги нашей респуб­лики на приз памяти команды «Пахтакор». Это, помимо всего прочего, помогает выявлять перспективных молодых игроков для пополнения нынешнего «Пахтакора», служит нашему общему делу.

А дело, я считаю,— лучший памятник хорошим людям.

Словно вросший от времени в землю валун, эта каменная глыба у здания Спорт­комитета Узбекистана. И только бронзою отливающий футбольный мяч на ее вер­шине да столбик знакомых фамилий на полированной глади свидетельствуют — это сделано руками.

Под вечер веселый белозубый садовник со скульптурной курчавой бородкой берет в руки шланг и поливает камень и кусты вокруг него. Вьется в воздухе тугая струя, смывает жар и пыль дня с мяча и навечно высеченных строк, словно бы воз­вращая прежний блеск именам этих людей.

Идут мимо прохожие Никто вроде бы специально не останавливается здесь, не снимает тюбетейку или кепку, но взглядом не минуют. О чем они думают, глядя на памятник футболистам? Кто знает... А впрочем, почему бы не спросить?

— Каждое утро и каждый вечер я прохожу мимо этого камня,— говорит стар­ший сержант милиции Мухамеджан Усманов,— и каждый раз вспоминаю этих ребят. Собственно, я их и не забывал никогда. Я болельщик. Знаю по именам, по номерам на футболках всех игроков «Пахтакора» со времен Красницкого. Больше двадцати лет не пропускаю ни одной игры моей команды в Ташкенте, когда-то даже ездил в город из кишлака на матчи. А на игру иду, беру с собой блокнот, куда записываю составы, голы, кто забил, с чьей подачи. Потом переношу дома в толстую тетрадь — у меня уже шесть таких тетрадей накопилось. Я, между прочим, не только милиционер, но и внештатный со­трудник нашей молодежной газеты «Ёш Ленинче».

— А как домашние относятся к вашей страсти, Мухамеджан?

— Уважают. Старший сын Зафар, ему восемь лет, уже играет в футбол и бо­леет вместе со мной. Младшему, Санжару, пока только три, но первое слово, которое он произнес, было «гол».

Что ж, это убеждает. Если верно утверждение, что в Узбекистане нет человека, равнодушного к футбольной команде «Пахтакор», то уж здешним представителям нашей профессии просто должно хранить верность команде. Мы сталкивались с таким, вполне понятным пристрастием в каждом разговоре со спортивными журналистами республики. И всякий раз ощущали полную готовность даже незнакомых прежде людей помочь нам в поисках материала.

Эдуард Аванесов, наш коллега, мастер спорта, знавший всех погибших, сказал нам: «Ребята, надо вам обязательно съездить на Боткинское. Там памятник постави­ли, достойный нашей команды». И мы поехали. Но не за тем, чтобы поглядеть на памятник — вратаря, в косом отчаянном прыжке дотягивающегося до мяча. Чтобы поклониться. Чтобы повспоминать и подумать. Об этих семнадцати, таких молодых, полных сил и надежд. О футболе, в котором они столько успели сделать, но еще больше обещали в будущем.

На Боткинском кладбище одуряюще, неистово пахнет цветами. Мы купили у входа белые лилии с таким же тяжелым, душным запахом. Почему-то не решились сами положить цветы у ног бронзового футболиста, словно бы чего-то постеснялись. Попросили служителя, и он поставил лилии в стеклянной банке с водой рядом с монументом.

Пусть постоят подольше.

II

Они были сильны, потому что были командой. И они были сильной командой — все, с кем нам доводилось говорить об этом, утверждали, что «Пахтакор»-79 вскоре реально мог претендовать на призовые места в высшей лиге чемпионата страны. При­ведем лишь несколько высказываний тренеров, работавших в этом клубе в разные годы.