Да ладно? Серьезно, Зорин? Ты меня совсем за идиотку держишь?!

– Женя. Там целый склад девушек. Все твои. Иди и получи кого хочешь, ок? А меня не трогай, пожалуйста, – вынимаю свою ладонь и чуть привстаю, сгребая полотенце и закутываюсь в него, видя какую-то печаль на его лице, но мне всё равно. Не моё это дело. И не мои проблемы. – Дай мне встать нормально и уйти.

Парень лишь хмыкает себе под нос и отодвигается от меня.

– Ладно…Не так…Иначе зайду, – твердит он себе под нос, заставив меня нахмуриться и молча уйти от него, лишь раздумывая, что он имел в виду.

Девочки после купания спрашивают, что это было, но я качаю головой, не желая вообще что-либо рассказывать. На сон часе читаю книжку, после мы сидим на английском и занимаемся, вечером ужинаем и соседки направляются на дискотеку, а я остаюсь в комнате. Мне вообще всё это неинтересно. Конечно мама звонит и снова подгоняет меня пойти повеселиться, а я говорю, что подружилась с двумя девочками, чему она конечно несказанно рада, однако всё же просит меня социализироваться как можно больше. Обменявшись парой предложений, мы прощаемся, и я с чистой совестью ложусь на кровать читать новый роман. Время проходит незаметно, и я не сразу замечаю, что галдеж внизу становится намного-намного громче. Вообще никогда не понимала всего этого. Дурдом какой-то.

Сижу в комнате, пока туда не влетает взволнованная перепуганная Катя.

– Там…Этот…Женя твой! Матвею нос сломал, еле оттащили! – говорит она, заставив меня чуть ли не на кровати подпрыгнуть. И? Что мне сделать с этой информацией? Этот ещё и не на такое способен. Знаю я его. Полшколы они с Димой этим метелят время от времени.

– А…Я здесь при чём…Он не мой…

– Так из-за тебя…Дурочка, – заявляет Катя, и я морщусь. Что? В смысле?

– Ну, этот Матвей начал там парням чушь всякую втирать, якобы завалит тебя, ты и глазом моргнуть не успеешь…А тут …Женька, видимо, услышал…

О, Господи. Цокаю, мотая головой. Что ещё за чушь?

– Это же глупость какая-то. Какой ещё Матвей…Знать его не знаю. И Жене реально не стоило…

– Ты лучше успокой иди его. Он там сам не свой. Воспитатели злые, как собаки ходят…

– Но я…

– Иди-иди, – подгоняет Дина в дверях и улыбается. – Господи…Ты с ума-то не сходи! Парень там носы из-за тебя ломает, а она сидит тут, как тихоня, отмалчивается. Никто же тебе не говорит встречаться с ним. Поговори просто. Дёрганный он у тебя какой-то. Ревнует, видимо, сильно.

– Да не у меня, девочки…Я реально не говорила с ним даже до этого дня. Мы с одной школы – да. Но не знакомы!

– Ну…Теперь знакомы, – улыбается Дина, и я вздыхаю. Натягиваю на себя джинсы, толстовку и кроссовки, и спускаюсь вниз к мальчикам на этаж, пытаясь понять, где его искать вообще. Тут здание-то огромное. Может он на дискотеке ещё?

Спрашиваю у какого-то парня, где он, и он тычет в сторону дальней комнаты, куда я совершенно не хочу идти, аж сердце жалобно пищит в груди. Но всё равно иду, вопреки законам логики.

– Тук-тук… – тихо шепчу себе под нос, слышу грубое «да» и захожу внутрь. Он сидит на кровати, раскинув свои длинные мощные ноги в стороны, и держит в руках какую-то бутылку. И я понимаю, что это вовсе не апельсиновый сок. – Извини…Я не вовремя? – пытаюсь развернуться, а он ладонью по тумбе громко стучит. Будто рассержен сильно, правда я вообще не понимаю, при чем тут я?

– Нет уж заходи, раз пришла, – грубо говорит он, пока я мешкаю. Я вообще теряюсь, когда на меня чуть-чуть голос повышают, а стоит Жене прикрикнуть, так перед глазами всё двоится и пульс учащается.

– Слушай, Женя. Ты реально это всё брось, ладно? Я не понимаю, для чего ты это делаешь. Ведь очевидно же. Нам обоим и всем вокруг, что есть у тебя с кем играть во всё это. Зачем бить кого-то за сплетни жалкие? Я бы вообще никогда… – прохожу дальше и застываю перед ним с каменным лицом. Его глаза просто как два омута, которые в свою черноту меня затягивают.

– Затем что никто не смеет о тебе хуйню такую базарить, вот и всё. У тебя, блядь, не спросил, как вести себя с такими уёбками.

– И что теперь? Ну, выгонят тебя отсюда. Кому легче станет?

– Малышка, – смеется он, потягивая из горла, и даже не морщится. – Никто меня отсюда не выгонит. Лагерь отец мой спонсирует. Брось.

Ну да…Чего я удивляюсь в самом деле? Сам Зорин Олег Николаевич спонсирует это место…Естественно.

– Понятно…Значит, у тебя не должно быть проблем. Тогда я пойду. А ты больше не дерись из-за меня, хорошо? – пытаюсь развернуться, но он встаёт за три секунды и нахально дёргает меня на себя, так что я просто падаю в его руки, оказавшись у него на коленях на его кровати.

– Стоять бояться, – лыбится он, и я чувствую пары алкоголя в своё лицо, пытаюсь разжать его пальцы, которые мертвым грузом пали на мою поясницу.

– Зорин! Прекрати уже! – дёргаюсь в разные стороны, но это просто скала, которая прибивает меня к себе, а я как маленький серый мышонок, неспособный даже пискнуть в его объятиях.

– Я же не виноват, что помешался, да? – спрашивает он, заставив меня замереть, ощущая, как его пальцы словно змеи ползут по моему затылку, спутывая распущенные волосы. – Ты мне танец должна.

– Ничего я тебе не должна! Я не обещала! И вообще…Ты пьяный, блин! Отпусти!

– Воу, детка, да не пьяный я…Так…Слегка… – он шипит, пока я ёрзаю на нём, чтобы встать. – Вот ты зря это делаешь…Ты только посмотри. – он приподнимает меня над собой, а потом резко подается бёдрами вверх, и я ощущаю, как его…внушительный…утыкается прямо между моих ног. Даже через двойной слой джинсов всё чувствую! Бог ты мой! Начинаю брыкаться сильнее, а он хохочет.

– Помогите! Отпусти! Помогите, – кричу изо всех сил, пока его глаза не округляются, а затем он резко переворачивает меня на лопатки, плотно зажимая мой рот ладонью. Мычу. Боюсь. Пытаюсь сопротивляться, но под этим танком лежать то ещё ощущение. Смуглая кожа его рук сейчас касается моих губ и дышать становится всё сложнее. Мне кажется, я сейчас разревусь.

– Тшшшш. Девочка, ты чего? Я тебя не трону, не надо так…Ощущаю себя говна куском, – шепчет он, удерживая меня и лёжа прямо между моих ног. Мои же вздернуты кверху. Я просто лежу под ним в позе Зю и боюсь пошевелиться, чтобы не ощутить его огромный…стояк в джинсах. – Я сейчас отпущу, а ты просто помолчи, ладно? Я не сделаю тебе больно. И не буду тебя трогать без разрешения. Успокойся.

Моя грудная клетка от страха вздымается, что есть силы. Страшно просто до одури, и мне ужасно не по себе быть настолько близко к нему, что я всем своим телом ощущаю каждый его сантиметр, чёрт возьми…

Ладонь аккуратно и медленно сходит с моего лица, и я дышу ртом, как паровоз, пытаясь восстановить дыхание…

Вышел на этот дискач, полностью уверенный, что сейчас выцеплю свою барышню где-нибудь за уголком, а её подружки говорят, что она решила не идти и вовсе. Пиздец тухляк. Хмурюсь и понимаю, что отовсюду девчонки лезут, того и гляди затаскивая меня в свои танцевальные круги по очереди да руки на шею мне забрасывая.

– Не, это без меня, дамы, – шурую подальше и прохожу мимо опарышей, которые громко трындят о том, кто куда кому и сколько. Разговоры девственников, блядь. Этот Матвей меня реально, сука, уже бесит.

– Да они все вон от него ссутся, – слышу я за спиной.

– Каэш, знаешь, кто его батя.

– Да пох ваще. Но ниче. Мелкую надо уложить, чтобы неповадно было. Недельку побегаю за этой Светкой из второго и всё, ноги раздвинет. Пиздарики этому охуевшему. Мажор, блядь.

Не знаю, что происходит, когда слышу это. Будто вентиль перекрыли. Представляю, как щас ему глаза на жопу натяну. Соседка эта Светина рядом стоит с ними, округляя свои глаза, я чуть её в сторону двину, лишь бы ей не прилетело, я ж капец буйный, когда дерусь. Она недоумевающе и моляще смотрит на меня. Что уж говорить? Разве так о девочках разговаривают? О хороших правильных девочках? Где тут Женя Зорин со шрамом на затылке сдержится?