«О духи… за что?»

«Си Фенг, нам лучше уйти. Прошу тебя».

«Я… виноват… Я виноват!»

«Си Фенг!»

«Винова-а-ат!»

Пронзительный крик разорвал застывший, пропитанный кровью и железом воздух. Это кричала Кайсин. Девушка, за которую он поклялся отдать жизнь.

Он вспомнил.

Вспомнил все.

Вереницей образы прошлого пронеслись перед глазами, каждый взлет, каждое падение, каждый радостный момент и долгие годы скорби…

«Кайсин… Прости меня, девочка…»

От ее крика начал трескаться сам мир. Осколки мироздания посыпались под ноги, обнажая нутро черного тумана, что витал где-то на задворках сознания.

«Мой друг! – голос старика был полон ярости. – Я не смогу вытащить тебя отсюда, если ты не позволишь! Прошу, не упрямься! Нам нужно уйти!»

Си Фенг не слушал его. Рваное разбитое небо начало приобретать багровые и алые тона. Облик убитого Мао Мугена и кричащей Кайсин медленно растворялся. Исчезли солдаты. Пропали монахи. Развеялся дымом алтарь, и утекла в пустоту огромная Императорская площадь. Их место заняла охваченная огнем деревня.

В нос ударили запахи гари и сгоревшей плоти. Снова крики. Снова отовсюду доносились вопли отчаяния и боли. Муки не кончаются никогда, сколько бы времени ни прошло. Люди страдают во все времена, как бы праведно ни старались жить. Всегда найдется тот, кто захочет отнять у тебя все. Деньги, скот, честь. И жизнь.

Враг забирал все.

Си Фенг был единственным, кто встал в тот роковой весенний день на защиту деревни. Он не мог поступить иначе. Слишком многое мог потерять. Первыми покинули горный перевал наемники. Никто не хотел умирать понапрасну. За ними бросили посты солдаты из малочисленного гарнизона. Остались лишь несколько стариков, женщины и дети, и один раненый разведчик, старый воин и давний друг Генерала Хуан Джун, который едва не погиб, пытаясь доставить весть о приближении Орды. Обессиленный, с обезображенным лицом, израненный, он не смог бы помочь Си Фенгу в этом сражении. Никому из тех, кто остался в деревне, не удалось бы уйти далеко. Варвары спускались с гор, с севера. Их крики и топот уже были слышны над скалами.

Но решимость Си Фенга нельзя было сломить так просто.

Он – Генерал-Буря. Защитник Империи. Командующий войсками. Полководец, одержавший тысячи побед. Пусть в этот день ему не удалось вдохнуть в трусов надежду на спасение, сам он не побежит никогда.

Генерал крепко стиснул древко длинного копья с тремя остриями, занес оружие за спину и встал в позу шепчущего ветра, вытянув вперед руку с двумя выставленными пальцами. Десятилетия тренировок и боев, годы лишений и страданий, отточенные навыки, сила стихии воздуха и стойкий дух – вот его единственные союзники.

Иных ему и не нужно.

Солнце достигло зенита, когда по ту сторону каменного моста над ущельем показались облака пыли и черные стяги кочевников. Их были не просто сотни. Тысячи. Они били в барабаны, выкрикивали что-то на своем шипящем наречии и даже не думали прятаться. Сами горы разносили весть об их прибытии.

Си Фенг встретил их на середине моста. Рядом, воткнутое меж камней, возвышалось его Штормовое знамя: иероглиф с названием Империи Цао, обрамленный веретеном из молний на красном фоне.

Захватчики не сразу поняли, что к чему. Они долго смеялись и потешались над одиноким воином, бросались камнями, посылали стрелы, но ветер неизменно относил все снаряды в сторону. Со звонким стуком они опадали на дно ущелья. А Си Фенг так и стоял, замерев в одной позе, и не шевелился.

Из-за частокола далеко позади то и дело выглядывали испуганные женщины. Только Генерал-Буря преграждал путь орде кровожадных дикарей. Страх смерти витал над горной деревней, но любопытство брало верх даже в час грозной опасности.

Прошло немало времени, прежде чем варварам надоело бесноваться на той стороне. Узкий мост мог вместить только пятерых, идущих бок о бок, но они умудрились взойти на него вдесятером. Каждому из захватчиков не терпелось первым прикончить защитника и первым же ворваться в деревню, полную женщин и еды. Они уже предвкушали скорый пир и ночь сладостных утех с пленницами, когда на мост обрушился шквальный ветер. Порывы смели противников в скалистую пропасть. Эхо их криков еще долго разносилось среди довольных представлением горных вершин.

Си Фенг крутанул копьем и жестом поманил следующих врагов.

В этот раз они пошли меньшими и разрозненными группами, прикрывшись щитами и ощетинившись копьями. Их сопровождал град из стрел и камней. Однако и теперь почти всех смело в бездну. Тех немногих, кто выстоял пред натиском стихии и дошел до Генерала, тот без труда сталкивал вниз тупым концом копья.

Солнце медленно приближалось к закату, но наступление так и не прекращалось. Камень окрасился кровью. Красные реки стекали по неровностям и впадинам, огибали тела павших и водопадами обрушивались на дно каньона. Неизменным оставалось только одно: Си Фенг все так же стоял посреди моста.

А рядом реял его стяг.

К ночи варвары изменили тактику. Пока основные силы шли в лобовую атаку, другие пробирались по тайным тропам через скалы, чтобы зайти к защитнику за спину и вынудить его отступить. В свете голуболикой луны им удалось пересечь пропасть.

К их ужасу, Си Фенгу еще осталось чем удивить врага.

Сгустились тучи. На заснеженные горы хлынул ливень, какого еще не видывали в этих краях. Сопровождаемые оглушительными раскатами, на противников обрушились белесые молнии. Яростные зигзаги испепеляли захватчиков, дробили кости, кромсали плоть, плавили оружие и броню. К восходу солнца утренний туман окрасился в черные от дыма цвета. Дождь закончился, и над ущельем поднялся удушающий смрад. Начинало слетаться воронье.

Любой другой давно бы отступил, столкнувшись со столь грозным сопротивлением, но воинству варваров не было числа. Им было плевать на потери. Неведомая сила гнала их вперед, и они продолжали атаку, не давая Си Фенгу ни мгновения на передышку.

Генерал ступал по воздуху над обрывом, отталкивался от потоков ветра, обрушивал бурю на головы дикарей, сминал одну волну за другой. Он не собирался отступать.

Ему некуда было отступать.

На исходе второго дня ущелье оказалось доверху заполнено телами. Этим варвары и воспользовались. Они усилили натиск на мост и отправили еще больше людей по тропам через скалы. Все остальные, кто еще стоял на ногах, пошли по дну пропасти под мостом, перебираясь на ту сторону по трупам убитых товарищей.

В тот момент Генерал впервые отступил на шаг назад.

Затем еще на один.

И еще.

Его внимания не хватало, чтобы отражать наступление с трех сторон. Ему приходилось подобно молнии метаться по полю боя, сталкивать новоприбывших соперников в пропасть, возвращаться на мост, куда успевали подтягиваться свежие силы, отражать порывами ветра бесконечный поток огненных стрел и, скользя по воздуху, добираться до дальних тропинок, откуда, словно муравьи, высыпа́ли десятки варваров.

Барабаны били, сотрясая горы. Заснеженные пики больше не смеялись. Они с ужасом наблюдали за тем, как одинокий воин безуспешно бьется с целой армией. Дождь и шквальный ветер постепенно переставали быть союзниками и становились помехой.

На рассвете третьего дня, почти обессилев, Си Фенг схлестнулся с врагами перед самыми вратами деревни. Он метался над местом битвы, ступал по головам, словно невесомый, размахивал обломками копья, зажатыми в одной руке, и коротким мечом в другой. Его красный плащ стал багровым от крови. Земля стонала, и даже небеса перестали проливать ледяные слезы.

Что-то кольнуло Генерала в бок. Впервые за многие годы он ощутил боль. Боль собственного тела, вкус и ужас которой позабыл уже очень давно. Си Фенг снес голову тому, кто посмел ранить его, и вихрем прогрыз себе путь к горящим вратам. Захватчики подошли достаточно близко и теперь поливали дома и постройки пламенными стрелами. Марево от копоти, удушливого дыма и осыпающегося пепла заслонило небо. Сил, чтобы призвать ветер и прогнать огонь, уже не оставалось. Защитник с трудом защищал сам себя.