– Наконец-то, мастер. Первая дельная мысль за весь день!
– Тогда пойдем посмотрим, куда ведет этот путь.
Очередной длинный тоннель с вереницей пустых залов закончился извилистой лестницей и вывел их в небольшое помещение, заставленное дубовыми бочками и глубокими бадьями из темного ореха.
– Похоже на какой-то погреб. Или подвал, – заметил Ши-Фу, принюхиваясь к витавшим в воздухе запахам.
Здесь ощущались ароматы кисловатой закваски, хлеба, сырости и плесени. Жу Пень осторожно заглянул в один из чанов. Внутри обнаружилась огромная куча теста, посыпанная ячменными зернами. Долго не думая, юноша сгреб в пятерню кусок и отправил в рот.
Пережевав вязкое сырое месиво, он удовлетворенно улыбнулся:
– Вкусно-то как!
В другой бадье он увидел горку из рисовой муки, в центре которой поблескивали яичные желтки. От муки Жу Пень решил отказаться, но вот после его ухода яйца куда-то пропали. Очередная извилистая лестница вывела их к раздвижной двери, за которой скрывался узкий переулок. Шел дождь, и мелкие капли, попадая на горящую руку монаха, с шипением превращались в пар. Старик быстро потушил пламя и потряс ладонью. Та покраснела и как будто покрылась не то волдырями, не то чешуей, но быстро приобрела нормальный вид.
– Чары-мары, чтоб их, – прошептал Жу Пень, затем протер глаза и выглянул наружу.
– Ты знаешь, где мы? – тихо спросил Ши-Фу.
– Кажется, да. В глубине торгового квартала. Здесь за углом пекарня. Наверное, именно там и делали тот хлеб, что мы с Лю стащили у ростовщика.
– Вот прояснилась еще одна деталь, – монах потрепал кончик усов. – Не сомневаюсь, здесь, в Лояне, делу Нефритового мага помогает много людей самых разных профессий.
– Да только вот знают ли они об этом? То бишь, что работают на мага?
– Верное замечание, Зю Фень, – кивнул старик. – Ты мудрее, чем кажешься.
Малыш зарделся.
– Ладно, подожди меня тут, мастер, – он смело шагнул на улицу под дождь. – Пойду утащу немного еды.
– Минуточку, молодой человек! – Ши-Фу поймал его за край плаща и потянул обратно. – Никакого воровства.
– Но, мастер! Ты не даешь заниматься этой, как ее, моей профессией! Любимым делом!
– Ты способен на большее, чем простое воровство, – монах погрозил пальцем и жестом указал на края зеленого халата, что торчал из-под одежды толстяка. – К тому же у тебя есть чем расплатиться.
– О духи, – взмолился тот. – Плакали мои честно заработанные коврижки.
– Купи еды на всех. Нам еще Ляо и Си Фенга накормить нужно.
– Да-да, – Жу Пень отвернулся от старика и побрел ко входу в пекарню. Подставив лицо холодной мороси, он шмыгнул и тихо-тихо, чтобы старик не услышал, прошептал: – Это не слезы, это дождь…
Выдержка из трактата «О четырех драконах» автора Цинь Пиня Третий век со времен исхода Прародителей
И был день, когда на вершине мира, в башне, высотой до самой черной пустоты, что была выше любых облаков и даже Небес, собрались драконы на долгий совет.
Не ведали они тогда, что сквозь сердца людские дорогу в их новый мир нашло нечто, о существовании чего они даже не подозревали. Одному лишь Шан Ше, самому таинственному из всех Духов, ведомо было, сколь велика угроза и как темны тучи, что сгустились над миром новоиспеченным.
И чтобы совладать с напастью этой таинственной, родителям понадобилась детей их помощь. Помощь людей. Но не готовы те еще были для столь страшных событий…
Туман и пламя
Вязкий черный туман клубился повсюду.
Он застилал взор, делил мир пополам, прогонял светлые размытые пятна и заволакивал все вокруг непроглядным мраком. В какой-то момент стало казаться, что и не существовало ничего, кроме темноты. Воздух чуть искрился серыми вкраплениями, но чем дольше пленник всматривался, тем быстрее они растворялись в пустоте.
Вдруг все вокруг осветила яркая вспышка.
Оглушительно стукнули обитые сталью двери камеры, но он с трудом расслышал скрежет отворяемых створок. Приглушенный гул доносился будто из-под воды. Все звуки поблекли, потеряли вкус и цвет, перестали существовать.
Кто-то бесшумно приблизился. Бархатные тени заслонили свет и слились с окружающей чернотой. Узник силился разглядеть лица пришельцев, но сквозь слезы видел лишь смутные облики.
Что-то теплое коснулось его плеча сзади. Чей-то старческий голос прошептал:
«Си Фенг. Ты меня слышишь?»
Отчаянно хотелось выкрикнуть: «Нет, уйди прочь! Оставь меня! Я не хочу гневить хозяина!»
Вместо этого он с трудом выдавил из себя:
«Да».
«Я буду рядом, друг мой. Позволь мне направлять тебя».
Было тяжело решиться вынырнуть из зыбкой мглы. Неведомая сила крепко держала его. Она впивалась острыми когтями в сердце и разум, стискивала душу в обжигающих льдом объятиях. Си Фенг страшился вырваться из оков, но понимал: стоит согласиться, и он обретет свободу.
Он перестанет быть пленником.
«Х-хорошо…»
Его мягко потянуло прочь от тумана и темных фигур. Взгляд начал проясняться. Он ощутил, как застучало сердце, как заструилась по жилам кровь, почувствовал сырой запах подземелья, услышал шум ветра за узким окном камеры, чей-то кашель и хриплое дыхание.
«Что происходит?» – спросил Си Фенг.
«Просто доверься мне, – ответил старческий голос из ниоткуда. – Что ты видишь?»
Только теперь он смог оглядеться. Си Фенг парил в вышине под потолком узкого помещения и смотрел на самого себя, избитого, истерзанного, одетого в лохмотья, подвешенного на цепях подобно тряпичной кукле. Он не узнавал себя. Как долго он пробыл здесь? Что вообще происходит? Как оказался в этом месте?
«Не отвлекайся, – напомнил голос невидимого старика. – Расскажи, что ты видишь?»
«Себя. Я в плену. Но… как? Ничего не понимаю…»
«Это прошлое. То, что ты уже пережил. Сосредоточься, мой друг. Рядом есть еще кто-нибудь? Ты там один?»
«Нет».
Перед ним стоял мужчина в синих доспехах. На его груди гордо расправил крылья сжимавший в маленьких лапах стрелу буревестник, герб рода Мао. Совсем такой же, какой Си Фенг сам носил много-много лет. Воин снял с пояса связку ключей и быстро открыл замки на запястьях узника. Лязгнули цепи. Си Фенг без сил повалился на колени, больно ударившись о холодный каменный пол.
Подошел еще один стражник. Вместе с первым они подняли заключенного под руки и потащили прочь из камеры.
«Они несут меня куда-то», – сказал бесплотный Си Фенг.
«Тебе знакомо это место?» – спросил старик.
«Не просто знакомо. Это мой дом».
«Дом?»
«Я в Синем дворце».
Мимо медленно проплывали до боли знакомые виды. Его несли через рукотворный сад, сквозь тенистую каштановую рощу, мимо зарослей кустарников и камелий, по каменным тропам через посадки низкорослых сосен. В глаза бросилась полянка с пышными магнолиями, высаженными уже очень давно Кайсин. Девушка любила возиться здесь в свободное от учебы или придворных дел время. Сердце Си Фенга судорожно затрепетало. Он так часто бывал тут, с ней, охранял ее жизнь и покой, что знал, как выглядит каждый цветок, каждый из всходов, что тянули теперь свои листья и лепестки к лучам заходящего солнца.
Все это в прошлом.
«К сожалению, да, друг мой», – вновь подал голос старик.
«Кто ты такой? Чего ты хочешь?»
«Скоро я тебе все объясню, а пока не упусти… себя из виду».
Засмотревшись на магнолии, Си Фенг и не заметил, как его тело унесли далеко вперед. Он нагнал стражников на мосту через пруд, где плавали пестрые карпы. Узника пронесли по белой площади в распахнутые двери Большого дома и подняли на второй этаж, к дверям кабинета господина Мао.
