– Мне очень нравится в Триарби. Я работаю здесь, в этой лавке. Мне платят нормально. Я упрошу хозяина дать тебе работу. Сколько людей мечтают добраться до столицы и пустить здесь корни? А мы с тобой уже тут. О большем я и не смею просить небо.

– А где ты живешь?

– Хозяин разрешил мне занять маленькую каморку в пристройке к его дому. Там тесно, но мне места хватает. Как только найдешь работу, сможем найти себе жилье побольше.

– Может быть, мне сходить в королевский замок, напроситься на работу туда, а не к твоему хозяину? Я сильный, выносливый. Могу грузить товары. Буду согласен на любую работу.

– Конечно, сходи. Или же…

– Что?

– В нашей лавке покупают ткани для слуг Королевы. Наш портной даже шьет им. Есть одна женщина из дворца, которая часто приходит ко мне. Я могу попросить ее за тебя. Она как раз завтра должна заглянуть ко мне, чтобы забрать заказ.

– Хорошо, – довольно согласился Баклий.

Он обнял Залину. Нежно, чтобы не причинить вреда их ребенку. Баклий опустился на колени перед девушкой и прислонился ухом к животу. Глядя, как ее любимый прильнул к лону, Залина улыбнулась и вплела пальцы в волосы будущего отца. Баклий вновь поднялся на ноги и вдруг спросил:

– А о чем именно поведал Апельгио, когда вернулся в Землю Вдов?

– Он рассказал, что за ним гнались двое деквидов из Хито – вдовы забили их насмерть камнями. Он мне и поведал обо всем, что приключилось с вами в том селе. И мне кажется, он часто уезжает из Земли Вдов и потом возвращается обратно.

– Даже так… – молвил Баклий.

– Когда в тот день я увидела Верховного судью в Земле Вдов, Апельгио в очередной раз вернулся туда.

– В очередной?

– Да. Он часто уходил оттуда на несколько недель, но всегда снова возвращался.

– Куда он уходил?

– Я не знаю. И вдовы не знали, но они постоянно об этом шептались. Так, чтобы Главная не услышала.

– Почему?

– Всем было понятно, что Апельгио покидает Землю Вдов по приказу Главной. У него был конь. Фрея говорила, что у Апельгио с Главной появились какие-то дела. Какой-то общий интерес. Но, сколько вдовы ни пытались выпытать у Главной хоть что-то, она только огрызалась. Сам знаешь, какая она, Главная.

– Отыскать бы его, – вздохнул Баклий. – Он же мой лучший друг.

– Нет-нет! – всплеснула руками Залина. – Не надо. Не покидай меня, Баклий. Мы в Триарби, мы вместе. О чем еще мечтать? Если на то будет воля черных небес, вы с Апельгио еще увидитесь.

– Да я это так сказал, между прочим. Просто мысль. Я ни за что не оставлю тебя больше, глупенькая. – И он поцеловал ее в губы.

***

Вести о том, что в Сентре огромные полчища Хищников стали высвобождаться из иссыхающего Хранилища с новой силой, быстро достигли столицы. Секретарий Далонг, по своему обыкновению, выйдя из двери ненавистной ему низкой каморки, сокрытой в стене его рабочего кабинета, закрыл эту дверь на ключ. Он презирал себя каждый раз, когда ему нужно было заходить в эту каморку, поступаясь своей совестью. Далонг положил ключ от каморки в пыльную шкатулку, плотно закрыл ее и аккуратно поставил шкатулку в выемку в стене. Затем он, как и всегда, вставил в выемку два кирпичика, поднял с пола зеркало в кованой оправе и повесил его на стену. Он всегда надежно охранял свой тайник от посторонних глаз. Тайник в его душе был укрыт еще надежнее. Надо идти – в Престольном уступе его, должно быть, уже заждалась Королева.

Престольный уступ был величественен и тих. Его высокие потолки создавали ощущение бесконечности этой знаменитой залы, в которой находился королевский трон. Но Далонг всегда испытывал здесь необычайную сдавленность. Ему казалось, будто не пройдет и мига, а потолки рухнут на него и раздавят в лепешку. Далонг был с собой откровенен – дай ему шанс быть погребенным под сводами Престольного уступа, он вряд ли бы долго сомневался. Смерть могла бы прекратить душевные переживания, которые поедали его, как неизлечимая опухоль. Лишь страх за будущее его любимой Калирии, за будущее планеты заставлял Далонга жить, обрекая на дальнейшие муки совести из-за своих прегрешений. Он часто задавался вопросом, а много ли высокопоставленных чинов было в истории, кому посчастливилось не замарать руки и совесть, верша политику? Воистину, прегрешения и запачканная душа были непременными атрибутами любой власти, естественной платой, которую взимают, не интересуясь согласием платить.

Калирия сидела на свитом из черных лакированных ветвей игура королевском троне в ожидании своего секретария. Далонг не мог не заметить, что с течением времени девочка ощущала себя на троне все более привычно и естественно. Королевский трон был ей явно к лицу. В своей опочивальне она казалась ему ребенком. Но стоило ей воссесть на трон, как осанка ее менялась, менялся и взгляд. Сейчас Калирия смотрела на Далонга – уверенно, величественно, но без тени надменности. Ей не были свойственны высокомерие и капризы, и Далонгу нравилось осознавать это.

– Далонг, – высокий звонкий голос Королевы волной разлился по Престольному уступу, – ты хотел говорить со мной?

– Да, Ваше Величество. Как вы себя чувствуете после кормления Эксиля?

– Вроде бы нормально. Я вообще себя хорошо чувствую, кормлю ли Эксиль или сплю. Совсем не так, как раньше.

– Хвала черным небесам. Хвала Магам. Думаю, это все целительные капли.

– Так о чем твой разговор?

– Ваше Величество, столица получила красный огонь из Сентры.

– Опять Хранилище? – спросила девочка.

– Я не в силах понять, что нам делать. Ни разу на моей памяти уровень сока не опускался так низко, как сейчас. На днях Хищники… Их было, говорят, под пятьдесят. Их сразили, но с ними пала и значительная часть плавийцев. Я уже распорядился откомандировать туда еще четыре отряда. Из Триарби, Саами, Аджхарапа и Каскапара.

– Альвара Лаплари должна была начать засеивать ростками диетр земли Эрзальской долины. И, главное, Землю Отступников. Мы послали туда каравеллы с ростками?

– Да, Ваше Величество. Собрали почти все ростки, что хранились в запасах у плебров в казематах Огненного моря. Но, даже если ростки приживутся, пройдут месяцы, прежде чем новые диетры начнут вырабатывать сок.

– А что Гальер Аберус? Корона крайне рассчитывает на его успех в землях Аиль-Саттая.

– У меня пока нет никакой информации. Но я буду выяснять. Меня серьезно пугает ситуация, сложившаяся в Сентре. Слишком много жертв. Не только среди плавийцев, но и из числа простых горожан. Мэр Сентры Тенуит тоже пал. Его пожрал один из Хищников во время последнего набега. Плавийцы не успели его уберечь.

– Мэр Тенуит погиб? – с испугом переспросила девочка. – Это жуткие новости! Далонг, мне страшно.