С шампанским есть парочка «НО»!

«Мы не аристократы!» – любят эти молодые люди говорить про шампанское. И из тех, кто входит в их круг общения шампанское не все любят. Больше это обусловлено тем, что не привыкли. Было бы оно как пиво доступное, несомненно пили бы и шампанское. Но на шампанское денег надо гораздо больше, чем на пиво. Никто из них богато не живёт. И пиво из-за своей доступности и «лёгкости» стало верным спутником их вечеринок. Непременно «Очаковское». Оно больше всего им нравилось по вкусу. Обязательно в двухлитровых бутылках. В меньшей таре, банках или «стекле» дороже получается, а им много надо, поэтому в «сиськах». Весёлый молодёжный легко-алкогольный напиток. Что тоже не маловажно. Его пить приятно. И с ног не сносит, как его более крепкие «коллеги». О них отдельно.

Более крепкие напитки, опять же доступные нашим друзьям и тоже в большей степени из-за стоимости, например водка, так как на более элитные и цена выше, её же пить невозможно. Если её пьют, то только мучаются. Есть конечно индивиды, которым вкус водки нравится, но таких много меньше, чем тех, кому эффект важен. Вот для достижения эффекта и терпят. Нашим же молодым людям этот эффект нужен вторично. Приятно конечно, когда в голове шумит, расслабляешься, язык развязывается, но им процесс поглощения во время непринуждённых бесед доставляет бо́льшее удовольствие. И быть сильно захмелевшим совсем не нужно. Это иногда приводит к неприятностям. Пиво всеми этими качествами и привлекало их. Хотя, если и его чрезмерно употребить, то и это легко-алкогольное питьё «по шарам» может дать, будь здоров! К шампанскому и закуски другие нужны. А с сухариками, сырными косичками, вяленой рыбкой или семечками, к чему все они привыкли, пиво очень хорошо подходит, и приятно дополняет быт весёлой компании, как раз такой, о которой этот рассказ.

Их было семеро. Соловьёв, его девушка Юля с подругой Таней, Ванёк Кутузов со своей сожительницей Викой, и Ваня «Борода» со своей новой пассией Светланой.

Юля брюнетка. Таня блондинка. Их «шахматками» иногда называли. Одногодки, одноклассницы, соседки. Обеим по двадцать. Между собой подружки детства. А Соловьёв и Кутузов с ними познакомились году в девяносто пятом, через Юлину старшую сестру Оксану, а если ещё точнее, то через Оксанину подругу Аню. Но это уже, совсем другая история.

Сказав, что Юля девушка Соловьёва – чуть-чуть приукрасить и преувеличить. Она «его» девушка – временная. Впрочем, как и квартира, где сейчас они находятся, тоже «его» на время отпуска. А как он уедет – у Юли своя жизнь начнётся, у квартиры своя, у Соловьёва своя. И всем хорошо.

Ваня Кутузов – «Суворов», так его отец для хохмы называл, а потом всем это прозвище понравилось, так и прилипло к нему. Друг детства Вани Соловьёва, да ещё и тёзка. Соловьёв в первый класс собирался, кода они познакомились. Братья – «названные». Ни у одного, ни у второго, родных братьев, нет, отсюда и желание, называть друг друга братьями.

Вика с необычной фамилией – Динамо. Суворов ласково, называл её – «Ди». По фамилии называть, особенно девушку, как-то не принято, тем более по такой. К фамилии, конечно, претензий нет. Известнейший спортивный бренд. Но сами слова «динамо» или «динамить» не являются пределом мечтаний для псевдонима девушки, поэтому – «Ди». Так её и все остальные называли, правда гораздо реже, чем по имени. «Ди» – Девятнадцатилетняя мамочка-одиночка. Худенькая грудастая смуглая с миловидным лицом, немного лопоухая, жгучая брюнетка с хохляцким акцентом. И как большинство южных девушек открытая душа, любящая праздную жизнь. Вот и сейчас полуторагодовалый ребёнок дома один. Все, а особенно сама мамаша, думают, что он спит. Остальных, чужие дети интересовали меньше всего. Никто об этом даже на секундочку не задумывался. «Маме не надо, а нам – зачем?» А как было на самом деле, спит он или не спит, никто не знал. Но по слухам от соседей, ребёнок часто плакал по ночам. А если прикинуть, то, как раз в те ночи, когда мамочки не было дома.

Ваня «Борода». «Борода», потому что как усы у него начали расти – стал он усы носить, а как бородка «пошла» – с тех пор носит аккуратную бородку «эспаньолку», не меняя амплуа, уже много лет. Этакий франт в прямоугольных очках чёрной роговой оправы. Густая почти чёрная шевелюра из прямых тяжёлых волос с зачёсом направо, прямой чёткий пробор слева. По бокам и сзади коротко острижено. Наверх – плавный переход к увеличению длины волос. В самом низу стрижки, где его тёмные волосы наиболее ко́ротки, просвечивается белая кожа. И «эспаньолка». Смотрится очень гармонично. Друг юности Соловьёва и Суворова. Знали они друг друга очень давно, в одной школе учились, но плотно общаться начали, весной-летом девяносто шестого, за несколько месяцев до призыва Соловьёва на срочную службу. Кстати говоря, он уже тогда с бородкой ходил. На школьном дворе толпой пели песни под гитару. И с тех пор – добрые друзья. В настоящее время трудится мед братом, в детской реанимации. Интеллигент в очках и белом халате.

Его новая подружка Света, на вид лет восемнадцати-девятнадцати. Симпатичная миниатюрная весёлая компанейская девчушка, несмотря на то, что в чужой малознакомой компании. Но в этом кругу всегда были рады новым знакомствам. Приняли её как свою. Вот она и не комплексовала. И всем это нравилось.

Ребята сидели за столом. Соловьёв – на стуле, спиной к проходу в спальню. Юля с Таней – на диване. Спиной к окну – Ди, рядом с ней её кавалер – Суворов. Напротив шахматок – Борода со Светой. Не совсем напротив, ближе к спальне, чем к окну, чтобы никому из присутствующих не загораживать телевизор, на который очень редко кто обращал своё внимание. Он тихо бормотал что-то – «фонил», абсолютно не мешая их весёлому разговору. Они обсуждали, как у кого прошёл сегодняшний день.

Со Светой никто из присутствующих раньше не виделись. Хотели побольше о ней узнать.

– Да в электричке ехали, вместе! – отвечал Борода, на повисший в атмосфере вечера вопрос. – Смотрю – зашла. Села. Одна.

Он развёл руками и выпятил нижнюю губу, одновременно приподняв плечи, как бы сам у себя вопрошая и, тем самым отвечая на свой же вопрос: «Она одна?» и «Может быть стоит подсесть к ней?»

– Решил присесть рядом. Ну и присел! – резюмировал он.

Потом взял Свету, сидевшую к нему спиной, а к Суворовым и шахматкам – лицом, своими ладонями за плечи и легонько тряхнул, в порыве восхищения. Света заулыбалась. Потом он продолжил:

– Я с работы ех…

– А я к сестре, – перебила его Света и расплылась в милой улыбке. – Она тоже здесь, в Жуковском, живёт, у «Института».

Рассказчица большим пальцем правой руки ткнула себе через плечо, указывая видимо в сторону «Института».

– Вот теперь повод, не только к ней приехать, будет. Теперь и к Ваньке. Чаще ездить буду! Каждый день! – радостно проговорила она, потом обернулась и посмотрела на Бороду.

– А мне теперь, повод есть, после работы, не доехать до Жуковского, – снова вклинился Борода. – Выйти в Томилино. Никогда раньше туда не надо было, но что-то всегда тянуло. Оказалось… вот что! Точнее кто!

Он подтянул, держа за плечи Свету к себе, и поцеловал в затылок.

Все рассмеялись.

– А ты чем занимаешься-то? – спросила Ди. – Работаешь?

– Учусь. В Люберцах, в шараге. На третьем, – ответила она, положила в рот сухарик и захрустела.

– А сколько ж тебе лет? – удивилась Ди.

В «шарагах» – профессиональных училищах или техникумах, обычно девятый-десятый классы заканчивают, а Светлана, выглядела лет на девятнадцать. Сами-то ребята из компании, уже давно, всё такое позаканчивали.

– Пока семнадцать! Но, через два месяца восемнадцать!

Все загудели, узнав, что она, оказывается – не совершеннолетняя.

– А по тебе не скажешь! – оживилась Юля.

– Тебе на вид, лет девятнадцать-двадцать! – добавил Соловьёв.

– Вот я этим успешно и пользуюсь, – кокетливо и горделиво парировала Света. – Все так думают! Пиво, водку, сигареты могу купить.