— Ты же понимаешь, что каждый день ходить в купальню у нас не получится? Ехать до моего поместья еще довольно далеко.

Тур наклонил свою рогатую голову к плечу:

— Тут река рядом. Коль вас так раздражает обычный мужской пот, ледя. — Хоть парень и подчинялся, покорности в его голосе не было ни на грамм.

— Дело не во мне. — Я тоже склонила голову к плечу, внимательно следя за руками травницы. Что она там сыплет на рану? Похоже на сушеную крапиву… Хм, стоит потом уточнить и закупить запас полезных порошков. — Дело в том, что грязь порождает болезни. Ты взрослый мужчина, опытный человек, наверняка замечал, что здоровые люди хорошо выглядят и приятно пахнут. Это ведь не просто так?

— Хороший сильный бык должен иметь блестящую шерсть, — после довольно долгой паузы не очень охотно кивнул рогатик.

— Вот видишь! — обрадовалась я. — Зачем болеть и мучиться, если можно этого не делать. Вы же не маленькие мальчики, которые назло бабушке готовы убежать без шапки в степь холодную и отморозить там уши!

Я не ожидала, что прислушивавшиеся к нашему разговору туры вдруг дружно начнут ржать и пересказывать друг другу мои слова, пихаясь локтями.

Сын вождя немного посопел, но тоже не выдержал и усмехнулся. А потом сказал:

— Блестящую шерсть, а не обрезанную. Ты нас совсем за безмозглый скот не держи. Хочешь лишить кос — лишай, а не разводи как детей за леденец. Одно слово — баба.

— А вам какие косы важнее — на голове или на подбородке? — после короткого размышления уточнила я.

— На голове, — подтвердил мои наблюдения тур.

— Значит, сбрить бороды можно? Поправь меня, если я ошибаюсь, но степняки вроде бы не любят растительность на лице?

— Мы больше не в степи.

— Временно, — сказала я главное и очень внимательно посмотрела блондину в синие глаза. — Временно. Мне не нужны рабы, которые только и мечтают убить меня и сбежать на волю. Я хочу договориться.

— О чем… — начал было что-то говорить сын вождя, но поперхнулся.

— Кхм! — Внезапно за моей спиной обнаружился хмурый, как грозовая туча, Алексин, на лице которого зиял настоящий оскал.

— Ты пытаешься все решить слишком мирно, дорогая. Даже когда ситуация этого не требует. — В одной его руке оказался меч, второй же он грубо схватил тура за косу. — С побежденными зверями нельзя так обращаться. Они примут твои добрые намерения за слабость, а затем сядут на твою хрупкую шейку. Которую слишком легко сломать.

— Слушай мужчину, маленькая птичка. — Рожа у рогатого блондина была такая довольная, будто не ему сейчас поправят прическу, и вообще, не его держат в захвате. — Ну, что стоишь, режь! Победителю положено!

— Обойдешься, мохноногий, — хмыкнул Лекс, одним легким движением отбрасывая тура в сторону. — Запомни: это. Моя. Жена. Рога с корнем вырву и сделаю из них вешалку для твоих же причиндалов. А раз моей леди нравится твоя коса, что ж, оставим. Будет за что таскать тебя по земле, животное.

Кхм… м-да. А вроде же мне, кроме Рояля, другие мужчины по договору положены. Или это относится только к безрогим? Или среди формулировок закралась веселая оговорка: мне-то можно спать с кем угодно, а вот моим любовникам яйца отрывать никто по договору не запрещал, да? Вывести же оппонента на агрессию для Лекса легче легкого. Вот вам и самооборона. Дела-делишки… или первые подводные камешки.

— Давайте перестанем бодать стену. Бриться будете? Молодцы. — Я встала и кивнула на цирюльника, успевшего разложить на складном столике свои инструменты и поставить миску с мыльной водой. — Как приведете себя в порядок, поговорим о магическом контракте верности на десять лет. Потом свободны копытить куда угодно.

И величественно ушла, игнорируя поднявшийся в стаде галдеж. Пусть переваривают. А я сэкономлю на охране и грубой рабочей силе. Потому что пахать каменистые пустоши мне есть на ком, а вот охранники с личной верностью, неукротимым характером, степным умением держать слово и читерской вундервафлей от сына вождя на будущее всяко пригодятся.

Я уже заплатила за все стадо. Зачем платить еще и наемникам, причем за охрану этой покупки? Пусть сами себя стерегут. И меня заодно.

Чуть позже, почти перед входом в гостиницу, меня нагнал Лекс, пристроившийся сбоку и привычно предложивший локоть.

— У туров на ногах шерсть, — зачем-то сказал мне он. — И не только на ногах.

— Это ты рекламируешь на тот случай, если мне нравятся волосатые мужчины? — не удержалась я.

— Тебе не нравятся волосатые мужчины, — пожал он плечами с абсолютно серьезным лицом.

— Чего? — Я даже остановилась и дернула Лекса за локоть, разворачивая к себе. — Откуда ты знаешь?

— Ты слишком жадно смотрела на мою гладкую и упругую задницу, разве нет? А у них там шерсть. Никакого удовольствия, даже следов от плетки не останется. — Лекс снова перешел на шуточный тон.

— Знаешь что! — Я очень хотела что-нибудь сказать. Но попыхтела и передумала. — Иди и разберись с собственным братом. Я думала, эти двое уже умотали в столицу, но нет. Конь Роэля у коновязи, а Элоди бдит у окна в нашем общем номере. Твоя задача — спровадить товарищей подальше и побыстрее. Или не сумеешь?

— Один момент. — Муж посмотрел на меня с легкой насмешливой снисходительностью. Я бы даже сказала — с умилением. И достал откуда-то из воздуха ту самую клетку-переноску с котопауком. — Сейчас немного пострижем животинку, и достаточно будет дунуть мелкому в нос шерстью. поверь, увидишь настоящую магию преображения. Там от благородного принца ничего не останется, будет сопливая истеричная пискля.

— Оба вы извращенцы, — сделала я вывод и гордо ушла. К Каллену — он вернулся следом за нами в гостиницу. И всю дорогу зверски смотрел, как Лекс ведет меня под руку.

Пожалуй, брата я не буду торопиться спровадить. Пусть главгероиня без него разбирается. Потому что эта куколка, конечно, украла сердца многих мужчин и спасла мир раза три, но… брата моего не уберегла. Он почти погиб в последней главе, которую я успела прочесть до того, как меня сбил самокатчик.

Может, Каллен и выжил в продолжении… но вряд ли. Он не главный герой. Пусть сидит рядом со мной, целее будет. И мне спокойнее, какой-никакой противовес для главного злодея.

Между прочим, среди всего гарема Элоди он был не особо популярен и выступал именно в амплуа старшего и очень заботливого брата, постоянно находящегося во френдзоне и существующего, чтобы дарить комфорт главной героине. Так вот — обойдется. Мне самой надо.

— Лен, ты же останешься со мной, правда? — Я сделала глаза бедного котика, позволяя брату вести себя по улице. — Тем более… мне показалось, вы с Элоди в последнее время немного не ладите?

Брат аж притормозил и слегка заторможенно моргнул в ответ. А потом рьяно закивал. А вот насчет главной героини не сказал даже слова.

Ну упс, как говорится. Да-да, милая. В этом сюжете младшая сестра Каллена не умерла. И у него все еще есть изначальный объект для опеки, в отличие от оригинальной истории. А потому в нем нет той болезненной одержимости быть кому-то нужным.

Тем более что Элоди сама виновата. Это ж надо было повести себя так в самом начале моей истории.

«— Это твоя вина, Элоди! — Мужской голос раздавался где-то сверху и сбоку. Некто явно пытался вести себя потише, но возмущение не позволяло. В носу засвербило от запаха каких-то травок, отчего я чуть не чихнула. Но вовремя сдержала себя, оценивая обстановку с закрытыми глазами.

— Я… Каллен! О боги, прости меня, прости! Не понимаю, откуда здесь мог взяться имп! — Девичий голос с другой стороны от меня почти рыдал, но тем не менее не был противно-плаксивым. Скорее трагично-мелодичным.

— Я ведь говорил тебе, что не нужно потакать ее детским желаниям! Говорил, что сестре противопоказаны такие прогулки! А ты решила поиграть в добрую подружку и устроила все втайне от меня! И что теперь?! Как я смогу смотреть в глаза отцу, если Софи умрет! Да что отцу, я сам себе не прощу! Мы оба погубили малышку!