– Получается, допустим, где-то найдутся остатки дерева, сделают экспертизу, и если окажется кипарис или кедр, как вы говорите, то можно считать это Ковчегом?

– Ну… я бы сказала, следует предположить, что это он. Зависит от того, где будет находка, каким периодом датировано дерево, размер судна, ну и так далее.

– Понятно, – задумчиво кивнул Филипп.

– А что дальше? Случился Потоп, Ной выжил, и всё стало прекрасно? – спросил следователь.

– Почти так. Но перед этим Ной долго ждал, когда воды сойдут. Тут тоже есть разные варианты событий. В библейской версии Потоп длился сорок дней и ночей, в месопотамской – семь. Однако, как ни странно, в обоих рассказах Ной выпускает ворона – проверить, не появилась ли земля, а потом голубя, который возвращается с веточкой дерева, что и говорит Ною об окончании Потопа.

– И затем он пристал к Арарату.

– Верно.

– Но это не самая высокая гора в мире. Почему туда? – у Саблина появлялось много вопросов, как у человека дотошного и склонного выяснять детали.

– Мы уже обсуждали с вами, что на сто процентов никто не знает, какие это были горы. Ковчег же не найден. Но, возможно, потому, что этот массив располагался на территории древнего государства Урарту в Передней Азии, занимавшего главенствующее положение в том регионе в те времена. Выше гор там не было.

Фатима замолчала, закуривая ещё одну сигарету.

Саблин и Филипп сидели, задумавшись обо всём услышанном.

– Ну а что вы скажете о возможности лётчиков увидеть остатки Ковчега во времена Первой мировой войны? – вернулся к теме Филипп.

– Я не слышала о таких историях, хотя информации об экспедициях много. Во времена Николая Второго тоже проводили исследования. Его жена, Александра Фёдоровна, была очень набожной, любила библейские предания, поэтому науке и религии выделялось достаточно средств.

– Но, если бы нашли, разве не логично предположить, что остались бы сведения об этом?

– Конечно. Безусловно. Но вы говорите про семнадцатый год. К власти пришли большевики, а такая находка, как библейский Ковчег, дала бы верующим людям ненужные для того времени аргументы в правдивости Библии, понимаете? Новая власть не допустила бы такого.

– То есть, – сказал Саблин, – если бы даже информацию о Ковчеге отправили царю, её могли бы перехватить или намеренно скрыть?

– Уверена. Если бы ваша история была реальна, то да.

– Что скажете об этом? – Филипп протянул Фатиме телефон со снимками, присланные Данилой.

Женщина достала из сумки очки и начала просматривать фотографии. На некоторых её взгляд задерживался.

– Откуда это у вас?

– Тот археолог, который отправился в горы, прислал их одному знакомому.

– Хм, – Фатима ещё раз просмотрела снимки. – Ну, сказать что-то определённое по ним сложно. Если не знать, что речь про Ковчег, я бы предположила: это просто древние породы дерева, замёрзшие в леднике. Но если, вы говорите, снимки с Араратских гор… – профессор замолчала на секунду, – тоже маловероятно.

– Почему?

– Размеры маловаты. Ковчег был огромным. Его длина не менее ста пятидесяти метров. А судя по снимкам, он меньше. Хотя, конечно, со временем большая часть, наверное, истлела. М-м-м. Не знаю. В леднике и горах он мог и хорошо сохраниться. Сложно сказать, – Фатима сняла очки и вернула телефон Филиппу. – У вас есть дата находки лётчиками?

– Апрель семнадцатого, – ответил Саблин.

– Вот и считайте. Если что-то нашли, то должны были отправить сообщение царю.

– Да, у нас есть документ. Доклад.

– Хорошо. Доклад, естественно, на бумаге. В те времена, как вы понимаете, не существовало экспресс-почты, поэтому с сообщением поехал кто-то из солдат. Вокруг военные действия. Территория Турции. Значит, на лошадях, поезде и так далее ваш гонец ехал не меньше пары месяцев, я думаю. Если они не просто увидели Ковчег, а нашли и отправили доказательства, то груз мог ехать ещё дольше. Вот вы и получаете осень, начало революции. Вряд ли ваш доклад вообще доехал до адресата. А если и доехал, царю было уже не до него, ведь в марте он отрёкся от престола.

– Ах, точно! – воскликнул Филипп. – К тому времени Николай Второй уже не был у власти, да.

– Ну вот. Ваша история прекрасна, но сомневаюсь, что вообще реальна.

Саблин вздохнул.

– Что ж, спасибо вам, – сказал он, – было крайне интересно вас слушать.

– Не за что. Обращайтесь, мальчики, если что-то потребуется. А, кстати, как зовут того коллегу, археолога, который отправился на поиски Ковчега? Может, я его знаю?

– Ксения Казанцева. Она работала в каком-то университете здесь, в Питере.

– Казанцева? – переспросила Фатима с удивлением.

– Да. Вы её знаете?

– Конечно.

Саблин почувствовал, как аура древних легенд и картин далёкого прошлого моментально развеялась. Он вернулся в реальность.

– Откуда вы её знаете? – спросил он, открывая блокнот, в который так ничего пока и не записал.

– Она была моей студенткой, когда я преподавала в Историческом университете. Потом так и осталась там, кажется, работать. Но тогда у неё была другая фамилия – Ростовцева.

– Ростовцева? – фамилия Саблину показалась знакомой, но он не вспомнил откуда.

– Да, это её девичья фамилия.

– Что можете о ней сказать? – следователь начал задавать стандартные вопросы.

– Да что сказать? Очень способная. Интересовалась библейской темой в археологии, – Фатима пожала плечами.

– Как давно вы её видели?

– Давно. Кажется, после того как я перешла сюда, мы и не встречались, лет пятнадцать назад.

– Понятно. А мужа вы её знаете?

– Нет. Я помню, она выходила замуж, ещё будучи студенткой, но его я никогда не встречала.

– Вы знаете, что она ушла из университета и у неё книжный магазин?

– Нет, не знаю.

– А имя Данила Титов вам ни о чём не говорит?

– Нет.

– Ладно. Спасибо.

– Так она поехала искать Ковчег? – спросила Фатима.

– Да, мы так предполагаем.

– Какая молодец. Увлечённая особа, – женщина заулыбалась.

Саблин и Филипп встали, собираясь уходить.

– Рада знакомству.

– Да, мы тоже, – сказал Филипп, – ещё раз большое спасибо за увлекательный рассказ.

Мужчины вышли на улицу, где субботний весенний день был в самом разгаре. По набережной прогуливались горожане. Река Нева поблёскивала чистыми водами после сошедшего льда.

– Интересная история, – произнёс Саблин, садясь в машину.

– Да, но меня сейчас больше волнует тема с докладом. Почему его не нашлось в архиве? Как думаешь, может, его действительно уничтожили большевики?

– Кто знает, – отозвался следователь. – Давай закажем пиццу? Что-то мне не хочется идти ужинать.

– Да, я не против.

Всю дорогу до квартиры Филипп прокручивал варианты судьбы доклада авиатора.

Без пропавших страниц понять, что они обнаружили в горах Арарата, невозможно. Есть вероятность, что страницы были при Ксении, когда она поднималась в горы, но тогда надо ждать транспортировку тел в Санкт-Петербург. И если это так, то недостающие страницы доклада она привезла из Парижа. Почему оттуда?

Курьер с пиццей уже ждал у двери, когда Саблин с писателем поднялись по лестнице.

Шульца в квартире не было.

Следователь, быстро съев пару кусков пиццы и утолив голод, вышел из кухни в гостиную, разговаривая по телефону.

Филипп достал из рюкзака ноутбук и решил покопаться в интернете. У писателя появилась идея, которую он всю дорогу из университета хотел проверить. Если доклад перехватили большевики, а потом уничтожили или скрыли, то такое решение должен был принять кто-то из лидеров нового правительства. Да и вообще, получив такую информацию, в любом случае обязаны доложить кому-то высокопоставленному. Кроме того, доклад адресован царю, а если его уже нет, то почту передали главе Временного правительства.

Филипп не был силён в современной истории, поэтому потребовалась помощь Всемирной паутины. Временное правительство. Что искать?