— Бедненькая… — вздохнула Анна.

Когда змейка поняла, что её хозяин не возвращается, когда она считала эмоции людей вокруг, она поняла — Михаэль пропал. Змея, что была на удивление разумной и эмпатичной, так сильно закрылась в себе, что спряталась под шкаф и так ни разу оттуда не выползла.

Йор было так же грустно, как и остальным.

— Бабушка говорит… она клянётся, что Михаэль жив! Император пустил все силы на его поиски, даже задействовал своих Гончих. Так что… нам, слабым девочкам, только остаётся верить и ждать, — она села на пол и прислонилась спиной к шкафу, — Он обязательно вернётся, Йор. Обязательно…

Мы шли тихо. Аккуратно. На цыпочках. Главное, чтобы нас не заметили. Чтобы не услышали.

Тихо… ближе… ещё ближе…

— Давай!

Я активирую психоз и швыряюсь на жертву! Она практически успевает выпрыгнуть, но я вытягиваю руку и в последний момент ловлю её за хвост! Быстро поднимаюсь и вытягиваю руку, чтобы грызун меня не укусил!

— Есть! Ха-ха, наконец пожрём! — радовалась Жаба.

Демонам не нужно есть, они просто испытывают вечный голод, и избавиться от него не способны. Зато вот мне жрать надо! Я здесь уже примерно семь часов, и усталость, а вместе с ней и голод, дают о себе знать.

Когда я попытался намекнуть на эту проблему Жабе, он сказал, что демонов жрут только поехавшие, зато вот зверьё поймать можно. И ровно в этот момент нам попалась она, двуглавая демоническая крыса.

У неё были две головы, и на каждой мелкие чёрные глазки, длинные розовые носики, и круглые ушки. Это даже не крыса, это больше мышка. Почти как земная, только больше и двуглавая.

Она перебирала маленькими лапками, пыталась убежать, но ничего ей не помогало, и когда она это поняла, она снова замерла.

— Мясо у них сочное, если с кровью есть — вообще вкуснятина! — облизывалась зубатая жаба, — Проломи ей голову.

Крыска с ужасом притихла, будто всё понимая. Я внимательно на неё посмотрел. Её пальчики подрагивали, маленькая пушистая грудь вздымалась от дыхания, а розовые носики шевелились.

Она ведь… прямо как живая. Вот пальчики, ими она держит какие-нибудь семечки. Вот носик, она им шевелит и нюхает. Морда длинная такая забавная. Вот глазки-бусинки.

Хотя почему «как»? Она ведь живая. Обычная крыска. Дышит, боится, пищит. Живое существо, маленькое и беззащитное.

— Ну, чего встал⁈ Сам же сказал, что жрать хочешь!

Мне… её жалко.

Жалко мышку.

— Аргх, да что такое-то⁈ — я вздыхаю, сажусь и ставлю грызуна на землю, — Всё, беги давай!

— Т-ты что делаешь⁈ — заверещал Жабич, — Мы могли её сожрать! Мне кишки и голову, тебе остальное, как договорились!

— Не знаю, жалко. Понимаю, если бы выбора не было, но он есть и… не могу. Жалко, — отпускаю её хвост, — Беги.

— Ой, да что с тобой не так⁈ Ты что, ребёнок⁈ — махнул он руками.

— Нет, — грустно хмыкаю, — Мне уже почти тъи, я взрослый.

Крыска, получив свободу, быстро рванула подальше, прямо к выкопанной норке, куда она и пыталась прыгнуть минуту назад! Но уже полностью до неё добежав, она вдруг остановилась. Её носики зашевелились, ушки закрутились, и она медленно на меня повернулась.

Наши взгляды встретились. Он у неё такой… разумный. Такой умный. Крысы же очень умные, да?..

— «Мы это запомним», — прогремел голос в моей голове, после чего мышка резко прыгает в норку.

Э?..

Я почесал затылок. Покумекал. Ничо не понял.

Она РЕАЛЬНО была разумна? Блин, может моя детская эмпатия это и почувствовала?

Капец, жесть. Ну ладно, ну и хорошо. Одним грешком на душе меньше.

— Ладно, пошли дальше, — я сую руку в штанину и достаю оттуда серую ветку сокового дерева.

*Хрумк*, — откусываю огромный кусок.

Жаба с открытым ртом и полным недоумением за всем этим следил.

— М-м! А неплохо! — вскидываю брови, — Не беъёзка наша родная, конечно, но неплохо!

— Ты… конченный?

— Дерево просто люблю.

— Какого х…

Путь продолжается.

Как можно было понять, мы уже в домене Пурсона. Весь инцидент с мышкой был уже в нём, и путешествуем мы где-то уже часа полтора. Дерево оказалось весьма питательным, спасибо Рою и колонии в пищеварительной системе!

Солнце всё так же пекло, демонов мы всё так же почти не встречали. Но тут вот была странность — порой мы их всё же встречали, и все, ВСЕ как один были худые, иссушенные, вялые и едва ли живые.

— В этом домене это обыденность, — махнул рукой Жабич.

— Странно, — нахмурился я, — В других нормально было.

Почему-то здесь все будто высосанные. Будто жизни в них нет. Но я решил закрыть на это глаза. Наверное это нормально?

И кроме этого — путь был скучный. В какой-то момент я так расслабился, что начал практиковать активную медитацию. Навык, как оказалось, нужный. А с неровной горной поверхностью домена, тренировки оказались идеальны для моего уровня.

Но в какой-то момент и это стало скучно.

«Рой, а ты можешь включать мне музыку в уши⁈»

«Да»

Обалдеть, беспалевные наушники! Чёрт, надо было накачать фильмов, в Аду было бы не скучно. Кто-ж знал. Хотя не, не влезли бы. Нужна колония в мозг, что-то я уже частенько иду на компромиссы ради новой информации.

«Когда колония?»

«Тринадцать земных дней»

«Что-то долго», — насупился я.

«Для управления множеством колоний нужен соответствующий операционный центр. В основном, его наращивание и занимает всё время»

Блин, железо что ли начать есть?.. Это же сработает?

Но мне не дали это додумать.

— Ложись! — шипит Жабич и резко дёргает меня вниз.

Я падаю и прячусь за камнем. Чёрт, вот тебе и активная медитация, ничерта не заметил!

Выглядываю из-за камня. Вижу стаю каких-то стремных собак без кожи, и с голым черепом. Огромные, как медведи, шесть лап. Подвид той твари, которой я башку проломил? Только вот сейчас их штук девять!

— Это Адские Гончие. Коллективный разум! — шептал он, — Увидит одна — увидят все. Везде. И запомнят. Они подчиняются самому Королю Ада! А он что-то ищет.

— Жесть, — прошептал я, — Лучше им не попадаться.

— Это точно, — закивал он.

Хорошо, что со мной есть Жаба! Без него бы и мародёры меня нашли, и гончие эти. В аду без проводника никуда, это уж точно!

Гончие нас не учуяли. Что забавно, кстати, если бы мы разделали крысу, то кровь бы осталась и тогда бы нас точно нашли. Но одно решение отделило нас от гибели! Капец я везучий.

Когда твари окончательно скрылись за горизонтом, мы поднялись, вздохнули, отряхнулись, и потопали дальше. И у меня возник вопрос.

— Вообще стоило раньше спросить, но только сейчас дело дошло, — почесал я затылок, — Ты что, во мне узнал Герцога Похоти? Почему?

— Глаза, волосы. Видал я однажды Люксурию, вы похожи. Она случаем не ваша мать?

— Нет, у меня есть мама, и я её люблю! И она лучше всех! — вспылил я.

— Ладно-ладно, чё ты… — покосился Жабич, — Плюс суккубы от вас без ума и готовы слушаться — это ваша Власть над ними. Ну и рога — таких рогов у доходяк не бывает, слишком уж роскошные для такого тельца. Вам ведь геном передали? Значит Герцог.

Спасибо Зайка. В какой раз маска меня выручает. Встретимся, отплачу… чем-нибудь. Морковкой.

— Когда мародёр на меня замахнулся, я посмотрел ему в глаза и он выронил меч. Его рука распахнулась, будто тело не хотело меня ранить! — хмурился я, — Раньше такой силы у меня не было. Да и не сильно то похоже на силу Похоти. Больше на любовь какую-то…

— От любви до похоти один шаг, Герцог, — пожал плечами Жаба, отчего рюкзак забренчал на фоне пустынной тишины, — Не даром Любовь и Похоть — две сестры. Люксурия и Каритас. Только дорожками разными пошли. Одна — шлюшьей.

— И в чём разница?

— Любовь — усиливает. Похоть — ослабляет. Одно благословение, другое проклятье.

— Ого! — я закивал, — Спасибо, ходячая демоническая энциклопедия! Ты на удивление умный!