— Д-да хватит…

— О-ой, засмущался. Ну так мило!

Ещё честнее?

Смутился. Столькими комплиментами меня даже мать не заваливает, как эта манипулятивная девочка, которая пытается вытянуть из меня шкодную натуру. О-о да, я прекрасно это осознаю.

И знаете что? Ай, пофиг! В первый раз она почти спасла меня от Вивьен, если бы я не тупанул. Во второй — мы спасли девочку от тирании. А сейчас…

— Я… я тут, — услышали мы позади.

Поворачиваемся. Знакомая девочка вышла из кустов, а на её лице… маска совы.

— Сама сделала, — стеснительно пробубнила она, — После того… как вас увидела. Мне тоже захотелось, — опускает взгляд, — Некрасивая, да?..

— Сама… сделала? Маску⁈ — я смотрел с откровенным шоком, — Да она же кхутая! Как это возможно⁈ Уо-о! Каких только талантов нет!

Мне не нравится моя маска. Рога нравятся, а козлиная морда нет. Может… взять у девочки уроки? Я переделаю свою!

По образу и подобию, что хочу носить вместо лица.

— Ха-ха, ну надо же, нас теперь четверо! — тихо засмеялась Зайка, — Пойдём. Пойдём играть!

Нас всех накрыло какое-то странное, необычное настроение.

Это было только началом.

Чуть позже.

Инцидент с коровами был успешно разрешён. Общество людей и общество парнокопытных сошлось на порции сена, и сбежавших животных вернули в коровник. Как они оттуда сбежали всё ещё загадка. Будто кто-то его открыл. А кто его открыл непонятно вдвойне, ибо кому это вообще надо, что за бред⁈

— Ну и бред, — вздыхал мужчина, закрывающий двери, — То Андрюху избивают, то каких-то волчат ищут, то коровник сам открывается. Чертовщина какая-то.

В последнее время в деревне стали происходить странные вещи. Реально. Жили-жили, и тут бац, странности как сорвались. То одно, то другое. Реально чертовщина!

Дурной знак. Ох, дурной! Знамение.

Запомните, твари не срываются с поводка просто так. Если беды и несчастья, начали появляться — значит пришло то, что их порождает.

«Помяните слово. Что-то проснулось. Что-то нехорошее», — покачал головой мужик, глядя на соседский дом, — «Что-то очень не…»

И тут… краем глаза он увидел мелькающие силуэты.

Мужчина медленно, со страхом, поворачивается. Там на холме, под лунным светом, бегали и веселились дети. Трое.

Дети в масках животных.

А чуть дальше из-за деревьев за ними наблюдала огромная, стоящая на двух ногах тварь с оленьими рогами.

«Ëп… твою…», — придя в ужас, мужчина не замечает, как запинается о ведро.

Повисла резкая тишина, будто все звуки пропали.

Мужчина поднимает взгляд на холм и видит… как ребёнок в рогатой маске повернулся прямо на него. А следом за ним повторили и остальные дети.

Они увидели мужчину, который увидел их.

Его спалили.

«Чёрт… чёёёрт!», — мужчина резко спрятался за угол!

Сердце колотилось, в ушах звон от давления! Руки трясутся. Ч-что это? Что за хрень⁈ Что за бесы⁈

Они его увидели. ОН его увидел! Сразу! Стоило только оступиться! Как он услышал такой дальний грохот⁈

Он стоял далеко, но повернулся моментально, просто вывернув голову!

«Что делать? Что делать? Что…», — мужчина выглядывает, — «Делать…»

На холме никого нет.

Дети пропали. Двухметровая тварь тоже.

Через час.

Девочка со светлыми волосами и в цветастом платьишке тихо зашла домой. Аккуратно, чтобы не шуметь. Но блин, какие дурацкие скрипучие полы!

*Скр-р-р*, — предательское дерево разбудило весь дом.

Девочка так зажмурилась от злости и дискомфорта, что чуть не пропустила как со второго этажа спустилась мама.

— А, это ты… — выдохнула она, — Куда ходила? Чего пугаешь? Ты же знаешь, чертовщина творится! Ну нельзя так поздно, доча.

— Я… — она резко спрятала маску совы за спиной, — Всё хорошо, мамуль! Я же быстренько!

Мама покачала головой и поднялась обратно, а девочка тихо пошла в свою комнату, прижимая своё второе лицо к груди.

Эта ночь. Была. ОБАЛДЕННОЙ!

Такое веселье! Такая свобода! Прыгать под луной, смеяться и шкодить! Шкодить, зная, что с тобой этот мальчик и его огромный друг! Что они защитят, и можно быть собой! Что с ними безопасно!

Зайка права. Нет ничего скучнее, чем быть собой!

— Надо… рассказать, — словно зачарованная закивала девочка, — Остальным расскажу!

В деревне есть ещё три ребёнка, но все на разных концах и очень далеко. Да и заняты все по хозяйству. Но если им рассказать…

Чем больше — тем веселее!

На утро.

Василиса засыпала с первыми лучами луны, просыплюсь же с первыми лучами солнца, если иначе не требовалось. Как богатырь из сказок. Поэтому, как только первая птичка решила поорать свои басни Крылова под окном, Василиса уже зевала и потирала глаза.

Она повернулась на бок и посмотрела на пустую сторону огромной кровати. Это был её утренний ритуал.

— Надо вставать… — погладила она холодную подушку напротив, — Кто тебя вернёт, если не я?

Ей никто не ответил. Уже несколько лет как она просыпается одна.

Ведьма встала с кровати и пошла на улицу — освежиться и умыться. Нет ничего, что бодрит лучше холодной речки!

И поэтому, выйдя на улицу, она пошла с полным настроем…

— Му.

С полным настроем…

— Му-у-у.

Полным…

Эм, что?

Василиса медленно поворачивается и видит кучерявого телёнка, жрущего последнее, что осталось от грядок с помидорами. Он стоял и жевал, молча глядя ей прямо в глаза.

Стоят и смотрят. Смотрят и стоят. Друг на друга.

Кучерявая корова и Ведьма Апокалипсиса.

У бабушки возникли вопросы. Не, на сам факт сворованной коровы она не ругалась, но вот на факт её присутствия…

— ТЫ СЮДА-ТО ЕË МОГ НЕ ТАЩИТЬ⁈ — орала она и махала тряпкой на бедного телёнка, — А ну иди с грядок!

— Му-у-у! — бедное животное не понимало, почему его сначала стащили из деревни, а теперь прогоняют обратно.

— Ну да… не стоило. Пхости, — вздыхаю я, сидя в беседке.

Блин, как там девочка показывала?

«Рой, выведи»

Передо мной запись, как она учила меня шить и делать маски. Блин, что-то не получается. У меня такие кривые руки? Ладно, пробуем дальше.

Мне моя маска не нравится. Рога — прикольные! Огромные такие, завиваются! Но козлиная морда ме, не моё. Хочу… острые зубы! Огромные! Чтобы типа человек, но типа зверь! Монстр! Р-р-р! Ну эпично короче чтобы, как в аниме. По телеку видел.

— Ты откуда вообще эту маску взял⁈ Что ты вообще в этом лесу делал⁈ Как ты вообще эти приключения на жопу находишь? — бабушка держалась за голову, — Миша, ну почему ты будто специально ищешь себе проблемы⁈ Ты можешь хотя бы ответить⁈

— Баб… — вздыхаю я, — Ты не пхедставляешь, как давно я так не веселился, как вчела. Как давно не чувствовал себя шкодным, свободным от фигни лебёнком.

— … — она замолчала.

— Я и так знал, что от меня уходит всё детство. Но я даже не подозлевал… — сжимаю кулак, — Насколько это печально.

Бабушка вздохнула. Она ругалась всё утро, но стоило сказать ей правду, как она тут же успокоилась.

— Никакой лебёнок не должен лишаться детства! Вчеха мне отклылись глаза. Я знаю, чего хочу. По клайней меле сейчас, — выдыхаю и возвращаюсь к шитью маски, — Мы с тобой лишены детства, баб. Так нельзя.

Мы так вчера смеялись. Так веселись! Пугали куриц, шугали людей. Воровали яблоки и убегали от бешенного гуся! Смотря на девочку в маске совы, я вспоминал её измученное лицо в нашу первую встречу.

А теперь вспоминаю лица детей в моём садике.

Я — ребёнок. Да, ещё и чудище прошлого, ещё и носитель Роя Наномашин, но в первую очередь — я ребёнок.

И мой вид не должен страдать.

Следующая неделя станет фатальной для Августа и всей его схемы.

Если тебе не нравится мир — просто его исправь. И мне плевать какие цели там у Августа.