– Эйнар. Но откуда вы знаете, что я…

– Да тебя так Валери кличет, – ухмыльнулся пьяница. – Я тут в бочках частенько прячусь, чего только не слышу и не вижу.

– А как вас зовут?

– Лайз.

Я протянул старику его бутылку, но он снова подвинул ее ко мне.

– Пей. Это облегчит боль. Сильно она тебя приложила, да?

– Угу.

Я сделал очередной глоток, искоса поглядывая на своего собеседника.

– Я Валери знал ещё девчонкой, – заявил вдруг Лайз. – Мы хорошо дружили с ее отцом. Валери взяла красоту матери, а вот характер у нее поистине отцовский.

– А куда делись ее родители?

– Валери росла с отцом. Мать ее умерла лет двадцать назад. Тогда в Бакстон хворь сильная пришла и скосила много народу. Чтоб сбежать от чумы, я тогда из городка в столицу подался. Почти пятнадцать лет в большом городе прожил, хотел карьеру построить…Но, не срослось. Вернулся обратно в Бакстон, да от одиночества и тоски к бутылке прикладываться начал.

– И отец Валери тоже умер?

– Да. Ей лет двадцать тогда было, – поведал Лайз с грустью. – Я ещё тогда в столице жил. Это мне люди потом рассказали, – он забрал из моих рук бутылку и сделал несколько жадных глотков. – На красивую сиротку с хорошим наследством открылась настоящая охота. Тогда же к ней и Коул Арден захаживать начал. Вскружил голову нашей Валери да замуж позвал, – в голосе Лайза промелькнули нотки отвращения. – Поговаривают, что и женился-то он на ней ради денег. А когда взять больше нечего было – упорхнул на поиски новой выгодной любви, оставив на память о себе лишь Тео и долги.

– Вот выродок, – вырвалось у меня.

Я искренне не понимал, как можно было оставить такую красивую женщину и чудесного мальчика! А как же ответственность?

Я, конечно, тоже не без греха.

Собирал себе в гарем женщин, похожих на первую любовь. Но они почти все добровольно шли на этот шаг. С радостью и великим желанием стать женой императора, чтобы получить все блага. У нас просто были взаимовыгодные отношения. Я пользовался ими, они – моей казной. Всё честно.

Но ни одну из них я не наградил ребенком. Потому что не представлял никого из них в роли матери. Да и себя отцом тогда не видел.

Шорох на заднем дворе привлек мое внимание. Я заглянул за угол таверны и оскалился, когда увидел кухарку Валери.

Оглядываясь по сторонам, она быстро вытащила из своего тайника ворованные продукты, сложила их в плетёную корзинку и накрыла платком.

– Вот ты и попалась, – заявил, хитро сощурившись.

Решил, что завтра обязательно сообщу об этом Валери или Занку.

– Я и в «Золотой дракон» только из-за Валери и заглядываю. Чтоб хоть парой лир ее поддержать, – продолжал секретничать Лайз. – Но еда здесь отвратительная.

– Не могу не согласиться, – я ухмыльнулся и сделал глоток из бутылки. – Я вообще начал сомневаться, что где-то существует вкусная еда.

Лайз рассмеялся.

– Эх, парень. Чтобы готовить вкусные блюда нужен талант. Кто-то из простых продуктов создаст чудо, а кто-то и из изысков сотворит ерунду.

– Мой желудок уже не очень верит в чудеса. Возможно, вам довелось где-нибудь отведать вкусную еду?

– Довелось, – Лайз издал грустный смешок, и голос его задрожал: – Последний раз пять лет назад. Как вернулся из столицы – я к кухне не подхожу. Только пью свою вишневую настойку, а ем в таверне Валери. Вкус к жизни потерял. Больно мне, понимаешь? Я же им свой талант даровал! Добился карьерных высот, работал в лучшем ресторане столицы! А они меня, как собаку… Пинком под забор. Обвинили в попытке отравить важного гостя, а потом ещё и кражу продуктов на меня повесили. А я бы никогда! Клянусь! – мой собеседник расплакался и яростно ударил себя кулаком в грудь. Вероятно, выпитый алкоголь обострил чувства. – Понимаю, что это кто-то из своих подставил… На место мое, видать, метил.

Я удивлённо уставился на пьяного Лайза, над которым его эмоции окончательно взяли верх. Перегнулся к нему, заглянул в лицо, пытаясь угадать, сколько же ему лет. Вот только сделать это в темноте было невозможно.

Он продолжал твердить что-то о вечном позоре, о потерянной мечте, а у меня в голове крутилась только одна эгоистичная мысль: «Он повар! Неужели я нашел того, кто наконец сможет меня вкусно накормить?».

– Сидите здесь, Лайз. Я сейчас вернусь.

Я рванул со всех ног по дороге. В ту сторону, куда недавно упорхнула кухарка Валери.

Увидев вдалеке грузную фигуру Пруденс, что деловито вышагивала с корзинкой краденных продуктов, я ускорился. В голове, как у голодного животного, были мысли только о еде.

– А ну стоять! – рявкнул я, когда оказался в трёх метрах от кухарки.

Она испуганно оглянулась, и я одернул сам себя, изменив тон с приказного на «человеческий».

– Пруденс, остановитесь.

– Эйнар! – воскликнула кухарка, прижав руку к своей пышной груди. – Вы меня напугали.

– Я не хотел, – я мило улыбнулся и приобнял ее за плечи. – Решил вас немного проводить.

– О, это ни к чему! Я сама!

Пруденс взволнованно поправила свой чепец и отскочила на шаг назад.

– На улице темно. Я провожу. Давайте вашу тяжёлую корзинку понесу. Вы такая молодец! Еще и в магазинчик забежать успели? Они в городе работают допоздна?

Я потянулся к корзине – Пруденс, словно молодая девица, ловко отскочила на несколько шагов назад.

– Я сказала, не стоит!

– Ну я же мужчина. Не упрямьтесь, – я ухватился за корзинку. – Я всего лишь хочу вам помочь.

– Да отстаньте вы от меня!

Я стиснул зубы от злости. Вот как с ними общаться, если человеческий язык они не понимают?

Что ж… Придется применять старые проверенные методы.

– Даю вам три секунды на то, чтобы признаться, что в корзине, – предупредил раздраженно. – Дальше из галантного мужчины я превращусь в злого дракона. Раз…

Пруденс потянула на себя свое украденное добро.

– Два…

– Я пожалуюсь сеньорите Валери!

– Три.

– И расскажу все Занку!

– Ну, я предупреждал.

Резким рывком я притянул к себе не только корзинку, но и кухарку, вцепившуюся в нее мертвой хваткой.

– За воровство в моём мире принято отрубать руки, – произнес раздраженно. – Давайте я сперва загляну в вашу корзинку, а потом осмотрю ваши руки, Пруденс.

– Не надо! – взмолилась кухарка и, бросив свою плетёную ношу, поспешила вперёд по улице.

– Так, значит, вы все же воровка? – крикнул вслед и улыбнулся.

Она бежала быстро, как маленький Теобальд. Я приоткрыл корзинку и заглянул внутрь, проверяя содержимое.

– Хм… Да она, оказывается, украла больше, чем я думал, – пробурчал себе под нос и, прижав к груди свой добытый трофей, двинулся обратно к таверне.

Лайз сидел на том же месте и до сих сетовал на жизненную несправедливость. Я присел перед ним на корточки и нахмурился.

Понимал, что сейчас упрашивать Лайза снова встать к плите – без толку. Он слишком зациклился на жалости к себе.

– Лайз, я думаю, что вы мне лжете, – заявил, пытаясь в темноте понять его реакцию. – Вы никакой не талантливый повар. Просто пьяница, который забивает мою голову нелепыми сказками.

Я поморщился от отвращения к самому себе. Нет, я все же бесстыдник. Так играть на чужих чувствах. Но я тут же успокоил свою совесть тем, что во всем виноват голод.

– Ч-что? – он повернул голову в мою сторону, и его голос дрогнул.

В этот момент я думал только о том, чтобы снова не стать свидетелем пьяных мужских слез.

– Я говорю, что не верю вам. Вы не выглядите, как повар.

– Да я! Я в столице, знаешь, кого кормил?! – он завелся моментально. – Что ты знаешь обо мне, щенок?!

– То, что вы не сможете приготовить ни одного вкусного блюда. Все это ложь. Или вы хотите доказать мне обратное?

Я подвинул ему в ноги корзинку.

– Что это?

– Продукты.

Лайз замешкался.

– Так я и думал. Вы просто лжец, который рассказывает всем жалостливые истории.

Я потянулся к корзине, чтобы забрать ее, но Лайз оттолкнул мою руку. Я не видел его глаз, не видел выражения лица, но ясно почувствовал его обиду и злость.