— Твои живы?

— Да, — ответила она через рыдания. — Но очень плохи.

— Я приехал их спасти — у нас есть лекарство.

— Идем! — заторопилась Ольга, вытирая слезы с щек.

…Михо и Милош еще держались, хоть оба не вставали с постели. Несвицкий ворвался к ним вихрем и достал шприцы.

— Оль, ты же вроде медик. Вену найдешь? Можно и перорально ввести, но так расход раствора больше и действие медленнее. Займись мужем, а я — мальчиком.

Хотя медицинской практикой Ольга не занималась с отъезда из Нововарягии, но руки помнили. Потерла локтевой сгиб мужа спиртом, несколько раз надавила пальцем и ввела иглу. Милош, лежавший без сознания, даже не шевельнулся. Несвицкий еще быстрее обработал мальчика, заставив несколько его раз сжать и разжать кулачок. Тот, к счастью, был в сознании.

— Коля… Ты уверен, что это подействует? — спросила Ольга.

— Видела парня, такого, с круглой головой, усатого, ниже ростом из оставшейся во дворе пары? Вчера утром лежал с температурой сорок, без сознания и пускал пузыри. Сейчас — огурец. Он даже респиратор не носит. Ставим эксперимент — получил ли иммунитет.

— Респираторы не помогают. Даже самые изолировавшиеся заболели. Миха, тебе лучше?

— Через полчаса спросишь, — ответил Николай за мальчика. — Этот ваш сербский грипп — зело скверная штука. На раз-два не отпускает. И, возможно, завтра понадобится повторная инъекция. Хотя Васе не потребовалась, но он — спецназ, здоровья — вагон.

Князь не стал уточнять, что обладатель вагонного здоровья провалился в небытие при первых же признаках болезни, а хрупкая женщина держится из последних сил несколько суток подряд.