— Заметишь сидящих на лестнице — это мы, — мама усмехнулась и тут же добавила. — Только сильно не разглядывай — сосредоточься на происходящем и будь осторожна.

Меня начинала напрягать их нервозность. Кто из нас паниковать должен: я или они!? Конечно я!

— Все плетения, которые мы разбирали помнишь?

Эд-то что дёргается? Сам будто никогда в таком не участвовал.

— Помню.

Первый удар в большой барабан заставил зрителей на миг притихнуть — осталось ещё два и состязание начнётся.

— Мы пошли, — сообщил учитель.

— Если что — мы всегда тут, — мама чмокнула меня в щёку.

Второй удар. Я дёрнулась.

Человек из педсостава вышел на середину арены и положил в центр небольшой шарик с разноцветными кристаллами. Я не видела спортивный снаряд отсюда, но по рассказал знала, как он выглядит. Человек удалился.

Я стояла одна перед белой чертой арены.

Третий удар. Нечто внутри оборвалось и упало в пятки. Я, почти не задумываясь, сделала шаг вперёд.

По окружности арены ещё несколько ребят поступили также. Я насчитала одиннадцать человек, не включая меня.

За спиной, белая полоса взорвалась голубоватой прозрачной стеной. Над нами повисла огромная полусфера. Под взглядами, криками, свистом, на песке я почувствовала себя совершенно крохотной.

Хотелось оглянуться, найти маму и Эда, но спина не поддавалась мысленным командам. Колени не ощущались, как надёжная опора. На специальных частях трибун преподаватели всех семи направлений отправили тонкие нити энергии в мяч.

Медный шарик диаметром сантиметров пять взмыл в воздух.

Лучи солнца, направленные прямо мне в лицо, столкнулись с кристаллами и отполированной медной поверхностью.

Страх отступил — его место заняло восхищение. Ничего необычного в этой картине не было, но меня она заворожила. И главное, под этим углом лучи надают только на меня, а значит эта точка, переливающаяся всеми цветами радуги и слепящая, светится только для меня.

Чувство собственной исключительности захватило сознание. Может, я даже одержу победу? Тут делов-то: поймать хаотично движущейся шар. Мне может повезти.

Ещё один удар ознаменовал начало гонки.

Ребята сорвались с мест по одобрительные крики толпы. Я поправила красный защитный наплечник и призвала три заранее подобранных плетения. Первое — щит. Необходимо не попасть под воздействие чужих плетений. Второе — щит от физических атак — небольшая по площади стеночка — где-то два на два метра. Третье — для перехвата контроля над животными.

Один из мальчишек создал чайку. Она с криком бросилась за шариком, огибая вспышки других плетений.

Я запустила «перехват контроля».

В тело птицы впитался лиловый рисунок.

Я отчётливо ощутила тело птицы. Ощущения от полёта. Я почти видела то, что видела она, при том не теряя собственного зрения.

Мальчик, создавший птицу был обеспокоен. Он не понимал, почему она его не слушается.

Я медленно водила птицу туда-сюда.

Мысль о том, что надо направить её за шаром забылась. Возможность перемещать птицу завораживала.

Связь птицы и светлого мага разорвалась.

Блин! Упустила возможность.

Преподаватели направили шар в мою сторону.

Груда участников — а иначе это не назвать — с визгом и свистом плетений бросилась в мою сторону. Меня и шарик разделяли несколько метров.

— Нет уж! — я бросилась наутёк. Не хочу в толпу — я слишком слабая для ближнего боя.

Будто в насмешку шар следовал за мной, я развернулась и попыталась схватить, но шар изворачивался, постоянно оставаясь у меня за спиной.

Я снова побежала от надвигающейся толпы. Господи, их всего одиннадцать человек, почему от них такое облако пыли и магии?!

Шар гнался за мной. Преподаватели, управлявшие им, посмеивались на трибунах. За что блин? За то, что в общую давку не лезу? Это такой педагогический протест?

По песку пронеслась тёмная линия, похожая на молнию.

Я упала. В ушах стучал пульс.

Пытаясь выровнять дыхания, я перевернулась на спину.

Мимо проносились ребята, гонясь за шариком. Я видела вспышки, ноги, лица. Мир двоился. Крики и свист, кажется, тоже.

Наверху плыли облака и верхние трибуны. Казалось, они вращаются.

Знакомое лицо зависло перед глазами. Я узнала его не сразу — черты путались.

— Джастин? — парень махнул рукой и мир стал вращаться сильнее прежнего.

Он исчез из поля зрения.

Казалось, меня крутят на карусели. И вправо, и влево, и вверх, и вниз…

В глазах плясали искры.

Розовый, красный, синий, четырнадцать, пятнадцать… Начиналась мигрень, мысли путались.

К горлу подступила тошнота.

На каком-то подсознательном уровне я перекатилась на живот, чтоб рвота смогла выти.

В глазах окончательно помутилось. Что-то тёплое брызнуло на руки.

Цветастый хоровод перед глазами всё ещё плясал, но из его центра пробивался красный огонёк.

Овивавший запястье браслет. Кристалл будто намекал, что можно выйти.

Но до слуха постепенно доносились звуки. Я снова видела. Ребята боролись. Я валялась вдали от основных событий.

От быстрых полётов плетений, свиста и пёстрых взрывов, множества животных и растений у меня кружилась голова. Я не хотела смотреть туда.

Что это за полосы на земле? Какое-то тёмное заклинание. И его создал Джастин. Вот ведь… нехороший человек. Он это не в рамках борьбы, а просто со злости. В рамках борьбы лежачих просто так не бьют.

Сознание восстановилось. Я подскочила на ноги и бросилась в толпу.

Да, это не по моему плану — я хотела перехватывать чужих животных и использовать в своих целях — но я просто обязана лично плюнуть ему в лицо. Или хотя бы вмазать.

Кто-то из трёх светлых призвал лозы. И ребята боролись в зелёном комке, ползая по толстым сплетениям в поисках шара.

Здесь у меня преимущество — уроки фехтования с таким жуликом как Эдмунд.

Это конечно не крапива, но…

Я выдрала одно из растений и забравшись в большой клубок, побежала по полосе толщиной с небольшое бревно.

Вот и девушка, управляющая лозам — выдают характерные размашистые двигающая руками, обозначающие направление движения для растений.

Я с размаха хлестнула призывательницу.

Девочка взвизгнула. Растения дрогнули. Все, кто ползал по ним содрогнулись. Я же была к этому готова и продолжила уверенное движение. Приближалась физиономия Джастина, стоящего на земле. Я соскочила с лианы-бревна, висящей на высоте около метра, и в полёте-падении впечатала кулак в аристократическую физиономию.

Упала. Покатилась. Рука болела, отбитые бока тоже. Но, чёрт, это было приятно!

Я быстра встала на ноги. И оценила ситуацию. Мячика не было видно, а вот Джастин смотрел на меня убийственным взглядом. В его руках засияло чёрное плетение.

Я вывернулась из пучка лиан и бросилась подальше.

Чёрная молния рассекла пространство. Раздались крики.

Растения рассыпались в прах. Я увидела две красные вспышки — двое участников хотели выбыть. Значит, скоро за ними придут.

В метре от меня ударила чёрная молния. Я остановилась и выставила щит.

Со звуком, который я могла бы описать как «скрипучий треск» или «трещащий скрип» ещё одна атака разбилась о шит. В стороны разлетелись фонтаны тёмно-лилоловых искр.

Полукруглым ареалом вокруг Джастина стали формироваться рисунки один сложней другого. Три, пять, семь, десть рун… дальше у меня не было времени считать. Тёмная магия расползалась по всему куполу.

Лапы сотканные из тумана хватали ребят. Тёмные пузыри окружали их, перекрывая возможность колдавать.

Я видела, как они швыряются плетениями, дёргаются и извиваются, но ничего не могут сделать.

Три желания уйти. На поле нас останется семеро. Пять закрыты в протитвомагических пузырях.

Тёмные лапы выбросили желающий в сторону куполу.

А в меня всё продолжали лететь плетения.

Джастин не пытался действительно навредить мне — иначе давно ударил бы со спины — он просто кривлялся и позировал. Всё новые и новые плетения, каких я прежде не видела.