Во Владимире вполне естественно уживался эфир, и его противоположность — деструктурированный эфир хаоса, но вот энергия творения теплилась едва-едва и требовала отдельного хранилища, а энергия распада, просто уничтожала всё до чего касалась, и её обычно выводили из накопителя напрямую, подмешивая к узору, или осуществляя с её помощью тонкие манипуляции.

Как таковых групп в Академии не существовало. Студент мог вообще не появится в здании ни разу, получая лекции по сети, и просматривая их либо в режиме индивидуальной лекции, либо с имитацией лекционного зала, или вообще с имитацией свободного общения на фоне выбранного пейзажа.

Поигравшись беседами на фоне ядерного апокалипсиса, тропических островов и гарема, Владимир остановился на индивидуальной лекции в строгом кабинете — библиотеке, с видом на снежную равнину, чтобы ничего не отвлекало от занятий.

Темп усвоения тоже подстраивался под каждого слушателя. Прослушал учебный курс — сдал, а если не сдал, слушай заново до бесконечности. Никаких преференций учёба в Академии не давала, и стипендии получали лишь те, кто учился по целевым наборам и от Домов. Остальные либо жили за счёт родителей, либо зарабатывали чем-то на стороне.

Некоторые, в таком режиме, учились по тридцать лет и более, что при продолжительности жизни в пятьсот и более лет, никого не напрягало.

Владимир вовсе не желал учиться десятки лет, поэтому его скорость учёбы определялась темпом усвоения знаний и практических навыков, где он быстро перешёл из песочницы для начинающих в защищённый комплекс где, тренировались имевшие энергорезерв от миллиарда и выше. А те, у кого внутренний бак имел размеры выше десяти миллиардов, занимались на удалённой планете, где кроме песков и искусственно созданной атмосферы ничего не было. Вспышка на местной звезде, стерилизовала планету и поджарила до полного выкипания океанов и рек, оставив только кусок мёртвого камня. Всё остальное сделали маги «Созвездия» воссоздав атмосферу и разделив территорию на правильные шестигранники примерно километровой площади и окружив поглощающими стенами.

На занятые площадки часто бегала поглазеть молодёжь, громко обсуждая магические рисунки и интересные удары. Владимир тоже сходил несколько раз поглазеть на сильнейших магов академии, но впечатлил только декан боевого факультета, и собственно ректор, решившие вдруг перенести научный спор о преимуществах и недостатках разных школ в практическую плоскость. Поединков не устраивали. Но по очереди врезали по стене, и если декан заставил стену почернеть, то от удара ректора, стена, рассчитанная на удар до 20 миллиардов единиц на квадратный метр, рассыпалась в мелкий щебень.

И это действительно было очень сильно, так как декан и ректор не пользовались накопителями, и жахнули только силой своего личного резерва.

И для Владимира очень многое стало на свои места. Да он находился далеко не на последнем месте даже среди сильных магов, но настоящие мастера — вот они. И там такая мощь, что ему ещё плыть и плыть. Поэтому всё свое свободное время, Владимир тратил на тренировки по расширению резерва, и умения им пользоваться. Прикладной аспект интересовал его куда сильнее чем все теоретические расчёты. Тем более что ими было кому заниматься. Научные институты, и отдельные маги, долбили себе теормаг, эфиродинамику и глифостроение, пописывая в профильные издания, временами отпочковываясь толстыми монографиями и коллективными исследованиями. Там тоже шла своя война, но она мало интересовала Соколова.

Став практически собственником трёх планет, Владимир понимал, что получил слишком много, и желающих отнять, больше чем хотелось. Плюс непонятная история с артефактом на Земле, который то ли был то ли нет, и желающих потоптаться на этой грядке тоже навалом. При этом все армии земли, ничего серьёзного собой не представляют, и если бы не наёмники, то непонятно как всё обернулось.

Конечно, егеря получили новое оружие, и усилено тренировались, но пока они станут значимой силой, пройдёт немало времени. Тактическая связь, дроны, экраны с расположением войск, вместо карт, дальнобойное тактическое вооружение, всё это требовало вдумчивого и серьёзного освоения. А из реальных боевых единиц штук двести ведьм, что могли оборачиваться в высокоранговую боевую форму, во главе с Владимиром. Так-то вроде немало, но каждая из сестёр, на таком уровне развития — уникальна, и обладает таким массивом знаний что терять её в бою — недопустимо. Поэтому и учатся егеря, десантники и примкнувшие к ним отборные парни из других армейских частей, управлению боевой техникой способной не только выломать рога агрессору, но и затолкать их куда нужно.

И в этом раскладе, Соколов исполнял роль ферзя поля боя, являясь наиболее сильной боевой единицей. И пока не сформируется нормальная, по меркам развитых миров, армия, нужно поднажать, чтобы не облажаться в случае серьёзного наката.

Потому и врубался в знания с энергией бегущего носорога, и проводил на полигонах всё свободное время отрабатывая практику применения.

В Академии существовал свой рейтинг студентов, как абсолютный, так и по курсам обучения, для внесения в учёбу элемента соревновательности. Владимир в этих скачках участвовал лишь пассивно, хотя на него уже делали ставки, и особо ушлые девицы подкатывали с целью выяснения размера резерва, и прочих интимных подробностей.

Но Соколов понимал, что любая информация об уровне силы, не должна утекать наружу, и при встречах с дамами не хвастался, предпочитая заниматься делом, а не разговорами.

Выезды на боевую практику, являлись обязательной частью учёбы, и за них также ставили оценки, поэтому, когда Владимир увидел оповещение о сборе группы, разгрёб текущие дела и через сутки, дисциплинированно стоял у сорок пятого портального блока, одетый в добротную броню производства Харты, с тактическим рюкзаком за спиной.

— Вот. — Преподаватель боевой магии, Алгур Риссо, воздел указательный палец вверх. — Смотрите как нужно экипироваться. Шлем и костюм, не самые дорогие, но надёжные и чрезвычайно удобные, как для пикника, так и для боевых действий. Рюкзачок, где наверняка лежит литров пять воды, и рационы…

— А также предметы первой гигиены. — Владимир с улыбкой поклонился. — Света Творцов, митт Риссо.

— Света творцов! — Преподаватель приветственно взмахнул рукой. — Твой номер девятнадцать. Иди, подожди в уголке, ещё не все собрались. Отправляемся через пять минут.

Опоздавших не ждали, и ровно в полдень, руководитель группы закрыл двери выходившие в академический транспортный узел, и через несколько секунд, распахнул двери ведущие в мир Аттраунго.

Место высадки находилось на скальном островке в тропическом болоте. Каменистый кусочек суши диаметром в полсотни метров, а вокруг летали целые стада кусачих насекомых, и некоторые студенты, не озабоченные нормальной одеждой, торопливо творили различные вариации щита, а Владимир закрыв стекло шлема ещё на той стороне с интересом оглядывался, и прижав кнопку в основании шлема, запустил парочку летающих разведчиков.

— Значит так. — Преподаватель дождался пока слушатели замолкнут, и продолжил. — Через десять минут, болотные твари начнут атаку. Всем выстроится кругом, и держать свой сектор. Те. кто подпустят животных на два шага — не сдали. Те, кто будут ранены тварями — не сдали. Те, кто исчерпают свой резерв, включая взятые накопители — не сдали. По местам!

Рептилии похожие на океанских крокодилов, кинулись в атаку словно по команде. Двигаясь рывками, и временами поднимая длинную зубастую пасть над водой, и громко клацая челюстями.

Владимир уже срисовал своих соседей справа и слева, понимая, что особой надежды нет. Слева стояла длинноногая беловолосая альвари, с традиционной длинной косой и вплетённым в неё трёхгранным острием, одетая в костюм для пикников песочного цвета, и коротких белоснежных сапожках, очень уместных на болоте, кишащем всякими тварями. Справа, тоже всё было не слава богу, а стройная, тоненькая, словно веточка русоволосая лавийка, невесть как оказавшаяся в альварийской академии. У девочки судя по мощи «воздушного щита» энергии было как у дурака фантиков, а вот с мастерством не очень. Щит очень плотный на уровне живота, на уровне щиколоток и головы истончался и пропадал.