«Когда рукой, дрожащей от похмелья…» Когда рукой, дрожащей от похмелья, Могильщик в гроб последний гвоздь забьет, Когда душа в преддверье новоселья К иному миру тихо отойдет. За грешный прах кто, может быть, свечу поставит, А злой язык чего-нибудь взболтнёт. Могилку сын когда-нибудь поправит, Но всё ж никто, наверно, не поймёт. Ни этих рук, что дрались и творили, Ни этих губ, что лаской женщин жгли, Ни этих ног, что по России походили, Но ни к чему в итоге не пришли. Ни этот взгляд, что плакал и смеялся, Ни мыслей, что оставил при себе, И не поймут, чем жил, чего боялся, И то, что здесь оставил на земле. И не понять, чего душа хотела, Да и к тому ж не вам её судить, Так что пока душа не отлетела, Я жить спешу, спешу я, люди, жить! «Где взять роскошь, да и денег не видать…» Где взять роскошь, да и денег не видать, Потный тельник начал к телу прирастать, Поносило, помотало по земле, Шум вокзала стал дороже дома мне. Эй, братишка! Что ты, милый, побледнел? Да неужто сраных денег пожалел? В этом мире жизнь не стоит даже грош, Лучше будет, если ты его пропьёшь! Наливай же в кружку водки пополней, Чтобы жить на свете стало веселей, Чтобы песнь хмельные пели голоса, Чтоб на окнах спиртом выпала роса. Тесным кругом дружно сядем за столом, Выпьем водки, её пивом мы запьём, Поболтаем, песнь споём и побузим, А наутро кто-то сходит в магазин. Захмелеют и обмякнут языки, Обопрёмся друг на друга, мужики… «Когда я буду уходить…» Когда я буду уходить, Никто меня и не заметит. Зима холодным утром встретит, Тоскливо ветер будет выть. Следы порошей занесёт, Они уходят от порога, Как одинокая дорога, Что вдаль за горизонт ведёт. И не простившись даже с той, Которую любил безумно, Исчезну вовсе полоумный За белой снежной полосой. Она же, когда я уйду, Меня со временем забудет. И думать обо мне не будет. Вот потому я и уйду. Всё это было и не раз, Я первый этому свидетель! Но жизнь скупа на добродетель. Прости, Создатель, грешных нас! «Пёсик сел. И смотрит точно…» Пёсик сел. И смотрит точно, Что-то хочет мне сказать. Да опять не сплю за полночь… Псу ведь это не понять. Пёс развесил свои уши, Показал мне два клыка. Сделал вид, что начал слушать Бред полночный моряка. Что ходил на крайний север В те далёкие края, Где за Леной с Енисеем Льдами скованы моря. Нет рассвета там, заката Тоже нет под темнотой. Там в снега земля объята, Спит под вечной мерзлотой. «Подходит навигация к итогу…»
Подходит навигация к итогу. И сотни миль оставив за кормой, Вернёмся мы к родимому порогу, Наш теплоход поставив на отстой. На материк! С друзьями выпьем водки, И вспомним мы за праздничным столом, Как иногда трещали переборки, Но мы же шли, не думая о том. Припомним и торосы, и метели, Кидало, как корабль, в хороший шторм, Ночами, как ветра, сонаты пели, И как шуга шуршала за бортом. Улягутся в душе былые раны, И море отойдёт на задний план. Но будет сниться долгими ночами Холодный Ледовитый океан. «Я опять не усну до утра…» Я опять не усну до утра, Всё смешалось: и темень, и свет. Мысли гложут меня до нутра, Ожидаю багровый рассвет. Вновь во мраке увижу я бар, А на баре стоят корабли, Слышу звуки охрипших гитар, И в округе не видно земли. Солнце вновь озарит горизонт. И, с метелью встречая рассвет, Ветер свищет волне в унисон И кидает на палубу снег. Улыбнутся мне лица ребят, И по матушке крикнет старпом. Не замёрзшие капли блестят Над холодным замёрзшим бортом. «Октябрьская ночь за промокшим стеклом…» SENRA AMORE ANDARE SUB MARE — без любви блуждать по морю. Октябрьская ночь за промокшим стеклом, И белые хлопья на свете мелькают. Оставшись один, я подумал о том, Как быстро былую любовь забывают. Но нет, не забыть теплоту наших встреч, Осеннюю улицу в мраке квартала, Чуть слышно лилась твоя тихая речь, Когда в первый раз ты «люблю» мне сказала. Теперь вспоминаю весёлый твой взгляд, И снова ты в памяти быстро проходишь, Уже не вернуть то, что было, назад. И я остаюсь, а ты снова уходишь. О прошлом не плачу, жалею о том, О том, что прошло и уже не вернётся. А снег всё идёт за промокшим окном… Надежды стираются, явь остаётся. «Здравствуй, мама! Шлю тебе привет…» Здравствуй, мама! Шлю тебе привет Из тех мест, где Лена подо льдами Тихо дремлет, а тепла здесь нет, Всё вокруг под белыми снегами. Долетели быстро. Отослал Сразу в тот же день Вам телеграмму. Поселили жить пока в спортзал. Чем ещё обрадовать мне маму? Тем, что домом стал для нас спортзал, Где откроешь кран водопроводный, А из крана, я бы так сказал, Грязь струится струйкой полноводной. Может рассказать, что водку пьём, Что от скуки некуда деваться, Что как на вулкане мы живём И частенько надобно подраться. То, что почти каждый носит нож, А не нож, так добрую железку. А иначе здесь не проживёшь, Враз покинут зубы «хлеборезку». В общем, мама, не переживай. И не слушай каждый день погоду. Как пройдёт грядущий Первомай — Будем оформляться на работу. Когда утром солнышко встаёт, А оно встаёт здесь рановато, У вас дома вечер настаёт И, наверно, с розовым закатом. Мама, вышли чёрные очки, А то очень солнце ярко светит, И под веками мои зрачки Скоро уж никто и не заметит. Адрес будет во втором письме, Толком я его и сам не знаю. Как узнаю, напишу тебе. Все, целую, крепко обнимаю. |
