— Лечение бесплодия? Ты серьезно? Какая часть покрыта?

— Вся.

— Ты что, издеваешься надо мной?

С улыбкой на губах она качает головой, чтобы сказать мне, что нет, она ни в малейшей степени не шутит.

— Потрясающая новость, правда?

Я наклоняюсь и заключаю ее в объятия. Я едва знаю эту женщину, только по мимолетным приветствиям в коридоре, но она сообщает лучшие новости, которые я получала за долгое время.

— О Боже, — выдыхаю я с облегчением, отстраняясь, чтобы посмотреть ей в глаза и убедиться, что она мне не лжет.

— Я так рада, что смогла сказать тебе это лично, — она пожимает плечами. — Это здорово. Удачного полета.

Я издаю недоверчивый смешок.

— Удача понадобится. Спасибо!

В оцепенении я добираюсь до самолета и нахожу двух наших пилотов, проводящих предполетную проверку. Молча машу им рукой, полностью погруженная в свои мысли о том, что только что произошло.

Это может изменить всю мою ситуацию. Мне не нужно копить. Я могу предложить Райану вновь платить за аренду.

Я могу съехать.

Мрачное осознание останавливает меня.

Мне ненавистна сама мысль о том, чтобы покинуть его квартиру. Я знала, что настанет время, когда мне придется съехать, а Райан был непреклонен в том, чтобы я копила на собственное жилье, с самого нашего первого совместного утра. Но мысль о том, что я проснусь и не позавтракаю с ним, не найду в холодильнике остывающий кофе и не выброшу очередной завянувший букет, который он уничтожил, изо всех сил стараясь, чтобы он расцвел, кажется наихудшим сценарием. Когда я не задыхаюсь от его присутствия, каждая секунда, проведенная дома, навевает… одиночество.

Я никогда не испытывала такое чувство одиночества из-за отсутствия других людей рядом, как из-за отсутствия единственного человека, который заставляет меня чувствовать себя ценной и достойной. Что я стою того, чтобы меня слышали.

Должна ли я рассказать ему о новостях? Захочет ли он, чтобы я съехала?

Засунув сумочку в отсек над головой, я принимаюсь за подготовку самолета к полету. Некоторое время спустя присоединяются две другие девушки, и начинает прибывать персонал команды. Я пробираюсь в переднюю часть самолета, на свое рабочее место, приветствуя пассажиров на борту.

— Добро пожаловать! — говорю я, слегка помахав рукой, когда каждый человек садится в самолет.

Игроки прибывают последними, один за другим.

Взволнованная, я вижу, как темные кудри Рио подпрыгивают вместе с ним, когда он поднимается по лестнице, неся на боку свой фирменный бумбокс.

— Привет, Инд, — говорит он гораздо более серьезно, чем обычно своим дурашливым тоном. — Ты с ним разговаривал?

— С кем?

— Райаном.

А? Откуда, черт возьми, Рио знает, что мне нужно с ним поговорить? Он понятия не имеет, что произошло на диване прошлой ночью.

— Как у него дела?

— Хорошо, я полагаю?

Зандерс несется за ним вверх по лестнице, в то время как Рио остается со мной на переднем камбузе.

— Инд, я звонил тебе, — он тяжело дышит, как будто бежал от своей машины к самолету.

— Мой телефон в сумочке, — я достаю его и вижу бесчисленное множество звонков и сообщений как от Стиви, так и от Зандерса. — Что случилось?

В этот момент Рио понимает, насколько я запуталась в нашем разговоре. Он смотрит на Зандерса, чтобы тот ввел меня в курс дела.

— Райан. Он получил травму во время игры.

Время замирает, пока я повторяю его слова снова и снова, пока они не доходят до меня.

— Насколько все серьезно?

— Сейчас он в больнице. Стиви с ним. Ему делают МРТ колена. Они беспокоятся, что он порвал мениск.

Нет, нет, это невозможно. Райан уравновешен. Несокрушим. Хладнокровен.

Я недостаточно разбираюсь в спортивных травмах, чтобы понять серьезность того, что пытается сказать мне Зандерс, но по его карим глазам, умоляющим о невысказанных словах, ясно, что этот момент настолько критичен, что мне не следует находиться в этом самолете.

— Я должна пойти к нему, верно?

Он кивает.

— Да. Тебе следует пойти к нему.

Дрожащими руками я собираю свои вещи, оглядываю передний камбуз и совершенно теряюсь.

— Я, эм… — что я должна делать? Я никогда раньше не покидала самолет. Я просовываю голову в кабину пилотов, говоря: — Я э-э-э… мне нужно уйти. Нужно вызвать резервную стюардессу, которая заменит меня.

Капитан оборачивается через плечо, чтобы посмотреть на меня.

— Все в порядке?

— Нет. То есть, да. Да, — как, черт возьми, я должна объяснить ему нашу с Райаном сложную ситуацию? Мой сосед получил травму? Мой фальшивый парень в больнице? Парень, в которого я очень сильно влюблена, сейчас в больнице, и мне нужно его увидеть?

Взяв себя в руки, я пробую еще раз.

— У меня в семье произошло чп, — я не знаю, насколько правдивы эти слова, но мне кажется, что они правильные.

— Я позвоню диспетчеру и попрошу его поменять команду.

— Точно?

— Да. Для таких ситуаций у нас и есть запасная стюардесса. Иди к своей семье.

Возвращаясь к остальным пассажирам самолета, я подзываю одну из девушек и назначаю ее ответственной, сообщая всю информацию, которая может понадобиться ей во время полета.

Зандерс несет мою сумку по трапу самолета вместо меня.

— Возможно, будет трудно попасть внутрь больницы. Я уверен, что снаружи царит ажиотаж из-за СМИ. Позвони Стиви, когда доберешься туда. Она проведет тебя.

— Как она?

— С ней все в порядке. Она, конечно, беспокоится за него, но учитывая то, как Райана ударили, он, вероятно, должен был упасть на грудь, а не колено. Так что, учитывая все обстоятельства, с ней все в порядке.

Он отдает мою сумку, обнимает меня и возвращается к самолету, но прежде чем отъехать слишком далеко, поворачивается:

— Инди, не хочу тебя пугать, но если это правда разрыв мениска, он вылетел до конца сезона. А для Райана баскетбол — вся жизнь. Позаботься о нем, ладно?

Я киваю в знак согласия. Это то, что у меня получается лучше всего.

* * *

Зандерс был прав. Больница — это целый зоопарк репортеров, разбивших лагерь перед входом, в надежде первыми услышать прогноз для суперзвезды Райана Шея. Как будто клуб не будет первым, кто выступит с заявлением. Я могу гарантировать, что врач команды прямо сейчас находится внутри.

Пока я жду, когда Стиви ответит мне и скажет, куда идти, я сижу в своей машине, припаркованной у входа. Достав телефон, я набираю его имя.

Бесконечные статьи усеивают экран телефона предположениями о его травме, включая бесчисленные видеоповторы этого события. Собравшись с духом, я открываю одно видео и нажимаю воспроизвести.

Только с третьей попытки мне удается досмотреть до конца, не отворачиваясь. Трудно не отвести взгляд, когда я вижу игрока в сером, атакующего Райана, как раз в тот момент, когда он отпускает пальцами баскетбольное кольцо.

Зандерс прав. Райан должен был приземлиться на грудь, но каким-то образом, благодаря своим спортивным способностям, он почти смог снова встать на ноги. Я хочу почувствовать облегчение от этого, но это почти невозможно, когда я вижу, как он корчится от боли.

Он олицетворяет силу, и я ненавижу видеть его в момент слабости.

Когда врач команды подбегает к нему, приходит сообщение от Стиви с указанием, как пройти к черному входу. Так тихо, как только могу, я подхожу к двери и жду, когда она встретит меня с другой стороны.

Она приоткрывает ее, оставляя ровно столько места, чтобы проскользнуть внутрь.

— Как у него дела? — это первое, что я спрашиваю.

Она пожимает плечами.

— Это же Райан. Он пытается стойко относиться к этому, но он в шаге от того, чтобы потерять самообладание, — она останавливается в коридоре, чтобы обнять меня. — Тебе не обязательно было приходить.

— Да брось, — говорю я в ее объятия.

На ее лице появляется понимающая улыбка, когда она отстраняется, и мы продолжаем путь в его палату.