Так, за ежедневной рутиной и подготовкой к войне с ксеносами проходили дни: наука, получив дозу новых сведений и открытий вновь набрала нужный темп, вслед за ней следовало производство, которое не только производило новое оборудование для продолжения исследований, но и активно применяло новые технологии на практике, внедряя их в повседневную жизнь. Население, вкусившее комфортной жизни и подверженное тотальной пропаганде радостно плодилось для заселения новых областей, почти не задумываясь о таких вещах как выборы правителя или права человека, те же кто задумывался об этих атавизмах старого мира, или быстро меняли своё мнение, или навсегда исчезали. Всё шло как надо, всё шло по плану.
POV Мик, лучший охотник племени, ученик шамана, перерожденец. Деревня Арройо, северная Калифорния.
Идя к Храму испытаний, в который меня направила старейшина, а по совместительству бабушка моего нынешнего тела, мне было сложно смотреть на своих соплеменников, что пытались хоть как-то спасти гибнущий от засухи урожай. Всего несколько поколений, и из хорошо образованных, поголовно умеющих читать и писать, мои родственники выродились в это – дикарей, искренне верующих, что нынешняя засуха - это гнев духов, а не поломка подземного насоса, что последние семьдесят лет качал воду из водоносного слоя поближе к поверхности, который обнаружили и починили основатели нашей деревни. И нет, Мик, тебе нельзя спускаться в подземелья под храмом испытаний, чтобы разобраться в чём проблема – ты тем самым прогневаешь злых духов. Тьфу, что за люди.
Хотя с другой стороны, деградацию предков до родоплеменного строя понять было легко: скудная земля, враждебное окружение и почти полное отсутствие навыков жизни на поверхности, вследствие чего первому поколению было не до нормального воспитания детей, которые, предоставленные самим себе в итоге стали тем, что я сейчас вижу перед собой. И, пожалуй, не будь у меня воспоминаний предыдущей жизни – был бы я точно таким как мой братец Нарг, парень сильный, но уж очень недалёкий.
Воспоминания… Жизнь сначала в союзе, а потом и в капиталистической России сделали меня тем, кто я есть, с поправкой на воспитание. Если сначала походы с дедом в лес как на охоту, так и за прочими полезностями воспринималось как развлечение, то уже в более зрелом возрасте стала понятна подоплека такого воспитания. Как только союз развалился, а меня, тогда ещё молодого неженатого офицера оставили посреди тайги, с десятком таких же, как и я молокососов, дедина наука пошла на пользу. Поставить силки, найти воду, не заблудиться в лесу, до сих пор вспоминаю наш поход за тысячу километров от нашей расформированной секретной части до Москвы. А дальше стало ещё интересней, оказывается, если тебя с детства приучали сворачивать головы кроликам, закалывать свиней и стрелять по оленям, то и с людьми что-то подобное ты можешь провернуть без всяких мук совести.
Вот и начала я делать то, что лучше всего получалось – охотится, сначала в составе банды, а потом, как за криминал взялось государство, и как член спецслужб. Вообще, когда нас накрыло ФСБ, я думал всё, каюк, засадят меня до конца жизни и не увижу я ничего кроме облезлого потолка камеры и решётки на окнах, но тут удача повернулась ко мне лицом: где-то в архиве откопали моё личное дело, где было указано о причине и способе моего увольнения из вооружённых сил. Сравнив две папки, в одной из которых было личное дело перспективного лейтенанта, потомственного военного с отличной характеристикой с места учёбы, а во второй киллера по кличке «Хищник», данную за навыки устранения и выслеживания, товарищ полковник решил не разбрасываться ценными кадрами и сделал мне предложение, от которого нельзя отказаться. В обмен на пятнадцать лет службы как агент спецслужб, мне дают прощение всех грехов и по окончанию срока выдают новые документы и солидную пенсию, я, не будь дураком, тут же согласился.
Так и прошли следующие года, и пусть работа была грязная, снаряжение похуже, да и платили не слишком много, по сравнению с работой на криминал, зато душа встала на своё место. Ведь когда я валил несговорчивых коммерсов или наглых авторитетов, всё мне это казалось чем-то неправильным, чем-то мерзким. И стоило мне начать делать тоже самое, но только имея в качестве работодателя государство, как внутренние терзания пропали.
Так пролетели эти пятнадцать лет, и я, со статусом военного пенсионера поселился в той же деревне, где когда-то проводил с дедом каждое лето, восстановил старый домик, устроился лесником, и начал свою спокойную жизнь. Семью я так и не завёл, а получив свободу только в пятьдесят решил, что поздно уже, отбегался. За десяток лет жизни почти что в лесу, я сумел наверстать многое, что пропустил из-за службы, прочитал новые книги тех авторов, которых читал в молодости, послушал все песни и посмотрел все фильмы, которые пропустил, а когда всё же приобрёл слабенький компьютер с подключением в интернет, увлёкся сначала играми, а потом и интернет творчеством сограждан.
Смерть же пришла откуда не ждал, одним погожим летним утром, к моему дому подъехало три джипа, а из них высыпались дюжина здоровых парней. Несколько секунд, и вот они уже достают из багажников пулемёты. От осознания, что меня приехали убивать, кровь вскипела как в молодости, и я, не раздумывая щучкой нырнул в окно на противоположной стороне дома, после чего достал из своего тайничка пару гранат, добытый во время одной из миссий ПП МР-5 с тремя запасными обоймами, и завалился за дровяник. Мои убийцы действовали предсказуемо, и знай я о их прибытии заранее, размотал бы ещё на подходе к деревне, но увы, будущее я предсказывать не умею.
Дождавшись, когда они откроют огонь, я ловко подбросил им под ноги несколько лимонок, после чего дождался взрывов, начал из укрытия поливать их короткими очередями. Десять секунд и из дюжины здоровых парней в живых остался только один, и тот, судя по тому как о зажимает живот – не жилец. Проведя контроль, я начал обыскивать джипы, а потом и трупы молодчиков, но тут при организации поработали профессионалы, ни документов, ни серийных номеров на оружии, ничего что могло бы вывести на заказчиков покушения. Порыскав пару минут, я начал размышлять куда спрятать трупы и машины, да куда трофеи схоронить, как боковым зрением заметил солнечный блик.
Следующим воспоминанием был процесс моего рождения в пыльной палатке и счастливое лицо матери. Похоже, организатор покушения всё же подстраховался и оставил снайпера, который собственно меня и грохнул, ну что ж, думал тогда младенец, лежащий на охапке шкур, я и не рассчитывал умереть в постели от старости, а новая жизнь – это ещё один шанс, которого я не упущу.
Так и прошло моё взросление в деревне Арройо, о существовании которой я знал из древней компьютерной игрушки. Охота, собирательство, помощь в лечении раненых, ремонт простых механизмов – убийц на службе государства готовили основательно, всё это позволило мне завоевать лидирующие позиции в иерархии племени. И вот, прямо сейчас я иду проходить идиотское испытание, в храме испытаний, который, походу, был древней водонасосной станцией, зачем-то украшенной барельефами в виде человеческих голов.
У входа в храм, меня ждали несколько человек, с которыми я планирую отправиться в своё путешествие, ибо вертел я на причинном месте походы за тридевять земель в одиночку. Всех собравшихся пожелать мне удачи я практически вырастил, уделяя внимание не только их тренировкам, но и стараясь лишний раз подкормить, как только смог самостоятельно заниматься охотой. Были здесь два брата-акробата, а по совместительству соперники за место второго лучшего охотника племени: Нарг и Кага. Нарг был моим братом, младшим, которого я вместе с бабушкой практически вырастил после смерти отца на охоте, а матери во время очередных родов. Парнем он был сильным, ловким, но глуповатым, наверное, не стоило его столько раз бить по голове при обучении рукопашному бою. Кага, тоже являлся моим братом, пусть и двоюродным, и от Нарга отличался только формой носа и тем, что был слегка посообразительней, но из-за горячности не мог реализовать свой потенциал. Последней провожающей была Читца, миниатюрная брюнетка, как ни странно тоже моя родственница, но уже троюродная, хотя все мы в племени приходимся друг другу родственниками. Сестрёнка, несмотря на то, что была самой младшей из нашей компании, была настоящим гением и в моё отсутствие направляла дурную энергию братьев в позитивное русло, а не в бесконечное выяснение, у кого больше копьё. Плюс, по словам бабушки, Читца была копией первой главы деревни, являющуюся нашим с ними общим предком. Вообще, потомков Натали Дуброффской, как называли её местные, можно было легко выделить из остального племени, все мы были более рослыми, выносливыми и гибкими, отчего и имели несколько более высокий статус, являясь своеобразной королевской семьёй.
