Риз вздохнул и закрыл лицо рукой.

— Ну что же, парни. Убивать мы его не будем, но хорошенько проучим, — прорычал он. — Только осторожно, не бейте сильно по лицу, чтобы родственники потом признали нашего богатого мальчика.

Банда бросилась на беззащитного пленника. Одна рука схватила кошель с деньгами, вторая оттолкнула ее, третья кинулась в одну сторону, четвертая в другую, но мешочек с деньгами уже бесследно исчез. В давку вмешалась чья-то нога. Она совсем случайно каблуком наступила на раскрасневшуюся шею. Один из бандитов захрипел, вывернулся и умело пустил в ход острые зубы. На другом краю разраставшейся свалке его товарищ дико закричал от неожиданной боли. Завязалась драка. При этом бандиты больше лупили другу друга, чем свою жертву. Риз вздохнул.

— Эй, босс, взгляни! — окрикнул Карл главаря и ткнул в небольшое кольцо на пальце Арвина. — Как думаешь, можно сбыть?

Риз увидел перстень и, не веря своим глазам, кинулся в самое пекло сражения, расталкивая ничего не понимавших собратьев по оружию. Разбойники поймали кураж и уже не хотели выпускать добычу. В потасовке мелькнул нож. Рассудительному главарю идея поножовщины совсем не приглянулась. Кажется, нож был в руке Дикого Эла. Увесистый кулак Риза нашел его челюсть. Эл свалился без сознания, но кинжал оказался не его. Пришлось раскидать всю свору.

— Ты что, сдурел?! Какая муха тебя укусила?! — обиженно крикнул Карл, почесывая ушибленный затылок. Со всех сторон доносились стоны и ругательства.

Не обращая внимания на жалобы бандитов, Риз подошел к Арвину и грубо схватил его за руку. Некоторое время он рассматривал кольцо. Остальные разбойники заинтересовались происходящим и обступили главаря полукругом. После кровавого столкновения их числа не хватало, чтобы образовать целый круг, как они делали это раньше.

Риз свел брови и через секунду выронил руку, словно обжегшись.

— Дьявол! — не сдержался и громко выругался Карл. — Это же черный алмаз!

Налетчики кинулись врассыпную. Очухавшийся Эл, не понимая, что происходит, махнул через забор. Другие бандиты устремились в ближайший переулок. Когда Арвин поднял голову, на маленьком пятачке не осталось никого, не считая парней, которые уже никуда не могли убежать.

Он подошел к павшему коню, склонился над животным и, нежно погладив его по шее, вздохнул. Лошадям с ним не везло также, как и ему — с попутчиками.

Обезображенное тело жирного Тони валялось на боку. Арвин схватился за рукоять меча и, упершись ногой в плечо почившего главаря налетчиков, вытащил длинный клинок. Тони был не против. Вытерев кровь об одежду покойника, юноша вложил двуручник в ножны за спиной и оглядел поле боя.

— Болваны, голова и должна быть напичкана жиром. Они что, никогда не видели, что там, внутри? Иногда мне кажется, что у некоторых людей вместо мозгов — мышцы или вообще пустота, — рассуждал Арвин, подобрав свой кинжал и отправившись дальше по улице в поисках угла Ротозеев. Жизнь человека значила для него немного, особенно, если тот пытался отнять его собственную. На самом деле куда больше юного воина заинтересовало тактическое отступление бандитов в построении «бегство». Неужели это было связано с перстнем?

настоящий вкус соседских яблок

— Это — сон, — спокойно подумал Найджел, догадавшись, что происходило вокруг. Все же у него имелся некоторый опыт в сновидениях. Иногда среди них попадались такие коварные, продуманный и глубокие, что он не мог раскусить их до самого пробуждения, ну а потом и вовсе обо всем забывал.

Мальчик, однако, не спешил расслабляться. То, что ему сразу удалось разгадать природу грез, еще ни о чем не говорило. Иногда эти коварные подлецы только притворялись невинными овечками. На самом деле, под шкурой таких простых видений могли скрываться пятиголовые волки с огнедышащими пастями и тремя длиннющими ядовитыми хвостами. Простой коридор оборачивался хитрым, многоуровневым лабиринтом с тысячью смертельных ловушек на каждом шагу.

Не стоило недооценивать силу снов, поэтому Найджел внимательно осмотрелся, чтобы ничего не упустить. Сначала — картина целиком, потом все части по отдельности. Каждая мелочь могла играть решающую роль. Чтобы распутать узел нужно отыскать конец или начало бечевки, иначе еще больше запутаешься.

Неровное пламя свечи вырывало из тьмы странные тени. Где-то рядом, чуть за освещенным кругом, стоял отец.

— Папа, это ты? — с надеждой в голосе спросил Найджел. У него на глазах навернулись слезы, он сморщил лицо и сильно втянул воздух носом. Пауза и надрыв в конце предложения, по его мнению, получились отлично. Прикидываться дурачком было любимым занятием мальчика, когда на него нападали грезы. Они всегда играли бесчестно, копались в памяти, а сами в это время кормили его каким-нибудь страшным сном. Одно время Найджелу даже начало казаться, что за всеми этими видениями стояло чудовище, желавшее поработить весь мир. Да, звучало по-детски, поэтому он не стал ни с кем делиться этой идеей, но во сне иногда вел себя совершенно несносно. Ему нравилось думать, что так он создавал кошмарам настоящие кошмары. К сожалению, на этот раз иллюзия не поддалась на провокацию.

— Бойся мрака, клубящегося после заката и властвующего до первых звезд, — знакомым голосом напутствовал родитель. — Никогда не вглядывайся в него. Там — отражение самых древних и могущественных ужасов, которые когда-либо существовали на земле.

— Но все это прошло, минуло тысячи лет назад. Ты сам говорил, что с тех пор все изменилось! — сказал Найджел, почувствовав нарастающий гнев. Откуда взялась эта злость, что за странные вещи он говорил?

— Почему ты оставил меня?! — вдруг закричал мальчик.

Тени растворились под натиском света, и только одна из них стояла непоколебимо. Сгусток мрака неподвижно лежал на земле, а потом резко взвился в воздух и оказался возле самого лица Найджела.

— Запомни, сынок, над тобой нависла смертельная опасность. Не поддавайся ей! Она погубит тебя! — зашептал он.

— Это снова ложь, — проговорил сильный голос, и свет разгорелся сильнее. Тень больше не могла сдерживаться в потоке лучей и исчезла.

Найджел открыл глаза и положил на них ладонь. Кожа приятно холодила веки.

— Эти кошмары когда-нибудь точно меня доконают!

Он поднялся и сел на гамак. От резкого движения немного закружилась голова. Вот уже несколько ночей ему не удавалось нормально выспаться. Обычно все свободное время он проводил возле книги, а когда сон все-таки превозмогал, ничем хорошим это не заканчивалось, потому что… Ну, потому что в мире грез мысли о книге тоже не оставляли его в покое.

— По крайней мере, в таких снах меня никто не пытается убить, — подумал Найджел и закатил глаза. Постоянные споры голосов, кто бы ни являлся к нему, каждый старался его предупредить, потом — его собственный голос, рассуждавший о совершенно неизвестных ему вещах. Все это порядком утомляло и раздражало. Ладно, кого он обманывал? На самом деле, грезы о книге ему нравились, да что там говорить — он был от них в восторге, как и от самой рукописи. Мальчик проникся к ней безумной любовью, к несчастью, кажется, совершенно безответной. Книга никак не хотела открывать ему не только своих чувств, но и страниц.

Накинув на плечи рубаху, Найджел выбрался из экипажа и опустился на скамейку рядом с ямщиком. Представший его взгляду вид помог мальчику немного отвлечься от мыслей о несчастной, неразделенной любви. Повозка въезжала в обжитые районы Империи. Пейзаж сменился так резко, будто Эрик Барлоу и его попутчик путешествовали не на четырехколесной повозке, а на ковре-самолете. Горы, всегда лежавшие недалеко от дороги, совсем исчезли с горизонта. Сколько юный путешественник не вертел головой, ему так и не удалось их увидеть. Эрик сделал вид, что не понял, чему удивился его подопечный и отметил, что им удалось выбраться из опасных земель. Правда, скоро их могли настигнуть куда большие неприятности, поэтому в их планах произошли некоторые изменения.