Это такой вид наказания особо опасных преступников? Миленько. Раз они живы и проявляют какие-то эмоции, обречены они влачить жалкое существование ещё какое-то время. Сыграть в милосердного парня не составит особого труда, достаточно замахнуться мечом и решить вопрос. С другой стороны, взаимодействие с ними, возможно, сыграет грустный тромбон. Ага, ищи дурака, не буду рисковать на пустом месте. Коли они взаправду зеки, туда ублюдкам дорога.
От бессилия уже не то чтобы шатаешься, ноги натурально отказываются спасать своего обладателя от опасности. Пылающие щеки наконец испытали хоть что-то приятное посреди этой кутерьмы в ад — холодный воздух охотно делится прохладой, будто наделяя прощальным подарком. Тело вопит о критическом состоянии. Руки, липкие от пота, крови и грязи, судорожно сжимаются, но сил тащить хозяина вперед не осталось. И тяжелый меч, от которого веет гнилью и страхом, явно не ровня вымотанному, сжираемому местной заразой, то-ли еще не мертвому, то-ли уже не живому адепту компьютерных видеоигр и киберспорта. Мне чуть-чуть воды, смыть кровь… вдохнуть свежего воздуха, чистого, прозрачного, отличного от текущего, тошнотворно-сладковатого. Рана с последней ныла. Кто бы мог подумать, что здесь практически нет медикаментов? Конечно... данной ситуации особо рады насекомые с удовольствием грызущие еще живую плоть, стараясь побольше поглотить, пока теплая пища не сравнялась с плесневелым чавкающим телом, встречающим новых отчаянных бедолаг. Вот только самому блюду это приносило невероятные мучения. Яркий свет ударяет в глаза. Руки едва успевают вцепиться во что-то мягкое в попытке удержать равновесие. Голова трещит. Молниеносные лучи врезаются в лицо, пробиваются через сжатые веки, разъедают зрачки. По окончанию двухминутного активного моргания пространство изволило принять формы. Световые осколки сложились в манипуляционные отделы оранжереи, страховочные полки. Понял, данж-тюряга, походу, многофункциональная и в ней куча всего. Энергия лампы умиротворяюще подрагивало. Оно не коптило подобно самодельному факелу. Однако оно и не давало ответ на главный вопрос: где взаправду находится выход. В следующую секунду ход мыслей прервал оглушительный звук. Удар отдался болевой вспышкой в висках. Источником этого издевательства была толкучка, копошившаяся в чаше, придерживаемой чьей-то рукой. Этот «тяжелый молот» с остервенением истирал травяные побеги в неразделимую кашу, поднимая в воздух горький, однако свежайший аромат. Запах не самой естественной зелени будто глоток чистого воздуха в душных стенах, покрытых плесенью и сыростью.
Выхожу из оранжереи. Передо мной простираются виды коридора. Карта в моей голове не солгала. Как уже неоднократно говорил, больше напоминает на место тюремного заключения, но с той особенностью, что местечко заброшенное. Ремонта не проводили давным-давно. Коридор с мокрым полом не ограничивается сплошной площадью. Здесь есть двери, ведущие, предположительно, в служебные комнатки. Глаза разбегаются от обилия объектов взаимодействия. Бездумно бродить не получится, всему виной скудное освещение, нет настенных ламп или других источников света, кроме светящегося камня в моём инвентаре, случайно найденный в одном из процессов долгих ходилок-бродилок. Искушать судьбу на одном месте долго не надо. Выбрав случайное направление, надеясь побольше разведать местность, мысленно приготовился к любому исходу.
Здесь тихо, слишком тихо. Сплошной коридор усеян множеством предметов, потерявших свое значение после того злополучного часа. Ящики, стальные бочки, даже поддоны. Кто-то бы на моем месте мог сказать: «Быть может, стоит проверить их на наличие предметов?» Мысль хорошая, но ничего не выйдет. Пищи там не найдешь, а если и есть, то только испорченное. Надеется на нахождение орудия смехотворно. Если и искать что-то «эффективное», наверное, стоит спуститься повыше, но до этого нам с тобой ещё далековато. Коридорчик становится меньше по объемам, а дверей больше.
Пересилил принцип, дав волю зайти внутрь в один из них. Оказался прав. Обыкновенное служебное помещение с бардаком и кучей всякого мусора, ничего интересного. Зашёл в другие — примерно тоже самое с маленькими нововведениями. Где-то беспорядка больше, где-то меньше, несколько входов заперты на ключ-карту, а некоторые двери сломаны пополам. Была ещё одна комната, перечеркивающая братьев по несчастью — много, слишком много засохшей крови, но нигде нет трупа. Кажется, кто-то или что-то учинило жёсткую расправу над сотрудниками. Занимательно.
Вышел оттуда, продолжая изучение. Чем дальше шёл вперёд, тем больше закрытых дверей меня встречает на пути. Не порядок. С такими темпами этот отсек принесет мало пользы в исследовании. На данный момент стоит цель расширить разведывательную площадку. Похоже, надо быть избирательным в приоритетах.
В данной местности внутри одной из немногочисленных комнат, где единственным источником света являлась мигающая лампа в коридоре, а вокруг были расположены шатающиеся стальные крепления, которые доверия не вызывали совсем, и казалось, что только осмелься чихнуть там, и всё яростью высших сил обвалится прямо на тебя и твое несчастное существование, в сыром воздухе кипела запекшаяся кровь.
В голове стрельнул обрывок недавней схватки с чудищами. Опасно. Чертовски было опасно вступать в перепалку с терзателями. Вроде бы имеем дело с катакомбами под неизвестными землями, где чудовищу трудно искать себе пропитание (почти), а мне в лицо бросают здоровенную детину, которая ест в три горла. С таким не шутят. Рано или поздно начну удобрять собой здешние «земли», если не перестану терять бдительность. А делать этого ой как не хочется. С одним из них с грехом пополам что-нибудь могу сообразить, но сразу махаться с двумя слишком… самоубийственно. Без должной страховки рисковать нет смысла.
Возвращаясь обратно к сплошному коридору, стал внимательно изучать комнатки. Да, в прошлый раз решил проигнорировать отголоски привычек старого мира, когда, поигрывая в похожие сценарии с более серьезным оружием, контактировал со всеми объектами и субъектами для прямого взаимодействия и получения какого-нибудь предмета. Пока что местные диковинки представлены разным кушаньем, список начинается от «заплесневелого хлеба» и уверенно заканчивается на «сгнившем мясе». Условный инвентарь в лучших традициях РПГ-элементов у меня вместительный, поэтому, пользуясь принципом «всякая вещица в хозяйстве пригодится, был простым до крови дипломированным специалистом в области химии, а теперь неопытный выживальщик в стильной броне», беру всё, что попадется под руку.
Стены медленно, но верно меняется, как сменяется вечер ночью — ты видишь изменения и их симптомы, но остановить или предотвратить их, в отличии от настоящей болезни невозможно. Время медленно, но верно разрывает сознание на лоскуты и сшивает из них другого человека, такого с первого взгляда похожего, но по сути нового и чужого. И в тот момент когда это произойдëт, ты сам уже не сможешь осознать, что так, а что не так. Любые моральные и этические рамки разламываются на дрова, вскрывая всю ту чернь, что некоторые пытаются игнорировать, скрыть за семью печатями, лишь бы не признавать её существования. Не высовывать наружу истинную натуру, лишь бы другие не глазели как на ненужный ресурс, как на сломавшуюся деталь. Многие делая это забывают, о том что изначально все были порождены из тягучего хаоса, а форма была придана им благодаря стараниям рук тьмы, которую они так отчаянно пытаются побороть в себе, вместо того чтобы попробовать принять. Пытаются отдалиться, не осознавая, что из века в век ходят кругами по катакомбам этой самой тьмы у себя в голове, лелея себя надеждой о том, что мировой порядок изменится, и придет кто-то, кто сделает их жизнь лучше. Так и загнивая, они тратят свою жизнь на ожидания, не замечая того, как приходит действительность. Но жизнь всегда расставляет все по местам. К такой философии пришел ведомый лишь личным опытом, жизненной дорогой полной подъемов и падений. Знал, что происходит, когда человек находится в благоприятных условиях слишком долго, каким он становится мягким и бесполезным, отдавая свою ничтожность в наследство своим отпрыскам, еще более мягкотелым, неприспособленным к изменениям. Именно из-за этого даже без пальцев объяснял жизнь таким кретинам как мой ныне усопший товарищ из университета. С такими бреднями в голове о старых и новых порядках сложно было бороться, но не уставал объяснять почему он дебил, а его бесполезное кредо — дерьмо.
