– Я не стану ничего говорить! – взвыл мужик и попытался плюнуть в лицо. Не попал.

– Хорошая попытка! – рассмеялся Хэш. – Ну, да, ты сам этого захотел…

Хэш снял маску-капюшон и улыбнулся. От этой улыбки пленник заплакал. Связав его, Хэш уже не торгуясь, вонзил нож в тело жертвы. И тишину леса разорвал отчаянный крик, полный боли и муки. Очень скоро приговоренный был готов на все, лишь бы поскорее закончились его мучения. Он рассказал об отрядах повстанцев, рассеянных по деревням и селам, о кузнеце, тайком от властей снабжавшем повстанцев оружием, об их планах, о нападении на тюрьму в Ие. О главаре повстанцев по имени Арий и о том, что он скрывается в лесах между Ией и Атвой, где расположился целый лагерь, и сосредоточились самые главные силы повстанцев. Узнав все, что нужно, Хэш оборвал жизнь несчастной жертвы, вытер тщательно нож и, обыскав трупы, забрал у них деньги.

Вернувшись в сарай, он обнаружил, что Эриана не спит. Она стояла на коленях в дальнем углу сенника и шептала слова молитвы, от всей души моля Господа, чтобы Он просветил заблудшего Хэша и вывел его на путь истинный. На щеках ее блестели слезы. Наемник подумал, что, пожалуй, зря взял ее с собой и что сейчас она начнет плакать и отговаривать его или проситься назад.

– Эри, не спишь? – тихо спросил он, давая понять девушке, что вернулся.

Эриана торопливо вытерла слезы и тихо, но твердо ответила.

– Не сплю. Тебя, вот, жду. Ты голоден? Вот, поешь. Это хозяйка дома принесла.

Эриана быстро расстелила на сене плащ, развернула сверток и принялась раскладывать еду, стараясь не запачкать плащ. Быстро взобравшись наверх, переодевшись и убрав рабочий костюм, Хэш подсел к импровизированному столу. Закончив с едой, Хэш убрал остатки, и завернулся в плащ. Но спать не хотелось. Эриана тихонько отползла обратно в дальний угол и принялась снова за молитву, почти беззвучно перебирая губами.

– Дан, ты спишь? – тихо позвала она, неожиданно прервав свою молитву.

– Еще нет, – вздохнул Хэш и сел, безошибочно отыскав взглядом подругу.

– Я хочу спросить. Ты только не сердись, ладно? – она смущенно улыбнулась.

– Валяй, спрашивай, – вздохнул наемник.

– Ты, ведь, сейчас кого-то убил, да?

Хэш всмотрелся в девушку. Лицо ее было хмурым, серьезным и немного тревожным, но не было и намека на слезы или упрек. Наемник вздохнул и проворчал.

– Да. Только зачем тебе это?

– Я хотела помолиться за их души, – просто ответила девушка. – Они, ведь, тоже заблудшие и не ведают, что творят. Там, за чертой, им, наверное, нелегко придется.

– Ох, Эри, им уже все равно. Они мертвы.

– У Господа все живы, – убежденно сказала Эриана. – И они тоже. Впрочем, в чем-то ты, наверное, даже облегчил их участь на Великом Суде. Мученическая смерть смывает многие грехи.

Она умолкла, погрузившись снова в молитву. Завернувшись в плащ, Хэш принялся размышлять над ее словами, пока не уснул. Утром, он обнаружил, что Эри по прежнему стоит на коленях в углу сарая, перебирая губами молитвенные слова.

– Ты что всю ночь не спала? Эри, радость моя, я не собираюсь из-за тебя задерживаться!

– Прости, Даэнир, – она улыбнулась ему, бодрая и ничуть не сонная. – Я же говорила, что обузой не буду. Если надо идти, я готова.

– Сначала надо позавтракать, – сказал Хэш. – И не думай на этот раз отказываться!

Он сам разложил еду, достал из сумки хлеб и сыр и принялся резать их на аккуратные ломтики. Эриана нахмурилась и тихо попросила.

– Дан, ты не мог бы воспользоваться другим ножом? Я не смогу есть если пищи коснулся этот. Он в крови. Ты им людей убиваешь.

– Откуда ты знаешь, что этим? – удивился Хэш, внимательно осматривая нож. – Он же чистый.

– Он в крови. Ты ее смыл, но духовный след все равно остался.

– Ладно, – убрав пыточный нож, Хэш достал из сумки другой и протянул его Эриане. – Этот подойдет?

Девушка протянула руку, коснувшись оружия, и улыбнувшись, кивнула.

– Да. Этот годится. Даэнир, не сердись, что я так привередничаю, но я по-другому не могу. Убийство это грех. Страшный и тяжкий грех, который ничто не может оправдать.

– Я не сержусь, – проворчал Хэш, нарезая в отдельную кучку остатки сыра и хлеба. – На тебя вообще невозможно сердиться. Давай, ешь и нам пора отправляться. Да, и вот еще… – он достал из сумки свою сменную одежду и протянул её Эри. – Переоденься. Мне снова придётся уйти.

Он принялся за еду, и девушка на этот раз присоединилась к нему. Потом они собрали вещи и покинули сарай. Во дворе они столкнулись с хозяйкой дома. Женщина была бледна, а на щеках застыли две мокрые дорожки. Эриана тихо вздохнула и спросила.

– Дан, тот, кого ты убил, был из этого дома, да?

– Тогда я убил бы всех в этом доме, – отозвался Хэш. – Во всяком случае, так мне приказано.

– Так приказано… но, ты, ведь, не всегда прямо следуешь приказам, верно? – Эри с надеждой посмотрела на палача. – Скажи честно, как было на самом деле?

– Ну, был он здесь. Кажется это его женщина, – вздохнул Хэш. – Была. Но, она его прогнала, когда поняла, что я по его душу явился. Испугалась, что и ее с мальцом тоже убью. Так что… я его нашел по дороге из трактира в лес и о связи с этой женщиной ничего не знаю. Пусть думает, что ей просто повезло. Эри, оставь лошадей. Пойдём Тенью.

– Что за тень? – не утерпев, спросила Эри, следуя за палачом вдоль села. – И как…

– Сейчас увидишь! – хмыкнул Хэш и, крепко обхватив её за талию, притянул к себе. – Закрой глаза и ничего не бойся.

Определившись с направлением, он сосредоточился и вытянул руки вперёд, словно пытался нащупать нечто невидимое. Тень. Граница света и тьмы. Невидимая тропка, пронизывающая ткань мира. Вот она! Он шагнул вперед и мир вокруг словно померк, выцвел и превратился в зыбкую тень. А сама тень, наоборот, стала реальной и ощутимой. Несколько шагов и Хэш вынырнул уже в гуще хвойного леса. Аккурат, где-то посередине между Атвой и Ией.

– Вот, мы и на месте! – ухмыльнулся Хэш, любуясь ошарашенным лицом девушки. – Собирай пока хворост, а я схожу, наберу воды. Где-то здесь должен быть ручей.

Девушка, молча, кивнула, и принялась за работу. Хэш направился по звериной тропе к ближайшему ручью, но неожиданно ощутил смутную тревогу. Прислушавшись, он различил вдалеке негромкое пение Эрианы, мягкую поступь лесного кота, охотившегося на мышь. Ничего, что могло бы быть опасным, не обнаружив, он направился дальше, но тревога не отпускала. Это чувство его еще ни разу не подводило, а потому, тихо ругнувшись, Хэш повернул назад. И вовремя. Очень скоро он услышал, как песня Эрианы резко оборвалась. Послышались грубые мужские голоса. В том, что это были повстанцы, сомневаться не пришлось, так как они издевательски вежливо представились. Один назвался Скелом, другой Ханером, третий Ивли. Остальные предпочли промолчать, а тот, что был командиром этого отряда, осадил своих людей, заметив видимо, одежду Эрианы. Впрочем, долго их одежда не могла вводить в заблуждение, а потому Хэш сорвался с места и помчался к костру. Уже через минуту из-за деревьев стали видны отблески огня и послышалась четкая брань командира.

– Это не палач, ребята! Просто баба, переодетая в мужские штаны! Вот сейчас и развлечемся! – воскликнул тот, кто назвался Скелом.

– Хватай ее! – поддержал второй.

Эриана стояла, окруженная бандитами, и, закрыв глаза, тихо шептала молитву.

– Вот, и хорошо, – тихо проворчал Хэш, словно тень возникшая рядом с ней. – Так и стой, не открывай глаза. Негоже тебе видеть то, что сейчас будет.

Мечи его остались там, возле костра, с собой был только нож, но Хэш усмехнулся и рванулся вперед. Он мог бы перебить бандитов и голыми руками. Молча, не проронив ни звука, он уложил всех за минуту, оставив в живых только командира отряда. Эриана осторожно открыла глаза, подозревая, что внезапная тишина неспроста наступила. Увидев мертвых повстанцев, она всхлипнула и побледнела.

– Дан! Даэнир! Это ты их? – тихо спросила она.