Михаил Ершов. Апрель 1930 года

Михаил Ершов и старец Платоний – Платон Васильевич Васильев (1930 г.)

Вместе со старцем они ходили по сёлам и деревням, наведываясь не только в ближайшие селения, но и в близлежащие районы – словом, всюду, куда их приглашал богобоязненный народ, жаждавший спасительного Божьего слова. Беседы могли продолжаться день и ночь с чтением Святого Писания, с церковными песнопениями, люди пребывали в духовном единении, сохраняя в себе чувства веры и благочестия православного христианина, в полной любви друг ко другу и к Богу ревностно.

Фёдор Михайлович не раз приезжал к племяннику и к старцу, он был несказанно рад за выбранный Михаилом благочестивый путь. В одно из его посещений старец Платоний рассказал ему и присутствующим в доме людям притчу: «Был в одном поселении прекрасный и плодоносный сад, он давал много плодов. Однажды хозяин недосмотрел, ограда сада стала старая и в одном месте проломилась. Свинья ходила возле сада, зашла в сад и подкопала корни плодоносящих деревьев. Цветущий сад стал увядать и высох совсем. Он перестал приносить плоды, превратившись в мрачную пустошь. Но однажды одна ветка на старой яблоне чудесным образом дала маленький отросток, который расцвёл так несказанно красиво, что окрестные люди стали завидовать и хотели сорвать эту ветку. Они собрались под яблоней, протягивая руки к цветущей ветке, но внезапно подул сильный ветер, который раскачивал ветку так, что она склонялась то к одной, то к другой руке. И хотя цветок был близко, сорвать его не смог никто. Только ветер отломил ветку и понёс её, далеко, далеко к другому прекрасному саду.

Там она привилась и проросла – эта одна единственная ветка украшала собой всю десятину. Но снова поднялась сильная буря, которая поломала сад, а ветка вновь отломилась и летит, летит. Если её ветром занесёт на дальний север, то она там замёрзнет и посохнет, а если с севера попадёт на восток – тогда ветка расцветёт ещё прекраснее и даст плод, а выросшее дерево закроет ветвями всё вокруг. Вот так будет».

Пока слушатели, пребывая в раздумье, молчали, дядя Фёдор Михайлович спросил:

– Она будет на Севере?

– Да!

– Она там может погибнуть?

– Нет, не погибнет. На Востоке расцветёт, так должно.

После старец Платоний с дядей оставили Михаила, ушли в другую комнату и долго говорили тайно один на один. Закончив беседу, Фёдор Михайлович долго смотрел на племянника со слезами радости. Потом он уехал домой, а Михаил со старцем отправились в большое село Остолопово, где находился образ «Николай Чудотворец», величиной в человеческий рост. Туда, на «Николу зимнего» и «Николу весеннего» стекалось множество паломников, почитающих чудотворный образ Святителя Христова Чудотворца Николая. Там в беседах и в молитве они провели две недели, ходили в храм.

Спустя несколько дней дядя Фёдор Михайлович в очередной раз приехал в Чистополь, но ни Михаила, ни старца в городе не оказалось, они были в разъезде. Он побеседовал с хозяйкой дома и поехал обратно. По пути заехал в деревню, где жили Ершовы, зашёл к ним в дом и стал разговаривать с Василием Николаевичем.

– А где мой сын, Михаил? – спросил тот.

– Сын Ваш Михаил больше не вернётся, – ответил Фёдор Михайлович, – поскольку живёт у старца и ему назначен совсем другой путь. Ему не суждено идти по пути, который вы намереваетесь ему дать, ибо Господь назначил ему Свой путь.

Тогда отец Михаила сказал дяде:

– Если сына не будет и не вернётся он в дом, то и ты не будешь в доме у себя и не будешь жить.

– А как мы можем быть сильнее Бога? – ответил Фёдор Михайлович. – Кого Господь изберёт, чтобы Себе служить, так тому и быть. Что мы можем сделать?

Когда Михаил и старец вернулись перед Рождеством в Чистополь, они узнали, что Фёдор Михайлович был заключён в тюрьму за проповедь Православной Церкви. По городам и сёлам катилась волна жестоких гонений и арестов. Также стало известно, что в тюрьму посажено много монахинь и других христиан, в том числе один блаженный старец Феденька.

После праздника Крещения Господня Михаил и старец отправились в Билярск по приглашению местной христианской общины и пробыли там полтора месяца. Там, беседуя с православными людьми, старец Платоний однажды сказал: «Вот сейчас здесь много народу, а придёт время, когда верующему человеку негде будет остановиться на ночлег, все отпадут и охладеют сердцем». И, помолчав, добавил: «Меня тогда уже не будет на свете, а когда вернётся Михаил, ему не найдётся где переночевать».

Все слушавшие его люди удивлялись, многие плакали, рыдали, но время требовало своего.

Третьего марта 1931 года Михаил отправился в ОГПУ, чтобы попросить о встрече с дядей Фёдором Михайловичем. Поначалу ему дали разрешение, однако, когда Михаил спросил ещё о блаженном Феденьке, начальник политуправления схватил Михаила, стал его допрашивать и бить. Обыскав его, сотрудники обнаружили внутри шапки Михаила венок из колючей проволоки – добровольная епитимия, который он носил постоянно, не снимая, и начали допрос с пристрастием и жестокими побоями. Однако он никого им не выдал, а только всё время говорил о Слове Божьем и об Истине Христовой.

Михаила увели и посадили в тюрьму, там в камере он встретился с Феденькой. Ночью Михаила снова повели в ОГПУ, допрашивали и показывали список, где было написано много фамилий христиан, сотрудники спрашивали его: «Знаешь ли ты их?». Михаил не отвечал, его били и возили ночью по городу для того, чтобы он показал, где кто живёт. Михаил только мог показать то место, где сам жил – у Марии Ивановны Хохловой. Михаила посадили в холодную, одиночную камеру и обращались с ним очень строго.

До того времени, ещё за два месяца до ареста, старец Платоний был очень глубоко задумчив и плакал, а потом взял Михаила за руку, подвёл к переднему углу, к иконам и, встав перед ним на колени, сказал: «Слушай!». Михаил удивился: «Отче, ведь я послушник твой, а ты старец, зачем так делаешь, это я тебе должен кланяться». Старец сказал: «Теперь только ты смотри, что я делаю, а потом, после будешь разуметь, я первый встретил и увидел, я и отдал честь».

И говорит: «Скоро мы не будем в этой келье, уйдём на казённую квартиру и на казённые харчи, на Самарку (район города)». И много, много рассказал, а потом старец сказал Михаилу: «Ты останешься после меня, а меня уже больше не будет, помяни тогда меня добрым словом и не забывай, иди путём, какой тебе дан, и тогда всё узнаешь. Не женись, Боже упаси, хотя немощи на тебе большие возложены, хотя будешь падать во грех плотский и в искушения, но не женись. Господь с тебя всё очистит и узнаешь во дни того времени, что тебе будет дано. Ты, Сын, даже будешь одеждой женской прикрываться и женщиной называться, лишь для того, чтобы сохранить себя для народа. В такое тяжёлое время, так тяжело будет, что и ночевать места не будет, но ты, Сын, не бойся искушений, немощи тебя не погубят, ты пройдёшь сквозь пламя огня и в глубину пучины ты войдёшь, дабы открыть корень зла и уразуметь свет вечного просвещения!».

И так, тюрьма Чистопольская, камера № 10 одиночная, строгая, где был посажен Михаил. На третий день привели и старца Платония. А через три недели много, много совершилось арестов, тюрьма была наполнена христианами, священниками и монахами, заключённые в тюрьме люди беседовали и пели молитвы.

Пришла Пасха, священство и христиане в день Пасхи ночью совершили службу на верхнем и на нижнем этажах, в камере № 6, куда потом заключили Михаила, наверху сидели тринадцать человек самых хороших певчих мужчин из села Остолопово, регент и священник. И вот, когда священник дал возглас, певчие со страхом и со слезами запели. Великая торжественная тюремная служба произошла, совершилась. Народ из домов в городе вышли и слушали, как узники христиане славят в тюрьме Бога Всевышнего.