– А как оно выглядит, Бавлер? Так и выглядит. Ты меня только неправильно не пойми, – он отложил в сторону куриную косточку и посмотрел на меня, как на последнего мясника. По крайней мере, я так посчитал, а капитан продолжил: – Все же ты стараешься для людей, но сейчас это выглядит, как будто ради жизни сотни можно и одним пожертвовать?

– Вероятно, только я не согласился бы с этой жертвой!

– А если его раскроют? Убьют на месте, понимаешь?

– Значит, наша задача, раз уж мы тут сидим и планируем, – громким шепотом продолжил я: – организовать все так, чтобы этот парень, который решится войти в форт, не пострадал и не погиб тем более.

– И как это сделать?

– У вас же не именные формы? – спросил я, глядя на одежду Вариола и Виллемента.

– Нет, – ответили те.

И ведь надо же было мне только что присмотреться к ним. Именно в искусственном свете свечей я заметил, что у них не просто вареная кожа. А крестом расположенные полоски, нашитые на груди. Были ли такие же на спине – я не мог увидеть.

Но у Конральда и многих людей, кто носил кожу, крестов не было. Поэтому я внимательно посмотрел на одежду Вариола:

– Что это? Отличительные знаки? – и указал на полоски кожи.

– У каждого города свои комбинации, отличающие его от других, – ответил тот. – Во время боя очень важно выделять своих.

– Но разве в бою обратишь внимание на эти полоски? – спросил я. – Они не очень-то выделяются, и я их только что заметил.

– Военного дела люди знают, куда смотреть. У нас – кресты. Есть еще полоски: одна, две, три – горизонтальные и вертикальные. И много других комбинаций, – пояснил Вариол.

– Анарей, в форте же все с такими ходят? Ну, или хотя бы большинство? – уточнил я. Капитан замялся, но кивнул.

– Форму я никому не отдам! – воскликнул солдат.

– Отдашь. Еще как отдашь – если будет, кому отдавать, – фыркнул я. – Слушайте, я тут чего подумал, – и, пошире расставив локти, продолжил: – А что случилось с камнеметными машинами? Они были довольно высокими, но внутри крепости я их не увидел.

И посмотрел на тех, кого с нами отправил Миолин. Те недоуменно уставились на меня:

– Мы не понимаем, о чем ты говоришь.

Пришлось рассказать им историю о том, как создавался этот форт, как пришла вражеская армия в количестве пары отрядов, а мы отжали у них камнеметные машины. Которые сейчас благополучно растворились в воздухе.

– Да, их было бы видно, – озадачился капитан Анарей.

– Разобрали?

– Нет, для этого нужны инженеры, а в моем отряде таких не было. И никто не посылал инженеров мне в помощь, – добавил он. – Чем дальше в лес, тем злее волки…

– Значит ты выяснишь, куда они делись, – ответил я.

– Я?? – возмутился капитан.

– Тебе же предстоит потом заниматься фортом. Как и раньше. Идем, – я встал, убедившись, что к нам трактирщик так и не подойдет. – Нужно поспрашивать людей в лагере. В Ничках мы и правда никого не найдем.

– То есть ты оставил нас обсудить, потом все порешал сам? – спросил Анарей.

– Конечно, я же главный, – хитро улыбнулся я. – Но нам правда очень повезет, если мы сможем найти хоть кого-нибудь нам в помощь. Такого, чтобы, как ты сам говорил, и хитрый, и ловкий.

Мы кивнули на прощанье трактирщику. Тот пожал плечами, развел руки в стороны, чтобы показать, что так ничего и не сможет нам предложить.

Поэтому наша четверка отправилась в путь – к счастью, довольно близкий, но усталость после бессонной ночи, подкрепленная вкусной едой, привела к вялости. И едва ли мы бы сделали значительный рывок, кроме как до лагеря. Типичную стометровку.

– И кого мы здесь спрашивать будем? – поинтересовался у меня капитан.

– Я бы… – и тут на меня напала жуткая зевота. – Так дело не пойдет, – я постарался открыть глаза пошире, но веки усердно стремились встретиться, поэтому я собрался с силами: – Едва ли я сейчас смогу быть хоть чем-то полезен.

– Вижу, – мрачно отметил капитан Анарей. – Что ты предлагаешь? Оставить нас втроем?

– Нет, как только найдем четвертого, мне на замену, я отправлюсь спать, – проговорил я. – Но не уверен в том, что доберусь до Рассвета, так что схожу в гости к Арину.

– Тогда чего мы… – продолжил вояка и затих.

Он смотрел на криво расставленные палатки, среди которых копошились дети, женщины, иногда попадались старики. Я попытался одним только взглядом найти кого-нибудь, кто мог бы нам помочь.

Людей вокруг было довольно много. И все не подходил никто. Я успел насчитать почти тридцать человек самого разного вида. И никого, кто подходил бы под наши запросы.

– Кажется, Бавлер, твой план сорвался, – с грустью проговорил Анарей. Притворной или нет – трудно сказать.

– И что же, будем теперь пытаться реализовать твой? – спросил я, раздосадованный ситуацией. – Можем, но… – я снова зевнул. – Как-то уже без меня?

– Добрые люди, – обратилась к нам какая-то женщина, неся таз с бельем: – Вы нам помочь или как?

– Какая помощь вам необходима? – вежливо спросил Виллемент, немного склонив голову в приветствии. – Нас, к сожалению, будет на одного меньше.

Я уже едва мог стоять на ногах. Кто ж знал, что после еды так накатит сон! Из последних сил я присматривался к женщине, а потом отвел в сторонку Анарея, вытащил из сумки два серебряных и золотой:

– Если вдруг найдешь исполнителя, – пояснил я, не дожидаясь вопросов со стороны капитана, – здесь и аванс, и оплата.

– Многовато, – поморщился Анарей. – Я бы обошелся двумя серебряными.

– Только наемникам платят гораздо больше. А у нас вообще разовый заказ. Если что – я буду у Арина.

– А если его здесь нет? – спросил капитан.

– Куда он денется от своей пивоварни. Узнаю последние новости, раз трактирщик так помалкивает. И смотрите…

– В оба, – закончил Анарей. – Иди уже, Бавлер. Глядя на тебя самому спать охота.

Я, стараясь как можно ровнее переставлять ноги, отправился к Арину. А что, если пивовара и правда нет дома? Куда мне тогда податься?

Но то, что я передал работу другим, наконец-то передал, радовало и придавало немного сил. Как раз для того, чтобы постучать в окно к краснолицему пивовару. Тот открыл без промедления:

– А! ТЫ?! – изумился он. – Зачем пожаловал?

– Переночевать… – пробормотал я.

– Так день же…

– Поспать пусти, – держа открытым один глаз, сказал я.

Рисковал я знатно, но пивовар все еще оставался порядочным человеком. Вышел из дому, впустил в меня, прикрикнув на собак, которые все так же, как и прежде, лаяли на посторонних.

Потом провел в комнату для гостей, критически осмотрел меня и решил, что я недостаточно чистый для полноценной постели, но вполне подхожу для дивана. Он сунул мне в руки подушку.

– Разбудить? – спросил он.

– Утром завтра, – укладываясь на диван, проговорил я. И сразу же уснул.

Очередной запомнившийся сон дарил мне перенос времени на восемь часов вперед. И возможность выбора, сколько спать. И еще какие-то необычные штуки. Как-то это совсем не по-настоящему выглядело.

Растолкали меня не засветло. И не Арин.

– Вставай, Бавлер, – толкнул меня Виллемент.

– Что случилось? – я открыл глаза и увидел рядом еще и пивовара, который лишь руки в стороны развел: мол, я не думал, что такое случится и вообще ни в чем не виноват. – Где остальные?

– Ты должен это увидеть, – ответил мне солдат. – Нужно время, чтобы прийти в себя? – спросил он вежливо.

– Я… Да… Нет, – протерев глаза, я повернулся набок и едва не скатился с дивана. – Увидеть что? Арин?

– Я ничего не знаю! – краснолицый пивовар поднял руки высоко вверх и обошел солдата стороной.

– Ты же ничего ему не сделал? – настороженно спросил я.

– Нет, не сделал, но ты должен понимать, что время уходит.

– Так вы…

– Идем, Бавлер, прошу, – все так же вежливо говорил Виллемент.

Я лишь умылся, а потом сразу же направился к выходу. В дверях меня окликнул Арин:

– Заходи как-нибудь, Бавлер. Нам есть, о чем поговорить.