Сидор молча выполз на балкон, а Лоцман пристроился под окном рядом с открытой дверью, готовый в любой момент затаскивать напарника в квартиру.
Охотники затаились. Улучив момент, Сидор приподнялся над краем перил и навел бинокль на костер.
– Костер еле шает, – начал докладывать он. – Морось не дает разгореться. Огонь, видимо, взяли с аномалии. У костра лежит Шустрик, босой, нога у него сломана, да. Еще один чел в глухом «Скафандре» сидит рядом. «Каменщик» стоит у автобусной остановки между домами, под крышей. Четвертый стоит в телефонной будке у девятиэтажки слева, шмотки на нем военные… Куклы переместились с прошлых точек. Пока больше никого не вижу, ни людей, ни мутантов. Попробую глянуть в окна пятиэтажки напротив. Адрес у нее вижу на табличке: Курчатова, девять. Окна в основном побиты, кое-где уцелели, внутри никто не мелькает. С антенны на крыше свисает вниз кабель. До середины оброс «пухом» и прилип к стене. Аномалия расползлась большим пятном, окон за ней не видать. Так… Вижу верх чертова колеса, в проходе между домами вижу кусок ДК «Энергетик»…
– Подходы к костру посмотри, – негромко сказал Колун. – Как нам лучше добраться до крысы с двух сторон.
Сидор перевел бинокль во двор.
– Гм, по центру двора детская площадка, в основном вся искорежена архианомалией… Чтобы добраться до пятиэтажки напротив, а от нее до крысы, придется обходить либо два дома по правую сторону, либо пройти через угловую девятиэтажку слева… По центру свободное пространство, качели, скамейки и песочница с костром. Аномалий не видно, похоже, тут проковылял наш инвалид. Кстати…
Сидор вдруг осекся на полуслове и замер. Сердце Лоцмана ухнуло вниз, затем бешено заколотилось. Догадка молнией пронзила мозг. В ту же секунду он схватил Сидора за ноги и что есть силы рванул в комнату.
К его удивлению, товарищ легко подался назад. Сидор развернулся лицом в квартиру и вцепился в Лоцмана, стиснув плечи с неожиданной силой. Рефлекторным движением Лоцман попытался отпрянуть, ударил по рукам напарника, хотел было крикнуть, чтобы Сидор отпустил, но, поймав его бездонно-черный взгляд, почувствовал себя так, словно получил мощнейший удар током.
Шум в голове перерос в оглушающий звон, другие звуки пропали. Ужасно, до рези в глазах, захотелось спать, но веки почему-то не слушались и не хотели закрываться. Язык онемел и потерял чувствительность. Дыхание перехватило, возникло ощущение сильного жара. Находясь на грани отключки, Лоцман осознал, что его тело принялось двигаться само по себе, подчиняясь неведомой воле.
Откуда-то издалека донесся рев мутанта.
Далее все происходило словно в тумане. Его собственное тело оттолкнуло от себя Сидора, который вдруг обмяк и мешком свалился на пол. Затем тело поднялось на ноги и сделало два шага по комнате. Глаза задвигались, фиксируя обстановку. Стол-стул-стул-кровать-Колун-полка-шкаф-Угрюм-дверь-фотообои… дверь-Угрюм-шкаф-полка-Колун-кровать… Колун… Оружие-Колун. Колун…
…Громыхнул выстрел. Лоцман открыл глаза, заморгал, соображая, где он и что произошло. Он лежал у стены с фотообоями, рядом валялись опрокинутые стулья. Попытка шевельнуть руками-ногами ничего не дала. Все, что получилось, это с трудом сфокусировать зрение. То, что он увидел, не вызвало никаких эмоций, мозг кое-как воспринимал информацию.
Прямо напротив лица на грязных половицах лежал пистолет, из дула которого курился дымок. Колун тоже лежал на полу, капюшон комбинезона и скрученная шапка-балаклава слетели с головы. Кудрявые черные волосы измазаны грязью и кровью. Смуглое лицо посерело, глаза закатились, из рассеченной раны на лбу текла кровь. Угрюм с пистолетом в правой руке, наклонившись к Колуну, левой прощупывал пульс на горле цыгана. Лоцман хотел спросить, что с Колуном, но ему удалось лишь едва шевельнуть головой и выдавить пару звуков. Реакция Угрюма последовала незамедлительно. Здоровяк прыгнул к Лоцману и только хотел ударить его рукояткой пистолета по голове, как вдруг в него сбоку врезался Сидор, и оба кесаревца повалились на пол.
Завязалась ожесточенная борьба. Сидор стремился вырвать пистолет из руки Угрюма, а тот в свою очередь пытался отбросить от себя неожиданного противника. Лоцман беспомощно наблюдал за ними, тщетно пытаясь определить, кто из двоих под контролем мутанта. Два мужика в комбезах, елозя ногами, надсадно дыша, покатились по полу, налетели на стол, ударились о радиатор под подоконником, затем покатились обратно к Лоцману. Чья-то нога, Лоцман не понял чья, заехала по пистолету Колуна и отправила под шкаф.
– Лоцман! Помогай! – сдавленным голосом выдохнул Сидор, уже обеими руками цепляясь за руку Угрюма и пытаясь выкрутить из нее пистолет.
– Лоцман! – прохрипел Угрюм, – мне…
Бах! В полусумраке квартиры возникла вспышка.
Громыхнул выстрел. Затем еще и еще. Остро запахло пороховой гарью.
Лоцман увидел, что две пули попали в бессознательное тело Колуна. Сердце вновь екнуло. Бросило в жар. Кровь погнала адреналин по телу, в мышцы наконец вернулась сила, голова прояснилась. Лоцман завозился, пытаясь подняться.
Колун тем временем судорожно выгнулся, с хрипом выдохнул, затем обмяк. Четки в руке скрипнули по деревянному полу.
И Угрюм, и Сидор, на которого здоровяк навалился сверху, замерли. Увидели, что в левом боку комбинезона старшего чернеют два отверстия. Случайная смерть товарища потрясла их. Они уставились друг на друга, ничего не предпринимая, но готовые в любой момент возобновить борьбу, если появится хоть какое-то подозрение на контроль.
Ничего такого не было. Тикали секунды, но ни один не двигался, не пытался атаковать второго.
Опасность, похоже, миновала, хотя это стоило Колуну жизни. Лоцман ощущал себя как с глубокого похмелья. Глубокая апатия, равнодушие, тупая головная боль. Пропал и страх, который крепко сидел внутри с самого прихода в Припять. Напряжение, вызванное смертью Колуна, тоже ушло.
Он уже хотел было сказать товарищам, чтобы вставали на ноги и прекращали драку, как вдруг – шмяк! – металлический пруток с глухим шлепком ударил Угрюма по голове.
Удар вышел скользящим, но здоровяку все равно крепко досталось. Содрогнувшись и выронив пистолет, он повалился на пол рядом с Сидором.
Воя от боли, обхватив голову руками, Угрюм принялся брыкать ногами, чтобы не дать неожиданному врагу снова атаковать. Капюшон поверх вязаной балаклавы чуть смягчил удар, поэтому здоровяк не потерял сознания, хотя был порядком оглушен. Сидор попытался схватить пистолет, но получил прутом по руке, а со следующим ударом пистолет улетел в дальний угол комнаты. Ругаясь, Сидор рванулся на четвереньках под стол, чтобы хоть как-то укрыться от ударов железной арматурины, которой остервенело размахивал проникший в квартиру «каменщик».
Лоцман последовал примеру товарища и тоже пополз куда глаза глядят, чтобы не быть забитым насмерть чокнутым фанатиком. В лицо дохнуло влажной свежестью. Лоцман сообразил, что выполз на балкон. Он глянул вниз, на детскую площадку и содрогнулся. Сталкер в зеленом глухом комбезе горел в «симбиозе», военного не было видно. Шустрик, сжимая в руке обломок кирпича, приминая жухлую траву, полз к дому, откуда еще пару часов назад выпрыгнул без оружия и обуви. Полз молча, несмотря на сломанную ногу. Но не это потрясло Лоцмана, хотя, несомненно, раненый сталкер испытывал сильные мучения при движении. Кукловод. Мутант Зоны стоял рядом с костром, лицом к пятиэтажке с кесаревцами, вытянув правую руку вперед.
Лоцман подался назад. Ввалившись в комнату, он увидел, что Угрюм лежит у шкафа, прижимая окровавленные руки к разбитому лицу, и стонет. Кровь текла по пальцам и капала на пол. Сидор тем временем перехватил пруток «каменщика», и они вдвоем барахтались на полу, вырывая друг у друга оружие. «Каменщик» был некрупным, в поношенном серо-зеленом комбинезоне группировки, в пятнистых серых штанах, с непокрытой головой. И он одерживал верх над кесаревцем. Сидор надсадно дышал, пытаясь вырвать арматурину и сбросить с себя врага. Заметив Лоцмана, он с трудом выдавил сквозь зубы:
