— Уже сегодня этим займусь, — пообещала я.

— Сегодня не надо, — Ногинский кивнул на забытый мною бокал, так понимаю, призывая опять его поднять. — Дела обсудили, можем продолжать праздновать.

— Да? Ты очень резко переключаешься с одного режима на другой, я пока за тобой не успеваю.

— Ничего, уверен, ты быстро научишься, — Захар обворожительно улыбнулся, протянул ко мне руку и большим пальцем провёл по щеке, отчего я невольно отшатнулась назад. — Лер, ничего такого, о чём ты подумала, — с налётом упрёка протянул Ногинский и показал подушечку своего пальца в чём-то белом. — Ты где-то умудрилась измазаться в извёстке, я просто стёр пятно.

— В своём прежнем кабинете, наверное, — отругав себя за то, что мне теперь на пустом месте мерещатся «подкопы» от мужчины-начальника, заметила я и на всякий случай уже сама вытерла щёку.

— Кстати, чуть не забыл, — Ногинский нырнул в карман пиджака и положил на стол банковскую карту. — Ты же на юбилее мой «Плюс один», значит, должна сверкать, так что не стесняйся, трать сколько надо, и будь уверена, лимит на карте не закончится.

— Ой, нет, —  отодвинула карту от себя. — С нарядом и всем остальным сама справлюсь.

Захар, прикрыв глаза, то ли застонал, то ли прорычал.

— Лера, давай только без вот этого, хорошо? Когда тебя в командировку отправляют, ты за билеты сама платишь? Или, быть может, за гостиницу сама рассчитываешься? Нет и ещё раз нет. И здесь такие же производственные расходы, которые должен компенсировать работодатель. Так что берёшь карту без всяких вопросов и снимаешь с неё столько сколько нужно, а не как совесть нашёптывает. И имей в виду, я два раза был женат и отлично знаю, какая сумма требуется девочкам, чтобы качественно собраться на праздник. Сэкономишь — приравняю это к халтуре в работе и по первое число отчитаю. Сразу предупреждаю, отчитывать я умею, тебе не понравится.

Ногинский настойчиво велел не экономить, и я не посчитала возможным ослушаться. На «обмундирование» к юбилею бывшего криминального авторитета в виде платья, туфель, сумочки и чистки пёрышек потратила с карты Захара по моим личным меркам дикую сумму.

Зато, когда после салона со свежим педикюром, маникюром, укладкой и макияжем вернулась домой, надела все эти бренды, долго и пристально смотрела в отражение зеркала и никак не могла отвести от себя глаз.

На первый взгляд новое белое коктейльное платье по фигуре и чуть ниже колен почти ничем не отличалось от похожих в моём шкафу, но сидело оно совершенно иначе, как будто специально для меня шили. Платье, как по волшебству вытягивало силуэт, делая меня немного выше, стройнее, при этом крайне удачно подчёркивало талию и, как ни странно, но визуально увеличивало грудь.

Классические босоножки тоже оказались выше всяких похвал, не знаю уж как, но из-за удобной колодки, высоченный каблук не чувствовался от слова совсем, складывалось впечатление, словно его вообще нет.

Про сумочку и вовсе молчу — у меня случилась любовь с первого взгляда. Стильная, с донельзя удобным ремешком, с одной стороны, миниатюрная, но с другой, всё необходимое в неё легко поместилось.

В общем, вывод такой — если нет возможности покупать себе такие вещи на постоянной основе, лучше и вовсе не начинать, чтобы не приходилось потом ломать себя, возвращаясь к привычному среднему уровню.

Нет, ну я какая-то зануда. На меня сейчас из зеркала смотрит настоящая принцесса современного образца, а я рассуждаю о том, что не стоит пробовать шоколадно-миндальный десерт, потому что после него морковка с сахаром не зайдёт.

Экран телефона, что валялся рядом с зеркалом на кровати, засветился и я, не беря его в руки, а только лишь нагнувшись, прочитала входящее сообщение:

«Приехал, напиши какой у тебя этаж, поднимусь».

Быстро настрочила Захару ответ:

«Не надо, жди на улице, спускаюсь».

Хоть я уже полностью собралась, но выходить ещё не выходила, то есть банально Ногинскому наврала — и то была вынужденная мера. Проработав с Захаром несколько дней, может полное представление о нём как о личности ещё не составила, зато совершенно точно для себя уяснила — он любопытен и не отличается особым уважением к чужим личным границам.

Если бы я ему сообщила этаж, он бы уже через минуту с чашкой чая или кофе бродил у меня по квартире и без зазрения совести заглядывал в каждый укромный уголок, а я в этот момент испытывала дискомфорт, потому как жильё у меня, если мягко выразиться, очень скромное, ещё и владельцы категорически запрещают выкидывать их старый хлам, поэтому на балкон даже не выйдешь, допотопный холодильник, деревянный кривой ящик и целая куча всякой всячины не позволят, а в единственной комнате у стены от пола до потолка возвышается башня из картонных коробок, наглухо перемотанных скотчем.

Для завершения образа брызнула из флакона духов вверх и, искупавшись в ароматном облаке, поторопилась на выход, ведь терпением Захар тоже не отличается.

Уже на первом этаже бегом выскочила из лифта, шустро сбежала по ступеням лестницы, но возле подъездной двери притормозила и прежде чем появиться перед Захаром, выдохнула, поправила волосы, проверила, не задралось ли платье и лишь после нарочито небрежно вышла на улицу.

Ногинский ждал меня возле машины, прислонившись к дверце водителя, он смотрел себе в ноги и разговаривал по телефону, но постукивание моих каблуков привлекло его внимание и заставило поднять на меня взгляд.

Не знаю, померещилось или нет, но в какую-то секунду мне показалось, что Захар прищурил глаза, словно не узнал меня и хотел рассмотреть лучше. Потом, и это уже совершенно точно, он, ничего не говоря собеседнику, опустил руку с телефоном вниз, как будто внезапно забыл, что ведёт диалог.

В общем и целом, прожигающий и обалдевший взгляд Захара явственно демонстрировал, что зеркало меня не обманывало, и я действительно выгляжу на все сто.

— Потрясно выглядишь, — сглотнув, заявил Ногинский, когда добралась до его автомобиля. — Я и до этого видел, что ты обалденно красивая, но сейчас честно сказать охренел, — Захар мотнул головой, словно прогонял наваждение и поспешил открыть мне переднюю пассажирскую дверцу. — Прошу.

— Спасибо, — поблагодарив Ногинского сразу и за галантность, и за комплименты, забралась в салон с вдохновляющей мыслью, что вот в таком цветущем виде меня сегодня увидит Тимур.

Я не обманываюсь, Калинин, глядя на меня, не начнёт кусать локти или драть на голове волосы, от осознания какую красоту он бросил, но если у него хотя бы на долю секунды промелькнёт что-то похожее на сожаление, мне уже будет приятно.

— Лера, ты на юбилее далеко от меня не уходи, а то ещё, чего доброго, украдут, — усевшись за руль, произнёс Захар, причём непривычно серьёзным тоном. — Ну и чего ты молчишь? Говори: «Да, Захар, дальше, чем на три шага от тебя не отойду».

— Не совсем поняла, ты шутишь или как?

— Или как… Инструкция такова, куда бы тебе ни понадобилось, даже если собралась по кошачьим делам в туалет пудрить носик, я иду вместе с тобой.

Юбиляр праздновал свой день рождения с размахом, для торжества он полностью откупил загородный клуб класса люкс, с Ногинским мы подъехали к главному зданию, где Захар отдал ключи от авто парню в униформе, чтобы тот, как я поняла, припарковал машину. Хотя я до сего момента была искренне убеждена, что подобная услуга у нас в стране не востребована и не оказывается. Век живи, век познавай новое.

— А зачем именинник откупил весь клуб? — шёпотом поинтересовалась я, держа Ногинского под руку и заходя вместе с ним в ресторан.

— Чтобы левых людей не было, — ответил Захар, внимательно разглядывая уже во всю веселящихся в зале гостей.

— Мы же здесь ночевать не останемся, ты про ночёвку ничего не говорил.

— Не переживай, не останемся. Тут ближе к ночи такое начнётся, что мне самому поперёк горла, так что максимум через пару часов сматываемся по-английски, — приглушённым тоном пообещал Захар и куда более эмоциональней и громче добавил. — Смотри, Калинин уже возле Шурыгина трётся. Пойдём, смажем Тимурке малину.