Я лишь устало покачал головой. Эта ненависть словно впиталась в самую душу молодого нациста с молоком матери. Здравый смысл и чувство самосохранения уступали место доктринам о расовом превосходстве и вражде с недочеловеками.

Алиса приблизилась к связанному офицеру, нагнулась к его лицу и с издевкой прошипела:

- Слушай сюда, фрицик. Здесь, в Пирамиде, ваши нацистские сопливые идейки ничего не стоят, понял? Мы не из тех, кто будет трястись перед вашим великим арийским величием. Так что хватит ломать комедию, мой маленький гансик, а не то я сделаю из тебя второй Дрезден!

Кремер потрясенно умолк, видимо, осознав, что здесь его статус офицера люфтваффе не значит абсолютно ничего. Мы находимся в каком-то новом адском измерении, за гранью его понимания.

Воспользовавшись возникшей тишиной, я решил продолжить допрос в более миролюбивом ключе. Возможно, если слегка запугать пленника и одновременно протянуть ему руку помощи, это сработает лучше.

Но Кремер уже готов был вновь осыпать Алису потоком оскорблений и угроз, его лицо исказилось от злобы. Но тут в гараж снова вошел Разар, и связанный нацист резко умолк, потрясенно уставившись на финексийца.

Я бросил взгляд на своего товарища и понял, что именно так сильно поразило молодого офицера. Разар в своем истинном обличье и впрямь выглядел устрашающе для человека, не знакомого с инопланетными расами.

Его внушительная близко к двум метрам фигура, перекатывающиеся под серой кожей мускулы, острые клыки и совершенно черные зрачки глаз - все это не могло не напугать Кремера. Для обычного земного человека Разар, должно быть, казался воплощением чудовищного кошмара.

Сам финексиец, судя по его ухмылке, прекрасно осознавал производимый эффект. Он медленно приблизился к связанному пленнику, возвышаясь над ним подобно исполинскому идолу. Разар наклонился, почти нависая своим ликом над самым лицом Кремера, и проскрежетал низким голосом:

- Что такое, человечек? Никогда не видел представителей более развитой цивилизации?

Обер-лейтенант в ужасе отшатнулся, натянув веревки до предела. Его глаза округлились, рот раскрылся в немом крике. Похоже, вид Разара полностью выбил его из колеи, вселив первобытный страх перед неведомым и чужеродным.

Алиса расхохоталась, явно наслаждаясь реакцией нациста.

- Ну как он тебе, гансик? Вот это существо истинный ариец, а не вы, жалкие людишки со своими идеалами.

Кремер часто закивал, прижимаясь к стене, словно это могло спасти его от финексийского чудовища. Разар же лишь ухмыльнулся шире, демонстрируя ряды клыков.

Ситуация развернулась совершенно неожиданным образом. Кремер, который минуту назад был воплощением нацистской спеси и презрения к "недочеловекам", вдруг резко переменился в лице. Его взгляд, полный ужаса при виде Разара, постепенно сменился выражением благоговейного трепета.

- Ты... ты истинный ариец! Высшее существо, перед которым мы, люди, лишь жалкие черви! - залепетал молодой офицер, обливаясь холодным потом.

Я был поражен этой внезапной переменой и в первый момент решил, что Кремер просто пытается выиграть время, запугав нас своим безумием, возможно ему казалось это самым эффективным выходом. Но взгляд финексийца, устремленный на пленника, говорил о другом - моему товарищу кажется было знакомо подобное выражение лиц низших рас при виде представителя высшей цивилизации.

- Я отдам все, чтобы служить тебе, великий ариец! - почти взвизгнул Кремер, вжимаясь в стену от ужаса. - Прикажи, и я стану самым верным из твоих рабов!

Разар лишь расхохотался при виде этой сцены, сотрясая своим басовитым смехом стены гаража. Однако, в отличие от насмешливого тона Алисы, в его реакции сквозило скорее снисхождение, нежели издевка.

- Вот так-то лучше, человечишка, - проскрежетал финексиец, ухмыляясь. - Наконец-то ты понял, кто здесь высшая раса, а кто жалкая тварь, ползающая в грязи, и более того не имеющая права существовать без моего ведома!

Я с трудом сдержал изумление при виде столь кардинальной перемены в поведении Кремера. Еще недавно это был фанатичный нацист, лишь презрение изрыгавший в наш адрес. Теперь же он сам припадал к стопам Разара, сочтя его истинным воплощением расового превосходства над людьми.

Алиса лишь качала головой, посмеиваясь над происходящим. Для нее, видимо, все происходило привычным чередом - финексийцы действительно обладали поразительной способностью внушать благоговейный трепет низшим расам, даже таким фанатично настроенным, как нацисты.

Я последовал ее примеру и с любопытством наблюдал, как Разар обращается с теперь уже полностью покорным и пресмыкающимся пленником. Инопланетянин скорее забавлялся пробудившимися рабскими инстинктами Кремера, нежели пытался их подавить.

- Что ж, я рад, что ты осознал всю бессмысленность своих убогих идей о высшей расе, - вещал Разар, следя, как нацист ежится от его слов. - Ваша ничтожная человеческая цивилизация лишь жалкое подобие истинного величия и могущества, которым обладают финексийцы. Но если будешь послушным рабом, я, может быть, позволю тебе присоединиться к нашей стае в качестве прислуги.

Кремер судорожно закивал, весь трепеща от восторга, что высшее существо допускает такую милость по отношению к нему. Он готов был пресмыкаться перед Разаром и выполнять любые его приказы, лишь бы сохранить жизнь.

Мне даже стало немного жаль этого жалкого существа, пасующего перед могуществом финексийца. С одной стороны, впору было порадоваться, что пленный нацист полностью утратил свою воинственность и фанатизм. Но с другой - выглядело это поистине жалким зрелищем, когда человек теряет в одночасье всякое достоинство, повергаясь в прах перед сильнейшим.

Однако в Пирамиде, кажется, подобные метаморфозы были обычным делом. Здесь размывались все привычные рамки и понятия, уступая место совсем иной реальности, где на первый план выходило лишь главенство силы над слабостью. Остается лишь смиряться с новыми правилами этого безумного измерения.

Разар окончательно расхохотался над жалкими потугами Кремера пресмыкаться, и я присоединился к веселью вместе с нашими спутницами. Вокруг стояли одни развалины, кошмары и чудовища сменяли друг друга, но в этот момент мы все же имели возможность отвлечься от окружающего безумия и повеселиться от души.

Насладившись видом униженного и пресмыкающегося передо ним нациста, Разар вдруг кивнул в мою сторону:

- Развяжи это существо. Раз оно столь сильно жаждет служить высшей расе, я позволю ему продемонстрировать преданность.

После команды Разара я приблизился к связанному Кремеру и принялся развязывать веревки, стягивавшие его руки и ноги. Бывший нацистский офицер замер, не делая попыток к сопротивлению, лишь с трепетом взирая на своего нового господина-финексийца.

Освободив Кремера от пут, я отступил в сторону, давая ему возможность встать на ноги. Он порывисто вскочил и устремил на Разара почти благоговейный взгляд.

- Чего ты хочешь от меня, великий ариец? - промолвил он дрожащим голосом. - Я готов на все, чтобы доказать свою верность и преданность!

Разар окинул пленника высокомерным взором, словно оценивая достоинство новоявленного раба. Затем он кивнул в сторону тел двух других нацистов, которых застрелила Алиса.

- Вон тех двух мертвецов следует предать огню по древнему обычаю финексийцев, - произнес финексиец. - Сделай это, человечек, и тогда я решу, достоин ли ты дальнейшего признания.

Кремер судорожно закивал и поспешил выполнить приказ. Он принялся стаскивать трупы своих бывших товарищей в одну кучу, готовясь свершить языческий ритуал кремации. Его передергивало от омерзения при виде мертвых соратников, но желание угодить Разару было сильнее жалких человеческих предрассудков.

Собрав тела, Кремер оглянулся в поисках чего-нибудь горючего. Алиса швырнула ему канистру с бензином, и бывший обер-лейтенант тут же вылил ее содержимое на трупы солдат. Затем он поднял с пола обугленный обломок и, задрожав от волнения, поджег немецкие останки.