— Мне нужно пойти поздороваться. — Джаспер ухмыляется и кивает в сторону огромного дольмена в конце сада. Там есть два мегалита, подпирающих третий, с цветущими виноградными лозами, растущими по бокам камня. Афина стоит рядом с гигантскими камнями и разговаривает с несколькими людьми, собравшимися вокруг нее.

Не знаю, почему я ожидала, что она будет в модной тоге, но это не так. Как и у Джаспера, у нее длинная копна гладких черных волос. На ней идеально сшитый желтый костюм. Я была бы в нем похожа на банан, но она элегантна и очень пугающая. Она приветствует Джаспера с протянутыми руками и притягивает его в объятия, теребя за его растрепанный пучок, пока разговаривает с ним. Она намного ниже его, и мой мозг не знает, как справиться с тем, что богиня выглядит так по… материнским.

Я этого не предвидела.

— Здесь есть еще чьи — нибудь мама или папа? — Я спрашиваю группу вокруг меня.

— Никто из наших родителей не олимпийцы, — говорит Ларк. — Но есть Деметра. Я лучше паду ниц перед богиней. — Ларк подмигивает мне, подплывая к богине, которая только что вошла в сад через дольмен.

Я едва замечаю ее, потому что мои глаза прикованы к трем людям позади нее. Аид, Персефона и Арес. Никто из этих людей не нуждается в представлении. Они такие же знаменитости, как любой музыкант или актер. Несмотря на то, что большинство из нас слишком бедны, чтобы когда — либо посетить концерт или посмотреть шоу по телевизору, которого у нас нет, индустрия развлечений по — прежнему процветает. Боги и элита любят, когда их развлекают.

Даже издалека я чувствую силу вокруг Ареса. Он подобен шторму, бушующему в небе, и все мы в одной секунде от того, чтобы быть втянутыми в торнадо. Он, должно быть, семи футов ростом, с каштановыми волосами, ниспадающими на воротник, задумчивыми глазами и темной щетиной, покрывающей подбородок. Как и Афина, он одет в обычную одежду, а не в набедренную повязку или что — то в этом роде. На самом деле, на нем костюм — тройка, совсем как на Атласе. Честно говоря, я не знаю, на ком из них он смотрится лучше. Бог или засранец, который прижимал меня к себе на танцполе, а потом повернулся и начал флиртовать с избалованной светской львицей.

Я подумываю о том, чтобы подняться и пойти к Аресу, но мне не обязательно это делать. Он уже направляется ко мне. Остальные чемпионы рядом со мной разбегаются, отправляясь на поиски своих собственных богов, в то время как бог войны медленно приближается ко мне.

Мое сердце тяжело колотится в груди, но я дышу спокойно. Сегодняшняя ночь не похожа на ночь, когда я умру. В любом случае, зачем ему убивать своего чемпиона еще до конца Игр?

Мрачное выражение его лица медленно расплывается в улыбке, как раз когда Арес останавливается передо мной. Это настолько сбивает с толку, что мой рот приоткрывается в изумлении.

— Рен Торрес. Теперь ты можешь поклониться мне в ноги. — Голос Ареса — глубокий рокот, подчеркивающий его божественность. Ни один человек так не звучит.

Я захлопываю рот и быстро обдумываю варианты. Я могла бы плюнуть Аресу в лицо и получить по губам. Как будто, в буквальном смысле, его кулак может проделать дыру в моем черепе. Или я могу врезать коленом ему по яйцам и, скорее всего, мне оторвут руки.

Черт побери. Мне придется поклониться.

ГЛАВА 22

Т

олько я вздыхаю, Арес откидывает голову назад и разражается таким громким смехом, что все оборачиваются и пялятся на нас. На лицах других чемпионов написан ужас, хотя один или двое выглядят взбешенными. Дроны, которые парили над вечеринкой, подлетают к нам до тех пор, пока по крайней мере четыре не окажутся прямо над нами.

Я в полном замешательстве.

Арес хлопает меня ладонью по плечу и улыбается мне сверху вниз. — Я просто пошутил. У тебя такой вид, будто ты собираешься оторвать мне член.

— Я думала о твоих яйцах. — Я немедленно закрываю рот. Что, черт возьми, со мной не так? Я не в баре у Джерри, где можно нести чушь. Это Бог гребаной войны. Мы не приятели. Он представляет собой стену мускулистого, красивого мужского мяса, со шрамами на руках, показывающими, что даже будучи богом, он участвовал в таких ожесточенных битвах, что они оставили след. По иронии судьбы, у него тоже есть небольшой шрам через бровь, как и у меня.

Арес снова громко смеется, и я не могу скрыть недоумение на своем лице. — Есть причина, по которой ты мой чемпион, Рен Торрес. Мне нравится твой настрой.

— Э — э–э, спасибо.

Он указывает на свою бровь, на которую я только что обратила внимание, а затем подмигивает мне. Подмигивает! — Плюс, близнецы.

У меня от этого начинает болеть голова. Арес разыгрывает меня? Что, черт возьми, происходит?

Теперь я действительно жалею, что у меня нет хотя бы чего — нибудь выпить, потому что я не знаю, куда, черт возьми, девать свои руки. Я держу их неподвижно по бокам, чувствуя себя роботом. Я наклоняюсь, потому что, опять же, ничего не могу с собой поделать. В Аресе есть что — то такое, что заставляет меня расслабится.

— Ты что, пьян?

Еще один взрыв сотрясающего землю смеха разносится по саду. Моя кожа покрывается румянцем, поскольку ощущение слишком большого количества глаз, устремленных на нас, действует мне на нервы. Арес снова хлопает меня по бицепсу, и я чуть не падаю на этих чертовых каблуках.

— Я не ожидал, что ты будешь такой забавной, Чемпионка.

— Арес, похоже, вы двое единственные, кому весело. — К нам приближается другой нереальный голос. Аид и Персефона встают рядом с Аресом.

Это что, божественная штука? Как будто в их голосах заключена сила или что — то в этом роде, и это заставляет их звучать как эротический сон? У Атласа тоже это есть. У меня нет сомнений, что в его жилах течет кровь бога. Хотя я не уверена, какого именно.

Аид — обладатель сексуального голоса. Он улыбается мне, и это сбивает с толку. Как и все боги, Аид красив, с черными волосами, которые короче по бокам и длиннее на макушке. Они выглядят совершенно растрепанными, как будто для этого не потребовалось никаких усилий. Черт возьми, он бог, так что, скорее всего, это не так. Его глаза такие темные, как будто в их глубине существует преисподняя. У него щетина, отросшая за несколько дней, и одет он более небрежно, чем я видела кого — либо еще здесь, в джинсы и черную футболку.

Рядом с ним Персефона, которая, возможно, самая красивая женщина, которую я когда — либо видела. Темно — рыжие волосы собраны сзади в мягкий конский хвост, в длинных ниспадающих волосах застряло несколько ромашек. У нее ярко — голубые глаза, такие яркие и ясные, что кажутся ненастоящими, но я знаю, что это не так. В отличие от джинсов Аида, на ней повседневное платье с запахом, подчеркивающее все изгибы ее тела.

Было бы легко закомплексовать рядом со всеми этими красивыми людьми.

— Ты никогда не приходишь к нам в гости, — говорит Аид Аресу, который закатывает глаза. Так странно видеть, что эти боги ведут себя как обычные люди.

Персефона усмехается. — Это потому, что никто не может попасть в Подземный мир без твоего разрешения, а ты всех распугиваешь.

Аид обнимает Персефону за талию и крепко сжимает. — Но не тебя.

Она вздыхает и выглядит совершенно счастливой. — Нет, не меня.

Прежде чем я успеваю осознать все происходящее вокруг, Персефона обращает свое внимание на меня.

— Рен, верно? — Персефона отталкивает Аида локтем с дороги, когда кажется, что он собирается выйти вперед и начать говорить. одаривает ее снисходительной улыбкой, и я обнаруживаю, что с каждой минутой смущаюсь все больше. Я предполагала, что боги заставят нас всех пасть ниц и вытирать дерьмо с их задниц. Я не ожидала, что они окажутся такими приземленными.

Лицо Персефоны сияет от возбуждения. Как будто я та, с кем стоит пообщаться. Ее сияющие глаза становятся большими, когда она улыбается мне. — Я смотрела Игры, и ты, безусловно, мой фаворит.