– Почему ты еще здесь?

– Он не может быть предателем!

– Да кто ты такой?!

– Твое сердце, Гарет Кей...

– Чудовище!

– Считай, что тебя не существует.

– Я не притворялся.

– Давай уедем отсюда! Пожалуйста, давай уедем из этого города!

– Что за ерунда – прощаться с полем? Как будто там, куда мы едем, больше такого нет.

– Просыпайся, Найт! Проснись!

– Что случилось?..

– Ты не помнишь? Тебе приснился кошмар.

Он все падал и падал в бесконечную бездну, а знакомые и незнакомые голоса летели следом, догоняя, окружая, превращаясь в какофонию, от которой звенело в ушах. Мозг не успевал перерабатывать информацию. Найту казалось, что его голова вот-вот взорвется, а сознание разобьется на тысячи таких же осколков и разлетится по миру градом маленьких метеоров или, наоборот, подобно легкому тополиному пуху, осядет на дома, траву и деревья, на людей, слившись со всем и превратившись в ничто.

Найт резко выдохнул и открыл глаза. За окном занимался рассвет, плотные облака, подсвеченные малиновыми лучами солнца медленно плыли по небу. На ветке дерева, покачиваясь, сидел черный ворон.

Птица и Покровитель переглянулись.

– О, очнулся. Что-то ты рано, поспал бы еще.

Нельзя было не узнать этот полный сарказма голос. Но, несмотря ни на что, Найт был рад его слышать.

– Как там Июль? – спросил он хрипло и закашлялся.

– То есть ты, чуть не померев в пожаре, в первую очередь интересуешься собакой?

– Э... – растерялся Найт.

– Боги, сделайте мне милость, подарите этому ненормальному мозги!

Найт даже не обиделся и продолжал вопрошающе смотреть на стоявшего в дверях, навалившись плечом на косяк, Хана.

– Жива твоя псина.

– Хорошо.

Сев на кровати, юноша помассировал виски, пытаясь вспомнить, что же ему приснилось, раз самочувствие такое паршивое.

«Может, пора попросить у Аури какие-нибудь травки для спокойного сна? – раздумывал Найт, чувствуя, как головная боль постепенно отступает. – Но подействуют ли они на меня? Все же стоит попробовать».

Хан кашлянул, и демон с Черничной горы вспомнил о нем, подпирающем косяк с недовольным видом, как бы говорящим: «Итак, ты проснулся. Но где же твоя благодарность? Разве перед тобой не стоит человек, спасший твою покровительскую задницу из пожара? И не стыдно тебе быть таким, а?»

Найт открыл рот:

– Эм... Хан, ты вчера...

– Ну-ну?

– Я благодарен тебе за помощь. И с Июлем, и с Лизой. Я ведь Гарета едва не...

– Едва не что? Едва не придушил? А стоило бы. Вот же мрази! Да, мир не сказка, в которой всегда побеждает добро, но такое дерьмо не должно происходить. – Он выругался себе под нос и вдруг спросил: – Как ты видел ее воспоминания? Стоял рядом и смотрел, да?

– Я видел ее глазами, – сказал Найт. – И чувствовал...

Его ладони сами сжались в кулаки, а в груди полыхнул отголосок ярости и обиды, которые испытывала Лиза, а потом и он сам.

Хан был сильно удивлен, ведь Аури не говорила о настолько глубоком погружении в память призрака. Но Найт ничего не знал об этом и не заметил его замешательства.

Элияр проговорил:

– Забудь. Я представляю, что там могло твориться. И не надо жалеть этих людей: они получили по заслугам.

– Почему ты решил, что я их жалею?

– Мне просто показалось... – Он покачал головой. – Нет. Зачем Покровителю жалеть смертных? Ладно еще Лизу, но не этих. Неудивительно, что город прогнил и разваливается.

– Кстати, а где мы? Это разве дом Йена?

– Это старый дом Лизы и ее матери. Через стену мастерская, где мы были.

– Но почему мы здесь? А Йен?

Элияр немного помолчал и коротко ответил:

– Повесился.

– Что?..

Но Хан не собирался объяснять. Он просто стоял и наблюдал, как на лице Найта сменяются эмоции: сначала изумление, затем ужас, печаль и что-то еще, непонятное лучнику.

А Найт чувствовал вину. Разве не из-за глупой истории о нем все началось? Если бы Лиза узнала, что он и есть тот самый демон с Черничной горы, о котором ей пришел рассказать отчим, она возненавидела бы его.

Теперь еще и Йен... Он ведь как-то жил все это время, улыбался людям, разговаривал с путешественниками, которых приютил в своей мастерской, смеялся...

«Но не в моих силах было это предотвратить, – подумал Найт, кусая губы. – Гарет мог узнать тайну Лизы и по-другому. Может, через несколько дней, спустя годы или вообще никогда. Хватит об этом думать. Все закончилось, она ушла в новый мир».

Эти слова казались ему оправданием. Действительно ли он ничего не мог?

– А, еще кое-что, – сказал Хан, прерывая его самокопание. – Ты сутки проспал.

– Что?!

– Видимо, утомился, бегая по дому градоначальника с подпаленными перышками. Ты же собирался выбраться через окно.

– Там была решетка.

– Похоже, не только Покровители, но и боги не очень-то тебя любят.

Найт вздохнул. Разве он мог возразить?

– Ты пошел за мной.

Хан прищурился:

– И что? Кажется, ты уже поблагодарил меня.

– Да, но... – Найт посмотрел ему в глаза и продолжил: – Это было опасно.

Брови Элияра иронично изогнулись:

– Ну и что же демон с Черничной горы пытается сказать? Пообещаешь, что больше так не будешь?

– Нет, я хочу сказать не это. Знаешь, вначале ты вел себя как придурок. Хотя и сейчас иногда...

– Оу.

– Просто послушай! Я считал тебя раздражительным, ворчливым и бессовестным. Думал, что ты меня ненавидишь. Вообще-то, я предполагал, что ты захочешь избавиться от меня при первой же возможности. Достаточно было не возвращаться за мной, и тогда контракт... Кхм, в общем... Я хочу сказать «спасибо» за то, что ты спас меня. – Найт сглотнул. – И когда я сказал о собаке, ты не ушел, а помог ее найти. Мне жаль, что я доставил тебе столько проблем, правда. А еще я думаю, что ты хороший человек, Хан.

– Повтори.

Найт вздрогнул от его низкого голоса и приказного тона. Слова сами слетели с губ:

– Ты хороший.

Хан холодно улыбнулся.

– Хороший? Я? Интересно, ты правда такой наивный или просто прикидываешься? Ты хоть понимаешь, кому ты это говоришь? Тому, кто убил кучу людей. Я без колебаний перерезал бы горло Гарету Кею, если бы Лиза не захотела сжечь дом. Думаешь, я спас тебя, потому что хороший? Никогда не слышал ничего более нелепого. Вытащить собаку – ладно, она действительно не виновата в том, что ее хозяин ублюдок. Но как считаешь, почему я вернулся за тобой? – Он не дождался ответа от Найта и, хмыкнув, развернулся, чтобы уйти. – Сам не знаю. Может, подумал, что ты еще пригодишься.

Примерно через минуту, как ушел Хан, в комнату влетела Кисточка и, взволнованно пища, взобралась на кровать и к Найту на плечо. Следом прибежал Июль, радостно тявкая. Пес прыгнул на юношу и попытался облизать ему все лицо, но получилось дотянуться только до подбородка.

– Проснулся! – воскликнул Вариан, в порыве чувств подбежал, плюхнулся на кровать и стиснул демона с Черничной горы в объятиях. – Мы переживали! Ты давно не спал, да? Поэтому так долго не просыпался? Июль все время лежал у тебя в ногах, мы еле заставили его и Кисточку поесть. Аури сказала, что ты будешь в порядке, но я все равно волновался! Если бы Хан не поднял ту балку и не вытащил тебя, страшно подумать, что бы случилось! Покровители ведь не полностью бессмертные, да? Это было опасно! Июль, слышишь? Теперь ты обязан ему жизнью. Он умный пес, Найт, он это понимает, смотри. Ай, Кисточка, не кусайся! Лучше укуси Найта – он совсем себя не бережет. Ха-ха-ха! Она правда тебя укусила!

– Как ты? – спросила Аури, садясь рядом с Найтом с другой стороны. Тем временем Июль не оставлял попыток лизнуть ему лицо.

Юноша выдавил улыбку:

– Все хорошо, спасибо за заботу.

– Пожалуйста! – Вариан сиял, как солнышко, продолжая тараторить. – Хан уже был у тебя? Он сообщил про Йена? Это ужасно! Наверное, он чувствовал вину за то, что не помог Лизе. Нае рассказал: Йен любил ее маму. Представляешь? Наверняка ему было тяжело, ведь Лиза ее дочь от другого мужчины. Но я все равно не понимаю, почему он ее не спас! Эх, но теперь уже ничего не поделаешь. Мне его жаль, он был неплохим человеком. Веселый дядька, да, Аури? И мастерская его теперь пустует. А еще возле его дома растут подсолнухи, но они еще маленькие.