И чем же помогли его заслуги перед смертными? Что дал пресловутый титул Покровителя Севера? Просто смешно. Стоило ли выжить на арконской стене, чтобы его казнили здесь?
Найт прекрасно знал, что за судом под солнцем и лунами следует только смерть. Когда шла Великая война, так судили высших демонов, схваченных и заточенных в этой тюрьме. Если его будут судить как высшего демона, он обречен.
Вспомнив, как он улыбался, сидя в комнате с друзьями, как ребята обещали построить ему храм, как Лейсан ругала его и тут же обнимала, как Хан ворчал, подкладывая в его тарелку еду, Найт опустил дрожащие ресницы и издал тихий стон. Потом посмотрел на скованные запястья, и его губы скривились в ироничной улыбке.
Как глупо. Он был таким дураком.
Юноша засмеялся. По темным коридорам разносился его мелодичный, горький, с нотками безумия, смех. Дежурившим неподалеку стражам было не по себе от этих звуков, но они не заставляли его замолкнуть. По негласному правилу, любой, кого собирались вскоре казнить, мог говорить и делать что угодно в последние сутки перед судом. Покровители были достаточно милосердны, чтобы узник сходил с ума от страха и отчаяния так, как ему заблагорассудится: пусть разбивает голову о стену, истерит или пытается вырваться, крича ругательства на все подземелье. Все равно никуда ему не деться от карающего меча Совета.
Найт смеялся, пока в животе не закололо. Любой, зайдя в камеру, мог увидеть веселье в его глазах вместе с ненавистью и отчаянием. Он действительно ненавидел, но не столько Покровителей за их жестокость, сколько себя за свою глупость.
Расстегивая и застегивая пуговицы на пальто и теребя в кармане незаконченную вышивку с незабудками, принадлежавшую когда-то такой же невинной, как и он теперь, Лизе, демон с Черничной горы хрипло напевал:
А далеко на севере
Живет одна Тоска.
Что б люди ей ни делали,
Всегда она грустна.
И никому не ведомо,
Какой прошел уж год,
Но, как собака, преданно
Она кого-то ждет.
На сердце лед, в душе снега –
И так из века в век.
Не позабыла ль ты, Тоска,
Кем был тот человек?
Зачем, скажи, ты ждешь его?
О чем мечтаешь днем?
А ночью, не закрыв окно,
Ты видишь сны о нем?
Ах, глупая, печальная,
Несчастная Тоска.
Для всех чужая, крайняя,
Как же ты мне близка...
Его голос становился все громче, раскрываясь во всей своей красе и восхищая стражей, которые приблизились к камере, чтобы послушать. Грустная песня звучала в темном подземелье, где не было ни солнца, ни тепла, ни надежды.
Глава 60. Обреченный [18+]
Хан проснулся от сильной тревоги, взявшейся непонятно откуда. Сев на кровати, он несколько минут успокаивал сердцебиение, находясь между сном и явью. Ему даже казалось, что его кто-то зовет голосом знакомым и незнакомым одновременно, словно его владелец был в другом мире и пытался дозваться Хана через бескрайнюю Бездну.
Вдруг правую ладонь закололо. Элияр наконец пришел в себя и потер печать пальцами. Тревога никуда не исчезла, к ней добавилось четкое осознание: случилась беда!
Набросив на себя одежду и прихватив меч, Хан выбежал из комнаты и помчался к спальне в конце коридора, где должен был мирно почивать на мягких подушках демон с Черничной горы. Вот только дверь оказалась заперта. Из-за нее доносился лай и жалкое поскуливание. Недолго думая Хан вышиб ее ногой. На него тут же прыгнул всклокоченный песик и истерично верещащая Кисточка. Найта в комнате не было.
К сожалению, общение с животными не входило в список способностей мага ветра и Посланника. Обшарив комнату на предмет следов борьбы и найдя только перевернутую собакой посуду и ряд мелких царапин внизу двери от коготков ласки, он выбежал в коридор и направился к комнатам ребят.
Друзья нового герцога разместились на одном этаже с ним, что лишь больше насторожило Хана: как опытные воины и маги ничего не заметили? В том числе он сам спал как убитый и не слышал посторонних звуков. Было лишь два возможных варианта: либо, когда Найта похитили, он не сопротивлялся, причем похитители были профессионалами или использовали магию, либо он ушел сам.
Распахнув ближайшую дверь, Хан громко объявил:
– Подъем! Найт пропал!
Выглядел он в этот момент так, словно его ураганом принесло к порогу спальни Аури, и в полете он одевался. Впрочем, и сама шаманка, развалившаяся на кровати в живописной и анатомически почти невозможной позе, с волосами во рту и в задранной до талии сорочке, видимо, тоже побывала в этом урагане. Подпрыгнув, словно на пружине, она выпучила сонные глаза на опустевший дверной проем.
А Хан уже вломился в спальню Огонька, где тот посапывал, обняв альбом с рисунками. Здесь же, на диване, устроился и Кахин, бормоча что-то невнятное во сне. Парни проснулись от грохота. Из рук Вариана выпал альбом, а Кахин с болезненным воплем скатился на пол.
– Что случилось?! – Огоньку было достаточно увидеть встревоженное лицо Хана, чтобы начать паниковать в два раза больше него.
Элияр коротко объяснил ситуацию и исчез, а в комнату вбежал Июль и принялся взволнованно тявкать, таща босого Вариана за штанину к двери.
Через пять минут весь замок стоял на ушах, а через полчаса группа доверенных лиц собралась в кабинете герцога, чтобы обсудить спасательную миссию. Как сюда попал Киран, Хан и сам затруднялся ответить.
– Итак, – сказала Элисте, сложив руки на груди и обведя взглядом присутствующих, – проход во дворец Совета для Лейсан и Кирана закрыт. Не остается сомнений, где сейчас Найт. У нас есть только один способ переместиться, причем артефакт может перенести лишь двух человек за раз.
– И всего дважды, – добавила Лейсан.
– Значит, с Найтом вернется один, а другому придется остаться. Это должен быть Покровитель.
– Я пойду спасать брата!
– Киран сильнее тебя, идти следует ему, – отрезала Элисте.
Хранительница джейрийских полей онемела. Еще никто из смертных не позволял себе командовать ею, но один взгляд этой шаманки говорил о большой мудрости и неоспоримом авторитете. Лейсан проглотила возражения и прожгла взглядом Кирана.
– Я ему не доверяю, – сказал Хан. Аури и Вариан согласно кивнули. – Кто даст гарантию, что ты не сменишь сторону, как только старейшины скажут тебе «фас»?
Киран едва не поперхнулся от возмущения, но за последние пару дней с него заметно слетела спесь. Он чувствовал вину, что было ясно по одному его мрачно-печальному виду.
Все эти гримасы дико раздражали Хана. Хотя Элисте была права, он не собирался доверять свою спину и своего Покровителя этому вспыльчивому придурку.
– Я могу поклясться, что сделаю все, чтобы помочь спасти Найта, – проговорил Киран с очень серьезным лицом. Хану сию секунду захотелось швырнуть в него чем-нибудь тяжелым.
– Зачем тебе идти на такие жертвы? – спросил он. – В чем выгода?
– Никакой выгоды, – покачал головой Киран. – Я думаю... Просто я виноват перед ним.
Лейсан вдруг вскочила, с грохотом опрокинув стул. Ее фигура с умопомрачительной скоростью переместилась от одного края стола к другому. Никто даже рта раскрыть не успел, как на их глазах Киран, высокий широкоплечий мужчина под два метра ростом был прижат к стеллажу изящной ручкой миниатюрной девушки. Ее правое предплечье упиралось ему в шею, а в левой ладони у нее собралась аура.
– Лейсан! – выкрикнула Аури, оказавшаяся к ним ближе всего. Инстинктивно она тут же создала барьер, чтобы защитить людей.
– Чувствуешь свою вину?! – рявкнула хранительница. Книги с полок падали под ноги ей и Кирану, стуча об пол корешками и шелестя страницами. – Я была лучшего мнения о тебе, но ты оказался таким же, как они все! Найт не заслужил всех этих страданий, он добрый и заботливый, он никому не причинил вреда! Зачем ты ранил его? Почему все с ним так жестоки? Я хочу, чтобы ты ощутил всю его боль и обиду! Хочу показать тебе, каково это!
