Девушка встала и заговорила:

– Я Аури из племени Белого дракона. На границе меня знают как бешеную шаманку, а в племени зовут волчицей. Моя наставница – Элисте, спасшая тысячи жизней в Шетере и вместе с другими моими братьями и сестрами убившая сотни демонов. А только что она сожгла троих в одиночку. Если вы все еще считаете, что наша помощь вам не нужна, мы уйдем, а вы умрете через день или два без ведьм и колдунов.

Она подняла свою броню и мантию и вышла из зала, оставив после себя легкий аромат трав.

– Моя ученица все доходчиво объяснила. – С улыбкой в голосе сказала Элисте, не скрывая своей гордости. – Старый герцог – да найдет он мир лучше этого – принял нашу помощь. Если вы не уважаете его решение и не хотите доверить нам свои жизни, как товарищам и целителям, то мы уйдем.

– А вместе с ними уйдем и мы! – заявил один из шетерских солдат, мужчина с короткими рыжеватыми волосами и бородой. Найт помнил его по голосу. – Я, капитан Юриан Грин, даю слово! Кочевники – наши братья и сестры. Всю Эпоху Бедствий мы сражаемся и умираем вместе. Передайте это остальным.

Элисте направилась к выходу из зала, за ней последовали шаманы и шетерцы. Арконские рыцари молча освободили им путь.

Твердые шаги Аури гулко звучали в коридоре древней крепости. Дикая ярость переполняла девушку, каждая мышца была напряжена до предела, а в груди образовался ком. Это были ядовитые слова, которые она не произнесла, потому что все могло закончиться дракой.

– И они благородные арконцы? – Аури сердито ворчала себе под нос. – Как-то герои измельчали в наше время. Вот же сволочи! Жалкие сплетники!

Лазарет, где она вскоре оказалась, был полон народу. Шаманы и обычные лекари всеми силами пытались облегчить страдания раненым и умирающим. Кого-то удавалось спасти, кого-то нет. Сильный запах крови будто захватил помещение и всех, кто в нем находился, в плен кошмаров. Тяжелый спертый воздух давил, как скала, вызывая головную боль. Кто-то не выдержал и решил впустить немного свежего снаружи. Внутрь в тот же миг ворвался холодный ветер с отвратительным запахом гари.

Человек закрыл окно и поежился. Пахло не просто чем-то горелым. Любой, кто знал вонь сжигаемой плоти и перьев, не мог ошибиться: пылали трупы демонов.

– Как у него дела? – спросила Аури, подходя к одному из брошенных прямо на пол за неимением свободного места плащей.

Араи с головы до ног внимательно осмотрел сестру и только после ответил:

– Жить будет. Мы вовремя остановили кровь.

Аури перевела взгляд с лица брата на бледное словно бумага лицо Кахина. Сейчас он спал, напоенный обезболивающим отваром и укутанный в теплое покрывало. Маленький, жалкий, еще совсем мальчишка. Уже без руки.

Араи спросил:

– Ты расстроена?

– Это не то слово. – Аури смотрела на спящего юношу, крепко сжимая в руках свою броню. – Он дурак: полез на врага, который был ему не по зубам. Сам виноват! Я просто... злюсь, что не я убила того демона.

– Что сказали арконцы?

Араи невозможно было обмануть, он хорошо знал свою сестру и легко читал ее эмоции.

– Я ожидала другого приема, – сказала Аури, не вдаваясь в подробности.

– Мы все знали, когда шли сюда. Есть подозрения, что это дело рук нового герцога. Еще когда был жив старик, он выступал против нас. Теперь, выгнав кочевников, он проявит неуважение к решению деда и оскорбит его память, так что остается лишь действовать скрытно. Но мы все равно останемся, верно?

– Да, братец. Я видела Хана, пока говорила с арконцами. Думаю, они с Найтом уже вправляют этим придуркам мозги

– И Найт тоже? – удивился Араи. В его голове образ добрейшего Покровителя и словосочетание «вправлять мозги» никак не хотели соединяться.

– Наш Найт подрос с того раза, как ты его видел. – Аури будто хвасталась успехами еще одного младшего брата.

– А что Хан?

– По-прежнему дурак. Но мне кажется, их отношения улучшились.

Араи хмыкнул и вдруг хлопнул себя ладонью по бедру:

– Точно! Нае ведь все еще тут!

– Где? Ты осмотрел его спину?

– Нет. Он все время помогал переносить раненых и ни на минуту не присел. Я и не знал, что у него что-то со спиной. Иди и отругай его, сестра!

Аури цыкнула и, сердито сдвинув брови, пошла в указанном направлении.

– Почему все мужики такие идиоты, а? – негодовала она на родном диалекте. – Один безрассудный, другой тупица, третий плакса, четвертый постоянно всех пугает до полусмерти, а пятый вообще не заботится о себе!

Нае нашелся в самом дальнем углу лазарета. Он помогал удерживать солдата, на которого не подействовали усыпляющие печати и травы. Несчастному вытаскивали осколки из спины и зашивали раны. Обезумевший от боли, он кричал и вырывался так, что с ним едва справлялись трое мужчин.

Иногда даже шаманские средства не помогали. Такое случалось с сильными магами. Причиной могла быть слишком мощная внутренняя энергия человека, которая в шоковом состоянии превращалась в барьер и отвергала любое воздействие.

Зажатая в зубах мужчины тряпица пропиталась потом, слюной и кровью. Наконец была зашита последняя рана, и он смог вздохнуть. Товарищи уложили его на живот, а худенькая шаманка, окровавленные руки которой тут же обмыл водой маг-стихийник, принялась накладывать повязки с мазью.

Видя, что Нае отошел в сторону и вытирает со лба пот, Аури окликнула его:

– Эй, герой. А сам-то лечиться собираешься?

Помогавшие держать раненого арконцы встревожились:

– Ты ранен, брат?

– Иди с ней, а мы тут сами разберемся.

Нае кивнул и подошел к Аури, которая заметила его усталость и еще большую, чем обычно, отстраненность. Льдисто-голубые глаза были непроницаемы.

– Ты ведь большой мальчик, должен сам думать о себе. Я остановила кровь, но твоя рана очень большая, ее нужно срочно лечить.

Нае не произнес ни единого слова против и лишь попросил:

– Давай не здесь.

Аури пошла за ним к выходу из шумного лазарета.

– Куда мы?

– Здесь есть комнаты, где живут местные лекари и целители-шаманы. Сейчас там никого нет.

Пройдя по длинному холодному коридору, они вошли в большую общую залу, старые дубовые столы в которой были завалены травами, баночками с мазью и пустыми котелками, еще источавшими запах отваров. На полу громоздились стопки книг, исписанные мелким непонятным почерком листы и магические камни. Полки шкафов пестрели всевозможными склянками и ящиками. От высоких окон с грязными стеклами исходил тусклый свет, который падал на потертые занавески и камин на противоположной стороне с едва тлеющими углями. От стены у входа к противоположной тянулись веревки. Проходя под сохнущими трававами и бинтами, люди могли задевать их макушками. В конце зала были двери, ведущие в спальни, где лекари после тяжелого дня забывались тревожным сном.

Аури подбросила дров в камин и усилила жар огня печатью. Переложив со стула на одну из книжных стопок чью-то одежду, она сказала Нае раздеваться и садиться, а сама пошла мыть руки и рыться в многочисленных снадобьях и мазях. За ее спиной шуршали ремни доспехов, теплая куртка, вся в засохшей крови, и завязки на рубашке.

Вдруг Нае остановился. Следившая за каждым его движением Аури обернулась с баночкой мази в руках.

Заметив на себе ее взгляд, Нае, кажется, впервые не знал, что сказать:

– Ты не... Думаю, я могу справиться сам.

– Я даже не стану отвечать. Снимай рубашку.

Может, ей показалось, но взгляд Нае после этих слов совсем немного потеплел.

Его пальцы вновь дернули шнурок на груди, и он стянул рубашку через голову. Аури непроизвольно задержала дыхание.

Нет, конечно, она видела и лечила множество мужчин без рубашек и даже без штанов и относилась к этому абсолютно спокойно, ведь такова работа целителя. Но смотреть вот так на тело Нае, освещенное огнем с одной стороны и тусклым дневным светом с другой, казалось чем-то интимным.

Его кожа была на пару тонов светлее, а волосы русыми и более жесткими, чем мягкие локоны Аури. Безусловно, северянина в Нае было больше, но нельзя не заметить характерные для кочевников приподнятые внешние уголки глаз, более широкий нос и длинные ресницы. А еще эту немного дикую энергию человека, не привыкшего жить по строгим правилам.