Тут же Воронов с парой полицейских тащили хорошо одетого господина. Господин орал, что это произвол, и что он будет жаловаться. Вокруг них бегали два дюжих холопа и пытались отбить у полицейских своего господина. А в уголочке скромно стояли мы с Бобровым и двумя гвардейцами охраны. И на нас никто не обращал внимания.

— А ну, тихо! — заорал взбешённый Бобров, демонстративно доставая пистолет.

К нам повернулись абсолютно все, и воцарилась тишина. Я тоже молчал, потому что не мог подобрать цензурных слов в этот момент. И в этой тишине голос Воронова прозвучал как гром среди ясного неба.

— Вот видишь, Кузьма, сам государь прибыл на морду твою разбойную посмотреть. Будешь продолжать отпираться, когда твои же люди на тебя указали?

— Ик, — икнул господин и начал заваливаться на пол.

Я же повернулся к спорщикам и процедил.

— Горголи за мной. Воронова и Архарова жду завтра на разбор полётов. — И, развернувшись, вышел из управы, чуть ли не с ноги, открыв перед собой дверь.

— Я думаю, нужно в Смольном институте открыть мещанское отделение, — проговорила Лиза, сидя возле зеркала и расчёсывая длинные волосы. Вокруг неё суетилась горничная, я же протянул руки, и Кириллов под пристальным взглядом Скворцов засунул меня в мундир.

У Елизаветы появилась странная потребность часть утреннего туалета проводить в моей спальне. Словно она чего-то опасалась. Даже не знаю, чего: что стоит ей уйти к себе, и ко мне тут же прошмыгнёт дамочка понастырнее? Но меня это нисколько не напрягало. Хотя поначалу я всё же немного смущался: очень уж пристально её горничная меня разглядывала. Но эта проблема решилась довольно просто: я начал раньше вставать. К радости Ильи. И когда горничная заходила в спальню, я уже был наполовину одет.

— Попробуй, — я принялся застёгивать вычурные пуговицы. — И введи уже изучения основ в обязательном порядке. А то у меня создалось впечатление, что воспитанницы умеют считать только до десяти и то по пальцам. Они, чёрт подери, в любом случае будущие хозяйки дома, и должны хотя бы представлять себе, сколько им муки понадобится, чтобы прокормить семью. Тогда от них мужьям будет толк, не только в виде постельной игрушки. Вместе с ожиданием развесистых рогов, идущих параллельно со страхом, что всё семейство отправится в Сибирь снег расчищать, если эта дура влезет в интриги, которые выйдут из-под контроля.

— Ты иногда говоришь странные вещи, Саша, — Лиза повернулась ко мне.

— Нормальные это вещи. И знаешь, как я пришёл к ним? Пытаясь в собственной семье хоть какой-то порядок навести. Не вечно же мне матушку держать в Михайловском замке. В её скорбь, длящуюся больше года, никто не поверит. К тому же она обязана присутствовать при нашей с тобой коронации. — Я одёрнул мундир. — Да, подумай над лицеями. — Я вздохнул, пристально глядя на неё. Ведь это ты принимала самое большое участие в открытие того самого лицея, где Александр наш Сергеевич будет учиться. Моя бывшая Лизка говорила, что ходили слухи, будто Пушкин своё знаменитое «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…» — именно тебе посвятил.

— Над лицеями? — Лиза продолжала на меня смотреть.

— Да. Над мужским и женским. Где юноши и девушки будут науки постигать различные. Сама видела, у девушек тоже в этом потребность имеется. Не у всех, упаси бог, но у некоторых. И мы должны создать им условия, чтобы они за границу не стремились, а дома просвещением занимались. А то, боюсь, вскоре мы можем столкнуться с подобной проблемой, и будем затылки чесать, размышляя, как барышень из Дрездонов и Берлинов выковыривать. Как говорится, не можешь предотвратить, возглавь. — Я подошёл к ней и поцеловал в лоб. — Привлекай любого человека себе в помощь, кого пожелаешь. Только мне говори, кого именно привлечёшь. Я не люблю внезапных сюрпризов.

— Хорошо, — Елизавета улыбнулась. — Думаю, надо будет за ужином обсуждать дела, а также дальнейшие планы.

— Это хорошая идея. — Я кивнул. — Подумай, как сделать всё в наилучшем виде, сегодня вечером и обсудим. — Ещё раз поцеловав её в лоб, я вышел из спальни.

В приёмной меня уже ждали Горголи и Архаров. Воронова пока не было видно, но и назначено было Архарову с капитаном на более позднее время.

Сперанский с невозмутимым видом сортировал почту, время от времени поглядывая на сидящих странно близко друг к другу мужчин. Когда я вошёл, они вскочили и коротко поклонились.

— У вас есть что мне сообщить, Михаил Михайлович? — спросил я, обращаясь к секретарю.

— Госпожа Пальменбах Елизавета Александровна передала затребованный вами отчёт, — сразу же начал доклад Сперанский.

— Это хорошо. — Я задумался. — Вот что, передай его её величеству Елизавете Алексеевне. Перед этим ознакомься сам, а после обеда верни мне. Сомневаюсь, что в отчёте есть нечто удивительное, но, вдруг. — Я улыбнулся краешком губ, а Сперанский отложил небольшой, надо сказать, конверт в сторону. — Что-то ещё?

— Александр Семёнович просил передать вашему величеству, что сегодня задержится с докладом. Кастеляна Смольного института благородных девиц ему удалось поймать лишь утром, так что он сейчас занят дознанием, и поэтому задержится.

— А ведь по-хорошему, вовсе не Александр Семёнович должен бегать за этим проворовавшимся кастеляном, — я посмотрел на Архарова. — Что скажете, Николай Петрович?

— Я не знаю, о каком проворовавшемся кастеляне идёт речь, ваше величество, — сказал Архаров. Они с Горголи, стоящим рядом, снова переглянулись.

— Это да, не знаете, — я перевёл взгляд с одного на второго, не спеша их просвещать. — Что-то вы сегодня смирные, не бросаетесь друг на дружку, морды бить не пытаетесь. Уж не случилось ли чего? — наконец прервал я воцарившееся молчание.

— Нет, мы… — Горголи бросил взгляд на своего оппонента, и практически сразу обратил его снова на меня. — Мы с Николаем Петровичем вчера после вашего внушения встретились и долго беседовали, — он замолчал, видимо, вспоминая ту порку, которую я ему вчера устроил. Ну тут да, орал я на него, будь здоров. Нашли, понимаешь ли, забаву, бардак такой разводить. И где? В городской управе!

— Да, ваше величество, мы обсудили ваше поручение и пришли к единому решению, как нужно его выполнить, — кашлянув, продолжил за Горголи Архаров.

— Неужели вы пришли к взаимопониманию. — Проговорил я, потирая подбородок. — Чудеса случаются, не так ли? — Я подошёл к двери своего кабинета, возле которой стоял гвардеец Зимина, распахнувший её передо мной. — Прошу, проходите вместе, раз уж у вас образовалось взаимопонимание. Михаил Михайлович, попроси Илью принести нам всем кофе. А то я без него проснуться никак не могу.

Войдя в кабинет, я приказал им рассаживаться, потому что, похоже, эти двое принесли мне действительно работающую модель формирования полиции и пожарной части. Сев за стол вместе с ними, я посмотрел на Архарова.

— Рассказывай, Николай Петрович, что вы придумали. — Сказав это, откинулся на высокую спинку довольно неудобного стула и приготовился вникать в детали.

— Я предлагаю то разделение на участки, что я провёл в Москве, провести во всех городах, в которых больше пяти сотен домов насчитывается. В каждом участке будет своя полицейская часть. Небольшая, как раз на две — три сотни домов рассчитанная. И туда же можно пару пожарных добавить. С конюшенкой на пару-тройку лошадей. Ну и головную часть. Управу, или ещё как назовёте. Вот там будут следователи сидеть и большие отряды пожарных дежурить. Поди, в Москве-то не угробили то, что я создавал? — Я мог только плечами пожать. Откуда мне знать, угробили или нет. Вполне могли и угробить.

— А из той пары пожарных один побежит соседей собирать, потому что пока без этого никуда не деться, а второй схватит лошадку и поскачет в головную часть. Так будет в любом случае быстрее, чем как-то по-другому тревога до пожарных доберётся. — Я задумчиво смотрел на него. А ведь он прав, для начала этого вполне хватит. А потом уже начнём совершенствовать каждую службу. Сначала надо её создать и оснастить первым необходимым, в первую очередь людьми. Ведь Архаров, по сути, районные отделения предлагает сделать. И это вполне привычная мне структура.