– Я так понимаю, ты меня вел сюда, – не спросил, сказал Белен.

– Сюда, – согласился Беда. Его глаза были широко раскрыты, друид покусывал нижнюю губу. – Вот только… когда же это произошло? Эй, уважаемый!

Он поспешил к невысокому человеку, одетому в коричневую с зеленым шерстяную рубаху и черный худ. Человек стоял на остове круглого дома, с печальными вздохами копаясь носком в золе и пепле.

– Добрый человек! – вновь обратился к нему Беда. Мужчина вскинул голову, будто пробуждаясь ото сна, он затравленно оглянулся и лишь затем сфокусировал взгляд на Беде.

– Друид, – он глубоко поклонился. – Прости, я не сразу услышал тебя. Это был мой дом.

– Мне жаль, что так случилось, – участливо произнес Беда. – А не подскажешь мне, что здесь произошло?

– А никто и не знает, – ответил человек, голос у него был низкий и тихий, насквозь пронизанный вселенской тоской. Но винить его Белен не мог, этот мужчина потерял свой дом. – Что-то громыхнуло посреди ночи и с десяток домов сразу повспыхивали один за другим! Не прошло и минуты, как весь район уже пылал.

– А ты где был? – прищурился друид. – Едва ли спящий спасется из такого пламени.

– А меня Эзус уберег, не иначе, – мужчина сотворил знамение своего бога и с искренней благодарностью посмотрел в низкое серое небо. – И жену мою тоже. Я в хмельном зале был, в порту, а она не легла еще, потому как ждала меня… чтобы всыпать за ночные мои гуляния. Потому и успела выскочить! Выскочила – глядь, а дом то уже со всех концов пылает! Ничего не спасли, ничего!

Мужчина уронил голову на грудь, вновь уткнувшись в землю, обильно покрытую мокрой от дождя золой.

– А тушить то не пробовали? – вновь спросил Беда. – Или… не тушилось?

– А откуда знаешь, друид? – мужчина посмотрел на него со смесью недоверия и восхищения. – Верно говоришь, никак огонь тот гаснуть не хотел, будто от воды еще ярче вспыхивал! С севера, вон видите, кто-то вумный сразу приказал ров вырыть, а на юге и вон, на востоке, другие дома слишком близко стояли, рыть было невозможно, так песка с берега натаскали и закидали огонь, преграду сделали. Как стена городская устояла – тока диву даюсь!

– И что, оградили огонь, и ждали, пока догорят дома? – Беда посмотрел на мужчину с вызовом, тот как-то сразу съежился под суровым взглядом друида.

– А что сделать то могли, многомудрый? – всплеснул руками мужчина. – Дружинники набежали, водовозы. А толку? Не погасить! Так стояли и смотрели, ага.

– Правильно сделали, – друид мгновенно смягчился. Белен не сразу понял, что Беда так незамысловато подшутил над мужиком – сначала вроде разгневался и тут же похвалил. Для мужика эта игра оказалась излишне сложна, поэтому он, согласно плану друида, сначала едва не обделался, а теперь смотрел на «многомудрого» с нескрываемым восхищением и гордостью в глазах.

– Еще что известно? – спросил Беда, сполна насладившись эффектом своей небольшой шалости. – Знаешь, были тут камни старые? Что с ними?

– А ничего с ними, друид, – ответил мужчина. – Стоят себе, только почернели.

Беда сотворил знак Кернунна – выставил вперед правую руку, оттопырив указательный палец с мизинцем, а средний и именной прижав к ладони. Мужчина в ответ поклонился едва ли не до земли.

Друид, тут же потерявший к двуногому источнику информации всякий интерес, двинулся через пепельную пустошь. Белен пошел за ним, отмечая, что от круглых домов почти ничего не осталось, будто здесь действительно бушевало колдовское пламя.

– Ты что-то знаешь об этом? – спросил он друида, когда они удалились от мужика на достаточное расстояние, чтобы он не мог их слышать.

– Нет, но могу себе представить, – ответил друид, внимательно шаря глазами по земле. – Я же говорил, здесь кто-то был до нас, и до наших предков, что возвели брохи. Другой народ. И знания у них были другие. Я порой нахожу их следы. Пожар, думаю, случился из-за того, что какое-то колдовское устройство сработало. Не иначе.

– А пламя ты такое уже видел? – Белен проследил за взглядом друида. Тот смотрел на почерневший каменный остов, выдававшийся из земли на пол брендана. – Не зря же вопрос такой задал мужику.

– Видел я такое пламя, – медленно проговорил Беда. – Рядом с Обаном, что на западе у самого побережья, крепость там. Ее заложили предки притенов, но не абы где. Я там нашел катакомбы с такой же кладкой, – он ткнул изящным тонким пальцем в сторону почерневшего остова. – Много там было чего интересного, но когда я уходил, что-то в южной части катакомб загромыхало. Не ведаю, отчего так произошло, может, я что потревожил. В итоге, едва успел выбежать из под каменных сводов, а за мной оттуда пламя вылетело и расплескалось, точно вода. Деревья сразу загорелись, трава, земля. Я пламя то пробовал потушить, даже колдовством, но без толку. Пока само не догорело.

– Вот зачем мы здесь, – смекнул, наконец, Белен. – Ты надеялся найти что-нибудь, что помогло бы тебе разгадать эту загадку? Да только теперь мы тут вряд ли что-то найдем.

– Может и так, – покивал Беда. – А может и наоборот. Теперь ничто обзору не мешает.

– Ну-ну, – Белен скрестил руки на груди и медленно пошел за друидом, который побрел вдоль каменного остова с необычной кладкой. – Ничто, кроме пепла.

А потом на месте, как они поняли, сгоревшей кузницы Беда действительно нашел нечто примечательное. Он будто почуял это (может не будто, а действительно почуял, подумал Белен), упал на колени и стал осторожно разгребать пепел. Друида совсем не волновал тот факт, что его темно-зеленая туника быстро превращалась в грязно-черную тунику.

Колдовской огонь сожрал все, до чего добрался. А добрался он до многого, судя по тому, что Беда углубился в пепел почти на брендан, пока не нашел то, что искал. Он счистил остатки пепла с квадратного объекта, это была идеально ровная каменная плита со стороной около полутора бренданов, очевидно закрывавшая какой-то проход. На плите был выгравирован символ – стилизованный меч лезвием вниз на фоне толи чаши, толи кубка.

Парень удивленно хмыкнул и посмотрел на Беду. У того глаза в буквальном смысле пылали. Белен подумал, что если бы здесь была Сирона, то он гарантированно лишился бы члена отряда – у охотницы от восторга точно отказало бы сердце.

Друид убрал пепел с краев плиты и Белен увидел небольшие углубления, за которые плиту можно было поддеть.

– Сколько веков Абердину? – неожиданно спросил парень. – И за это время никто не нашел это? Чем бы оно там ни было.

– Вот именно, парень, – возбужденно ответил друид, поднимаясь с колен. – Город стоит здесь много веков, и дома тут были всегда. Я даже думаю, что кузницы на этом месте стояли со времен предков притенов, сменяя одна другую. А кому придет в голову копаться под кузницей? Просто – зачем? Тут всегда кипит работа и людям не до тайн древности.

– Хочешь что-то хорошо спрятать… – начал Белен.

– … положи на самое видное место, – закончил Беда. – Но я пока не уверен, что кто-то что-то здесь спрятал.

– Тогда почему бы нам это не выяснить? – спросил Белен и погрузил пальцы в углубления в плите со своего края, Беда без лишних слов последовал его примеру.

Парень мимолетом удивился внезапно вспыхнувшему в душе огоньку авантюризма. С другой стороны, не сказать, чтобы он сейчас куда-то спешил, и если удастся помочь друиду в разгадке какой-то жутко интересной тайны давно сгинувшего народа, то… почему бы и нет?

Он посмотрел на Беду, тот кивнул ему и Белен потянул изо всех сил. Сначала плита не поддавалась, но потом стала едва заметно шевелиться и, наконец, они со скрежетом вытащили ее из пазов, отложив в сторону. Белен тяжело выдохнул, а у Беды на лбу выступили бисеринки пота.

Из черного зева пахнуло… ничем. Белен ожидал затхлости, возможно даже сладковатого привкуса тлена, но темнота внизу вообще никак не пахла, разве что воздух там был не такой холодный, – парень почувствовал, как по его пальцам, упершимся в каменную окантовку прохода, приятно заструились потоки тепла.