Скажи нам, если оставишь нас. Это было первое, о чем меня попросили мальчики.

Я выдавливаю из себя слова. — Возможно, я найду работу далеко отсюда.

Глаза Майкла расширяются.

Очки Бейли сползают на нос. — Где?

— Гм… Это остров недалеко от Амберджис-Кей… в Белизе.

— Белиз? Разве ты не оттуда? — Указывает Майкл.

— Я еще не сказал ”да". — Слова, скапливающиеся в моем мозгу, вылетают изо рта недостаточно быстро. — Но я хочу, чтобы вы были готовы, если…

— Не уходи, Санни. — Нижняя губа Бейли дрожит.

— Забудь об этом. — Майкл хватает своего младшего брата за руку. — Она все равно собирается уйти.

— Подожди, Майкл…

— Пошли. — Он протаскивает Бейли мимо меня, и они оба исчезают в толпе.

Я провожу рукой по волосам и прислоняюсь к столу. Я чувствую себя какашкой. Даже не как человек. Как собака. Нет, хуже этого. Какашка, которая вышла из собаки, затем была вылизана другой собакой, а затем ее вырвало. Такого рода.

Смех Кении разносится в воздухе. У нее сегодня сказочный вечер, и я люблю это за нее. Я действительно, действительно люблю. Но я больше не могу здесь находиться.

Я разворачиваюсь на каблуках и направляюсь к парковке. Я чрезвычайно благодарна Алистеру за то, что он предложил мне приехать на свадьбу на своей машине, потому что я не могу представить, что сейчас придется ждать такси.

Позади меня раздаются шаги по рыхлой земле и траве. Я напрягаюсь, гадая, тот ли это Даррел, который вышел за мной.

Когда я поворачиваюсь, я понимаю, что это не так.

— Ты… — Я смотрю на подростка, пытаясь вспомнить его. — Ты племянник Бернарда, верно?

— Да. Привет, извини, что беспокою тебя, но ты планируешь сесть за руль прямо сейчас?

— Я не пила. — Слишком много. Я не навеселе и даже близко не пьяна.

— Нет, дело не в этом. — Он потирает затылок. — Мой дядя просил меня не говорить тебе, пока не приедет механик, но…

Мои глаза сужаются. — Ты разбил мою машину?

— Я этого не делал. Клянусь. Твоя машина накренилась, пока я вел машину, и…

— О. — Я выдыхаю. — Так всегда бывает. — Мне пришлось продать свой роскошный автомобиль, чтобы прокормиться, пока я основываю свой бизнес по дизайну интерьеров. Драндулет, на который я его заменила, доставит меня из пункта А в пункт Б, и в нем более чем достаточно места, чтобы перевезти кое-какую мебель. У меня нет никаких жалоб.

— Мы беспокоились об этом. Дядя сказал, что ваша машина может заглохнуть в любой момент. Он позвонил знакомому механику.

— Все в порядке.

— Ты уверена?

— Да. — Я улыбаюсь ему, но уверена, что это больше похоже на гримасу, потому что он отшатывается. — Я поняла.

Подойдя к своей машине, я оборачиваюсь и смотрю на свадьбу Кении. Надеюсь, она не слишком расстроится, когда не сможет найти меня позже. Я отправлю ей сообщение с пожеланиями безопасной поездки и приятного медового месяца. Надеюсь, Алистер займет ее, и у нее не будет времени беспокоиться обо мне.

В этот момент я замечаю Даррела, выходящего из приемной. Его голова поворачивается взад-вперед, как будто он ищет меня. Я чертыхаюсь и разворачиваюсь к своей машине. От паники у меня трясутся руки. Я дважды роняю ключи, прежде чем, наконец, открываю дверь.

Даррел замечает меня. Его длинные ноги сокращают расстояние между нами, когда он совершает безумный рывок к машине. Сердце колотится о ребра, я завожу двигатель и давлю пяткой на педаль газа, выезжая со стоянки, как будто убегаю от копов.

Даррел становится все меньше и меньше в зеркале, пока, наконец, не исчезает. Я глубоко вздыхаю. Я успешно сбежала, но не чувствую радости. Что тут праздновать? Жизнь детей в полном смятении, и я по глупости сказала им, что ухожу в самый разгар всего этого.

Я идиотка. Я не заслуживаю быть в их жизни. Может быть, Даррелл тоже это поймет. Может быть, он найдет молодую, горячую няню и женится на ней вместо нее.

В голове стучит, и я сильнее нажимаю ногой на газ. К моему удивлению, моя машина замедляется, когда я хочу, чтобы она заработала турбонаддувом.

— Давай, давай. — я крепче сжимаю руль и вдавливаю педаль в пол.

Машина кашляет, а затем ползет к остановке.

— Ты, должно быть, шутишь, — бормочу я.

Великолепно. Это просто великолепно.

Поскольку крик отчаяния чудесным образом не заставит мою машину завестись, я тянусь за телефоном, а затем останавливаюсь, когда понимаю, что у меня его нет. Он в гостиничном номере, где мы провели большую часть утра, готовясь.

Я ударяюсь лбом о стекло. Что мне теперь делать?

Как будто небеса сжалились надо мной, я замечаю пару задних фар, движущихся в моем направлении. Прием проводится в частном поместье Алистера, и дорога не очень хорошо проезжей. Я не могу упустить этот шанс.

Выскакивая из машины, я отчаянно машу руками, крича ‘помогите’. Машина замедляет ход, и в слабом лунном свете, пробивающемся сквозь деревья, я вижу сбоку название компании по ремонту автомобилей. Дверца водителя со скрипом открывается, и на землю падает пара ботинок.

— Большое вам спасибо, что остановились, — говорю я, делая шаг вперед. — Я боялась, что… — Мои слова замирают, когда я понимаю, что за рулем женщина. Она тоже миниатюрная. Может быть, даже меньше, чем Кения. Ее волосы собраны в тугой пучок в стиле афро, а кожа цвета красивого обсидиана, как будто ее окунули в черные чернила и дали высохнуть до совершенства.

— Без проблем, — говорит она. У нее легкий и мелодичный голос.

— Эм…

— Меня вызвали на другую работу, так что у меня не так много времени. — Она закатывает рукава своего темно-синего джемпера и смотрит на часы. — Но откройте машину. Я посмотрю, чем могу помочь.

Я быстро моргаю.

Она поднимает взгляд, выгибает бровь и бросает на меня раздраженный взгляд. — Леди, вам нужна помощь или нет?

— Да. Помощь. Помощь — это хорошо. Спасибо. — Я забираюсь обратно в машину и открываю капот.

Она просовывает голову внутрь.

Я оборачиваюсь, чтобы понаблюдать за ней. Она лезет внутрь грузовика, как будто действительно понимает, для чего нужны все эти провода, гайки и болты. Я ничего не могу поделать с тем, что у меня от благоговения отвисает челюсть.

Наконец, она выпрямляется и смотрит на меня. — Похоже, у тебя засорился топливный фильтр. Заменить его не составит большого труда.

— О.

Женщина наблюдает за мной проницательными карими глазами.

Я прочищаю горло. — Извините. Я не видела много…

— Женщин-механиков? Я знаю. — Она закрывает мой капот. — В отличие от единорогов, мы существуем.

— Верно. — У нее острый язычок и она ценит сарказм. Мне хочется протянуть руку и спросить, можем ли мы стать друзьями.

Ее телефон звонит прежде, чем она успевает сказать что-то еще. Она выуживает его из кармана и отвечает. — Пирс слушает. — Ее глаза сканируют усыпанное звездами небо. — Машина уже уехала со свадьбы? — Ее бровь выгибается в мою сторону. — Скажите, был ли водитель одет в маскарадный костюм, у него прямые волосы и он не знает, что пялиться на людей невежливо?

Мои щеки краснеют, и я отвожу взгляд.

— Хорошо. — Пирс качает головой. — Не волнуйтесь. Я думаю, с ее машиной все будет в порядке. — Она засовывает телефон в карман джемпера спереди. — Ты, случайно, не Санни?

— Да. — Я пристально смотрю на нее. — Вы механик, которого вызвали, чтобы починить мою машину?

— Я заменяю Дженкинса, но да. Ты можешь сказать, что это я. — Она качает головой. — Я Дон.

— Дон. — Это такое женское имя, и у нее такое изящное и царственное лицо. Эти скулы, полные губы и пронзительный взгляд, кажется, больше подходят модели, чем механику.

— Почему ты пыталась водить машину, которая не работала? — Спросила Доун.

— А?

— Машина. — Она указывает на нее. — Я думала, тебе сказали, что ее нужно починить. Почему ты все еще водишь ее?

— Потому что мне пришлось уехать. — Я прислоняюсь к машине и тяжело выдыхаю. — Я не удивлена, что это произошло. Все в моей жизни ломается, так что моя машина тоже может это сделать.