– Это называется старостью! – рассмеялась Дэгрун.

– Пойдем, – неожиданно сказала Далия, чем отвлекла Мию от воспоминаний. – Если долго сидеть на солнце, то на лице могут появиться морщинки. К тому же, скоро время ужина. Хочу поскорее надеть свое новое платье.

– Как скажете, ваше величество, – коротко ответила служанка и склонила голову. Далия поднялась со скамейки, и обе девочки проследовали в покои принцессы.

С того весеннего дня три года назад многое изменилось. Мии добавили обязанностей: теперь она не только служила принцессе, но и помогала на кухне. У Далии был личный учитель. На уроки служанку уже не разрешили брать. Принцесса злилась и ныла, как же Мии повезло, что ей не приходится учиться.

По дороге девочки встретили Дэгрун, выходившую из покоев королевы. Няня почти не изменилась с тех пор, как Мия поступила на службу к принцессе. Когда Дэгрун скрылась из виду, Далия сказала в пустоту:

– И все-таки по ней нельзя понять: фуль она или ваккель.

Эти слова разозлили Мию, но девочка не подала виду, помня про свой статус.

Покои принцессы условно делились на две части: гостиную и спальную. В первой располагался стол, окруженный стульями. Их ножки были украшены растительным узором, а на спинках вырезаны гроздья рябины. У окна стояла скамейка, на которой Далия и Мия сидели, слушая рассказы Дэгрун. Добрую часть одной из стен занимал камин. Над ним висел гобелен, на котором была изображена прекрасная девушка, сидящая у пруда и кормящая лебедей.

Девочки проследовали во вторую часть комнаты, где располагались кровать с резными спинками, небольшой столик с зеркалом, массивный шкаф, сундуки и зеркало высотой в человеческий рост в искусной раме. Вся мебель была сделана из дорогих сортов древесины темного цвета.

Далия подошла к шкафу и открыла одну из его створок с резьбой, изображающей певчих птиц. Мие в глаза бросилось изобилие различных платьев всех цветов. Девочка невольно взглянула на свое серое платье-тунику, опоясанное фартуком на талии и достававшее почти до пола. Такие носили все служанки в замке. И, если честно, у Мии не было никакого другого.

Принцесса порылась в шкафу и выудила оттуда шелковое платье-тунику темно-красного цвета с длинными рукавами. Декольте, низ платья, который касался пола, и края рукавов были украшены причудливым узором из золотых нитей. Мия невольно засмотрелась на него. На рукавах от сгиба локтя был разрез, а сам рукав доходил до середины бедра. Через разрез было видно нижнюю белоснежную тунику. Платье предполагалось подвязывать поясом. Для этого из сундука Далия выудила золотой пояс с крупными круглыми звеньями.

– Ты помогать собираешься? – голос Далии вывел служанку из задумчивости.

– Да, конечно, – опомнилась Мия.

Все время, пока она помогала своей госпоже переодеваться, в голове девочки всплывали мысли о том, как было бы хорошо надеть такое платье. Мия боролась с этими мыслями: «Нет, нельзя завидовать и желать чужого! Это плохо! К тому же, у меня некуда надевать такие красивые вещи. Только зря испорчу их, делая работу по хозяйству».

После того, как закончили, служанка отправилась помогать на кухне. Выйдя за дверь и миновав первый поворот, Мия прислонилась к стене. Сделала глубокий вдох и выдохнула.

– Нужно быть хорошей, – пробормотала девочка себе под нос. Она все время помнила наказ, данный ее матерью, Аделой, перед отъездом в замок: «Будь доброй и послушной. Тогда, когда придет день твоего обряда, у тебя появится возможность стать ваккель». Мия уткнулась лицом в ладони. Руки почувствовали холод от полированной поверхности деревянной маски, которую девочка, как и большинство других фуль, работавших в замке, носила не снимая. Девочка очень хотела избавиться от «проклятия», доставшегося ей по наследству. Она всеми силами старалась быть хорошей. А теперь особенно следила за своим поведением и мыслями, ведь до обряда осталось всего ничего – один месяц.

Ни Далия, ни Мия не догадывались, что, пока они были в саду, за ними наблюдали. Королева Марна все еще стояла у окна и смотрела вдаль. У нее только что состоялся разговор с Дэгрун. На вопрос королевы старая няня ответила: «Я ничего дурного за девочкой не замечала. Но я не Каиса. Только она своими волшебными глазами может увидеть душу человека, а значит, и истинные помыслы».

«Правящей семье нужны только ваккель, – подумала королева. – Иное недопустимо».

На кухне царила суматоха. Так всегда бывает перед завтраком, обедом и ужином, ведь нужно приготовить кушанье не только для королевской семьи, а также для стражи и прислуги. Хоть кухня и была большой и вмещала почти двадцать человек прислуги, все же кто-то да умудрялся столкнуться.

– Где ты шляешься? – гневно спросила у Мии девушка лет двадцати, лицо которой тоже было скрыто маской.

– Принцесса Далия попросила помочь ей с платьем, – виновато ответила Мия, повесив голову.

– Все время находишь какие-нибудь оправдания! – зло продолжила Сусанн. – Принимайся за дело! – рявкнула напоследок девушка, но это было лишним. Мия и без того знала свои обязанности и то, что прислуживание принцессе является ее первоочередной задачей. Не произнеся ни слова, девочка принялась помогать кухаркам.

До своего тринадцатилетия Сусанн была очень красивой. Никто не оставался равнодушным перед ее красотой: большие голубые глаза соседствовали рядом с аккуратным носиком, с головы ниспадал водопад черных волос. Ей постоянно делали комплименты. Со временем Сусанн зазналась, стала злой и капризной. И на свой тринадцатый день рождения, при прохождении обряда у ведьмы, получила уродство в подарок. После этого уже никто не называл ее красавицей или белоснежной лилией, как раньше. Кожа приняла нездоровый желтоватый оттенок, а лицо покрылось морщинами. Королева Марна хотела взять Сусанн в личные служанки, но после того, как девушка стала фуль, ее ожидала только черная работа в замке: помощь на кухне, мытье полов и стирка. Всем фуль в доме короля была уготована такая работа. Всем, кроме Мии и ее брата Магни. Они прислуживали принцу и принцессе. Многие по-черному завидовали этим двоим и не упускали ни одного случая, чтобы не поворчать на брата и сестру.

– Думаешь, что раз являешься личной служанкой принцессы, то ты на особом положении?! – не унималась тем временем Сусанн. – А вот и нет! Так что работай наравне с другими и не сачкуй!

Раньше слова Сусанн очень сильно задевали Мию. Девочке так и хотелось сказать что-то колкое в ответ или же, наоборот, расплакаться. Но однажды на уроке вышивки Дэгрун, заметив подавленное состояние Мии, расспросила девочку о ее заботах и, выслушав, сказала: «В Сусанн злоба бьет через край. Вот и она тебя хочет в ней утопить. Проще говоря, провоцирует она тебя, а ты до ее уровня не опускайся». Поэтому Мия проигнорировала слова девушки и продолжила добросовестно выполнять свою работу. Сусанн же, не удовлетворившись реакцией девочки, хотела еще что-то добавить, но экономка Фрита остановила ее, грозно сказав:

– Ты и сама делом займись, а не мели языком!

Девушка хотела было возразить, но под строгим взглядом экономки-ваккель спеси в ней поубавилось. Фрита хоть и была женщиной доброй, но строго следила за выполнением работы на кухне и не терпела ненужных разговоров, особенно, когда был аврал. Она была примерно одного возраста с Дэгрун и своей строгостью напоминала ее.

Мия в очередной раз принесла воды в чан и добавила дров в печь, как Фрита подошла к ней:

– Мия, тебе придется прислуживать за столом.

– Хорошо, я поняла, – покорно ответила девочка.

– Захвати этот поднос и отправляйся в обеденный зал.

Мия последовала приказу Фриты и, взяв указанный поднос, на котором громоздилась поджаристая курочка, пошла к винтовой лестнице. Ею пользовались только стража и прислуга. Обеденный зал располагался этажом выше, по соседству с тронным.

Обычно за столом прислуживали только ваккель. Королева Марна была уверена, что нужно окружать себя красивыми вещами, тогда и душа будет красивая. В замке служили фуль, однако их уродство было ровно таким, чтобы скрыть его одеждой и маской. И Мия, и Сусанн, да что там, все слуги-фуль чувствовали себя ущербными рядом с ваккель, даже если те тоже были слугами. Поэтому, войдя в обеденный зал, Мия замешкалась. Девочка осмотрелась. Большинство слуг столпились вокруг столика, стоящего у одной из стен, и полировали серебряные тарелки и столовые приборы. Среди них Мия нашла Грегера, который руководил работой прислуги вне кухни. Мужчина следил за выполнением работы, а, завидев Мию, подозвал девочку к себе и дал ей указания.