— Кого встречаем? — наконец-то смог спросить я.
— Сейчас увидишь! — что-то тревожно-загадочное прозвучало в его ответе.
Монотонный голос диктора объявил о прибытии самолета из Красноярска.
— Это наш! — сказал Слава. — Пошли!
Мы примкнули к толпе встречающих, а на трапе самолета уже появились первые пассажиры. Мне хотелось курить, а пачка была пуста. Я тронул Славика за руку:
— Отлучусь на пару минут, сигарет купить надо.
— Иди, но только недолго. — Он повернулся к Сергею: — Ты знаешь, кого мы встречаем? — и убедившись, что меня нет рядом, продолжил: — Его жену, Анжелику. Да, Сергей, она жива. Это мы ее ждем.
— И ты молчал?! — взорвался Сергей, схватив за грудки своего компаньона.
— Да погоди ты, не кипятись! Ты попробуй-ка сам сказать ему об этом. Вспомни хотя бы о Насте: они ведь прикипели друг к другу. Не хотел бы я сейчас оказаться на его месте. Ну ничего, судя по всему, Андрей — мужик крепкий, разберется.
— Но как же это могло произойти? — изумился Сергей.
— Все просто, как две копейки. В тот злополучный день Анжела пошла к соседке и засиделась там, а к ней как раз приехал в гости Илья со своей подружкой.
Она уже собралась идти домой, когда, выйдя на веранду, увидела стоящий у их дома джип. Илья в это время из шланга поливал цветы и даже не заметил подошедших бандитов.
Раздались выстрелы. Анжела видела, как они расправились с Ильей, а потом и с его подругой. Не в силах этого вынести, она упала в обморок, поэтому все остальное могла знать только со слов соседки. Мария Федоровна позже рассказала ей, что произошло, приютила на время, а затем больную, беспамятную отвезла к своим родственникам в Красноярск. Старушка — непростая. Если бы я «случайно» не заглянул в ее почтовый ящик и не обнаружил там письмо из Красноярска, как ты понимаешь, от Анжелы, то ничего этого я мог бы и не знать.
— Ну и ну!.. — только и смог сказать Сергей.
— Тише! — прошипел Слава, — Андрей идет!
Пассажиров, прилетевших этим рейсом, становилось все меньше и меньше, тогда, как поведение моих друзей все больше и больше становилось странным. Слава напрягся, а Сергей вообще не знал куда себя деть. Мое внимание привлекла женщина с ребенком на руках. Что-то до боли знакомое было в ее походке. Остановившись от нас в нескольких шагах, она на какое-то время замерла, не в силах двигаться дальше, и до меня долетело:
— Андрей, это мы!
«О, Господи, что ж это я, с ума схожу что ли?!.. Или это все тот же сон, но только в другой реальности?..» Я не мог не узнать ее. Передо мной была Анжелика, а у нее на руках… Нет, в это невозможно было поверить! Это же мой сын!..
Я хотел сделать шаг навстречу, но ноги не слушались меня. Сергей, ох уж этот все понимающий Сергей, осторожно взял у нее маленький драгоценный сверток, из которого были видны крохотные губки и носик. Анжелика медленно протянула ко мне руки, и я ощутил их тепло. Это уже не могло быть сном, а значит, это была реальность. Наши сердца, казалось, безнадежно потерявшие друг друга, соединились. Ну и Славка!.. Не ослабляя своих объятий, я взглянул на него. Он пожал плечами, всем своим видом говоря: вот видишь, брат, бывает и так.
Эпилог
Вскоре имущество, нажитое Власовым, было распродано кредиторами. Подыскивая моей семье новое жилье в одном из агентств недвижимости, я случайно наткнулся на объявление о срочной продаже шикарного дома в пригороде. Взглянув на фото, я сразу узнал его и не колеблясь купил дом-крепость своего бывшего соседа.
И вот сейчас в этих стенах звенит счастливый детский голос, когда мой сын тискает толстого персидского кота, забытого прежней хозяйкой. Ему нравится у нас, он и не думает никуда уходить, целыми днями охотясь на птиц на своем огромном участке.
Сегодня новоселье. Собрались мои друзья. Приехал Михаил и привез очаровательную детскую кроватку. Покрытая узорами и резьбой, она являет собой крохотную часть той девственной тайги, где играя, на дерево взбирается медведица Маша, где живет одноухий тигр Меченый, попугивая незадачливых туристов, и где я провел несколько дней моей жизни, которые навсегда останутся в моей памяти.
Последний наш с Настей разговор, когда она, узнав от Славы всю правду, пришла ко мне на встречу и, едва сдерживая слезы, отпустила меня:
— Андрей, ты должен вернуться к ней. Там твой сын, твоя семья, — говорила она. — Я вернусь в санаторий. Врач не должен терять квалификацию.
Мой внутренний голос рыдал, как мальчишка, а я шептал ей:
— Настенька, все будет хорошо. Прости меня, прости, дорогая!
— Андрюша, а как же я?.. — все-таки не выдержав, спросила она. Какое-то время мы еще стояли, глядя друг другу в глаза, и мое молчание было ответом…
— Андрей, застудишь малыша! — сказала Анжелика, занятая гостями. Я закрыл окно, и ночной мотылек, летевший на свет, опоздав, еще долго призывно махал своими крылышками, постукивая в стекло, пока не выбился из сил. Но, отдышавшись, он вспорхнул и улетел куда-то в ночь, в поисках света и тепла. Теперь уже опоздал я, распахнув окно…
«Холодно», — шептали листья деревьев, замерзая на ветках. Дрожа, они отрывались, и ветер нес их над землей, закручивая в этом неистовом последнем танце. Теперь уже полностью вступив в свои права, городом правила осень, усыпав землю золотой листвой.
Прощай, розовый ветер!
На смену дня быстро приходил вечер, за которым прямо по пятам шла ночь. Заглядывая в окна, она пугала горожан приближением зимы, оставляя на стеклах свое холодное дыхание…
