Баловницу Машу всегда знакомили с гостями. Косолапо сбежав по деревянным ступенькам, она приблизилась к нашему столу. Ей было всего несколько месяцев, но острые когти на ее лапах говорили, что она зверь лесной и опасный. Маша встала и подняла лапу, словно приветствуя нас. Подошла Галя с открытой банкой сгущенного молока и спросила нас:

— Хотите покормить?

— Конечно! — Настя взяла банку.

Маша, вскрикивая от наслаждения, вылизала длинным языком лакомство прямо из Настиных рук. Мы с умилением наблюдали за этой картиной. Под предлогом, что мне нужно заняться машиной, я удалился. Меня интересовал кейс, лежавший на дне багажника.

Когда я поднялся наверх к заимке, то увидел, что багажник открыт. Я подошел и обнаружил, что он был пуст. Не было покупок и Настиного чемодана, оставались только две запаски. Сдвинув одну из них в сторону, я поднял коврик, а затем оргалитовую крышку. Кейс лежал на месте. Взглянув на его содержимое, я сразу почувствовал колоссальную энергию, исходящую оттуда. Разум включал воображение с такой скоростью, что у меня закружилась голова, и я захлопнул крышку кейса. Аккуратно поправил коврик и сдвинул на прежнее место запаску; извлек ключи из замка зажигания и поставил машину на сигнализацию.

Теперь «Тойота» была моим сейфом. Если кто-то попытается в нее проникнуть, она сразу оповестит меня сигналом.

Я закурил и решил осмотреться: что изменилось здесь за год моего отсутствия? Спустившись по тропинке, я обнаружил поляну, которая представляла собой импровизированную спортивную площадку. В центре ее на турнике атлетический парень ловко выполнял сложные упражнения. На нем была тельняшка и брюки защитного цвета. Из правой штанины вместо ботинка торчал деревянный протез.

«Значит, это Сергей, о котором мне говорили Михаил и Галя. Что ж, нужно познакомиться». — Я вышел из тени деревьев на освещенную солнцем поляну.

Парень спрыгнул на землю и, припав на деревянную культю, сделал поворот в триста шестьдесят градусов и нанес сокрушительный удар по «груше», набитой песком, которая висела рядом с турником. Удар был такой силы, что, окажись на месте «груши» чья-нибудь голова, если бы она не отлетела от туловища, то наверняка перестала бы думать навсегда.

Я подошел ближе, и наши взгляды встретились. В его глазах я прочел многое. Судьба не пощадила этого парня, сделав инвалидом, и он боролся за достойную свою жизнь. Ему не нужна была жалость, хотелось только справедливости; может быть, здесь, в центре Сихотэ-Алинской тайги, он искал ответы на свои вопросы.

Я улыбнулся и протянул ему руку:

— Андрей.

— Сергей, — ответил он, и мы обменялись рукопожатием.

— Слушай, классно это у тебя получается, — начал я разговор, кивнув на все еще раскачивающуюся «грушу».

Он посмотрел мне прямо в глаза, словно пытаясь определить степень моего лицемерия. Но что можно было прочесть в глазах человека, испытавшего глубокое горе и два дня назад застрелившего двух людей? Пусть отпетых бандитов, но все-таки людей.

— Будешь курить? — прервал я затянувшуюся паузу и протянул ему сигареты.

— Давай, — ответил он, и мы прошли в тень деревьев, присев на бревно.

Сергей прикурил и, жадно затянувшись, выпустил облако дыма.

— Я слышал, ты воевал? — спросил я, пытаясь выстроить разговор.

— Было дело, — коротко ответил он.

— Михаил мне говорил, что ты отлично стреляешь, — надеялся я разговорить молчаливого парня.

— Пришлось научиться.

— А я пробовал много раз, но, видать, не суждено. Дальний выстрел — штука сложная, не каждый может им овладеть.

— Под пулями научился бы.

— Возможно, — согласился я. — Вот пистолет мне более доступен.

— Эффективность стрельбы не более двадцати пяти метров, а все остальное только в кино показывают.

— Ты хочешь сказать, что трудно попасть вон в то дерево с расстояния тридцати метров?

— Попасть можно, но это доступно не каждому.

— Уверен, что я попал бы, — завелся я.

Сергей многозначительно посмотрел на меня, но промолчал.

— Жаль, что стрелять не из чего, — слукавил я.

— Ну почему же не из чего? Побудь здесь, я скоро, — и он исчез за деревьями. Через пару минут он вернулся с обрезом двуствольного ружья двадцатого калибра.

Сергей молча протянул мне оружие, бросив на меня взгляд, полный иронии.

— Предлагаю пари, — сказал я .— Если попаду в это дерево, то завтра мы идем на охоту, если нет, значит — не судьба.

— Договорились! — согласился он.

Я подошел к дереву и отмерил от него тридцать шагов, повернувшись к солнцу. Затем оценил расстояние, оно оказалось немалым.

Действительно, попасть было непросто. Признаюсь, в данный момент я полагался не на опыт, а на удачу. Поэтому, долго не раздумывая, вскинул обрез и выстрелил дуплетом.

После того, как рассеялся дым, мы подошли к мишени. К моему удивлению, я увидел, что одна пуля попала прямо в ствол, а вторая прошла по касательной, разрезав кору. Мне показалось, что я пулями нарисовал на дереве нос и кривую улыбку.

Сергей был удивлен не меньше моего. Мы вернулись на тоже место. Перезарядив ружье, Сергей тоже выстрелил и, обратившись ко мне, коротко бросил:

— Выходим завтра в пять!

Я подошел к дереву и увидел на нем еще два отверстия, которые смотрели на меня, словно глаза нарисованного выстрелами человечка.

* * *

— Настя, ты когда-нибудь ловила рыбу? — поинтересовался я.

— Нет, но всегда мечтала об этом.

— Собирайся. Есть предложение твою мечту воплотить в реальность. Только придется переодеться. В этих местах водятся клещи, а среди них встречаются энцефалитные.

— Да, я в курсе. На эту тему у нас были лекции в институте.

— Тебе хватит десять минут на сборы?

— Мне хватит пяти минут! — сказала она и поднялась к себе в комнату.

Я приметил спиннинги, которые, словно бильярдные кии, выстроились в ряд на подставке. В основном они были американские и японские. Я выбрал понравившуюся мне пару, прихватил надувной матрац и положил все это в багажник машины. Поднялся на кухню, взял из холодильника бутылку шампанского, конфеты «Птичье молоко» и, уже выходя, на лестнице столкнулся с Настей.

То, что я держал в руках, в ее понятии не соответствовало рыбной ловле. Она хитро прищурилась:

— Значит, мы едем на рыбалку? А это — наживка и удочка? — Кивнула она на шампанское и конфеты.

— Именно! — рассмеялся я, и мы спустились вниз.

— Молодые люди! — услышали мы голос Гали. — Далеко это вы собрались?

— На рыбалку! — с гордостью ответила Настя.

— Ну, тогда закрывайте глаза! — В руках она держала какой-то спрей. Мы не стали спорить и закрыли ладонями лица. Галя обильно опрыснула нашу одежду содержимым баллончика. — Теперь вы можете гулять где угодно. Комары и клещи к вам уже не подступятся.

Поблагодарив Галю, мы сели в машину и, преодолев перекат, выехали на лесную дорогу, которая, виляя между деревьями, минут через десять привела нас к Иману, где он сливается с Арму, образуя большую заводь. Я вытащил надувной матрац, спиннинги и спросил Настю:

— Будешь купаться?

— Конечно, только я купальник не взяла, — ответила моя Лиса, хитро сверкнув глазками.

«В находчивости ей не откажешь!» — напомнил о себе внутренний голос.

Я положил матрац на берегу тихой заводи. Мощное течение образовывалось при слиянии двух горных рек. В этом месте они, словно меряясь силой, выворачивают камни и размывают берега; затем, набирая скорость, несутся куда-то, «сломя голову».

Жаркий полдень излучал истому. Я решил выпить шампанского и заняться рыбалкой. Холодный газированный напиток придавал моему желанию легкую пикантность.

Взяв из машины бутылку и два стакана, я обнаружил, что Насти нет рядом.

— Андрей! Андрей! — послышалось мне.

Почувствовав, что ей угрожает опасность, я кинулся на крик сквозь кустарник.

Настя, лежа на матраце, отчаянно гребла руками, пытаясь сопротивляться течению, которое влекло ее в кипящую бездну. Я бросился в воду. Пытаясь догнать Настю, я отчаянно плыл, сокращая между нами расстояние. Но ее затягивало к речному порогу, а там могло произойти все что угодно.