Зора поморщилась, припоминая их общение. Вианон обладала собственной волей, как кукольница и кукла в одном лице.

Как такое возможно? Как она это сделала и какой ценой?

Эти и многие другие вопросы не в первый и не во второй раз посещали бывшую начальницу ГУП, но не находили ответа. А спрашивать у кого-то ещё, не раскрывая конфиденциальной информации, Ринч не могла. Не имела права. Другое дело, если бы это был коллега…

– Как такое возможно?.. – начала было она.

– Что? – удивился композитор. – Душа Уини здесь, а значит, кто-то провёл ритуал захвата её души. А уже затем скинул мёртвое тело с лестницы в лабораторном корпусе ФУПА. Всё логично. Я бы даже сказал, ужасающе логично. Я и сам не нашёл иной причины её смерти, потому что на теле не видел лилового синяка. Значит, ритуал не был проведён наспех, её не пили. Только пентаграмма на полу и жертвоприношение.

– Но она должна была бы лежать неподвижно.

– Её могли усыпить.

– Да, только если так… – призадумалась Зора. – Или удар по голове?

– Не уверен. Но не вижу смысла и дальше гадать. Скоро мы и сами всё выясним, когда я её пробужу.

– Как? Вы хотите сделать из неё куклу? Без её ведома?

Быстрый взгляд Суиза, и Флопси подошла к Зоре и подхватила сильную женщину под руку и без особых усилий подняла со стула.

– Мне кажется, вам пора.

Недвусмысленный намёк был правильно понят полицейской. Они будут проводить ритуал, и плевать они хотели на какие-то там законы и правила. Эта парочка всем своим существованием словно бросала вызов системе, будто насмехалась над окружающим миром, потому что знала такое, что было неведомо остальным.

Дрожь пробежала по телу, когда она припомнила о Гризельде и её пустом взгляде. Эта бедная в сущности женщина всегда выражала у Зоры лишь жалость, потому что напоминала ходячий труп, зацикленный на одних лишь экспериментах и опытах, проблемах с этим связанных и внутренних противоречиях. И ничем более. Она мало ела, часто хворала, но даже с температурой заявлялась на работу и тянула до тех пор, пока не валилась с ног от усталости и изнеможения.

Но так было не всегда. Зора возненавидела эту женщину, едва повстречалась с результатом действий её мужа. Потому что она отчётливо осознала – все те эксперименты, которыми занималась Гризельда, так или иначе связаны со множеством смертей. А это претило Ринч и вызывало жгучее отвращение.

– Вы хотите поучаствовать? – Суиз неправильно расценил молчаливое непротивление начальницы ГУП.

– Я могу понаблюдать?

Зора решила, если не может остановить происходящее, хотя бы хочет знать в деталях, как и что произойдёт далее. Позже, много позже она напишет рапорт и увольнительное заявление, если окажется, что её халатность приведёт к непоправимым последствиям. А сейчас у неё не было сил бороться с убеждениями опасного во всех смыслах человека.

И человека ли?

Странный цвет кожи… мертвенно-бледный не первый раз вызвал в ней жгучее желание замерить температуру его тела, чтобы убедиться наверняка, что перед ней стоит настоящий живой труп, но без признаков разложения.

– Для начала нужно найти подходящее тело куклы, – Суиз призадумался, – но сейчас я бы сделал кое-что другое.

– Что?

– Я бы хотел прочитать ваши воспоминания о Донахью и Гризельде. У меня к ней старый должок. А первого мы будем разыскивать параллельно расследованию.

– Подождите, но вы меня выпроваживали, – Ринч немного растерялась.

– Процесс одушевления куклы – не такой быстрый, как кажется. У нас есть сосуд. Я могу пожертвовать часть моей силы, чтобы прикрепить её душу к телу куклы, но самого тела нет. Как видите. Его нужно будет изготовить. И желательно не слишком тяжёлое. О, тут потребуется целое искусство и опытная рука мастера, я вас уверяю. Знаю одного, но вам не расскажу.

– Так вы меня выпроваживали просто так?

– Я хотел поработать над партитурой, которую получил, вдохновляясь общением с психопатом. Это мой способ освободить нервную систему от той гнусной гадости, которую я услышал из его уст. Тем более, мне нужно структурировать информацию по увиденному и написать запрос-ориентировку, чтобы разослать его в психлечебницы. А для этого требуется определить временной интервал возможного поступления обритого пациента.

– Мне. – Ринч загорелась желанием участвовать. – Можно мне этим заняться?

– Только когда я определюсь со сроками возможных событий. Потому что разброс в год – слишком большой интервал, вы не находите?

Начальница согласно кивнула.

– В таком случае вы позволите мне прочитать вашу память, чтобы сличить информацию из разных источников и прийти к определённым выводам? Исключить шанс ошибки с определённой долей вероятности…

– Я боюсь, как бы вы не натворили дел с моей памятью.

Новая жертва эксперимента не спешила соглашаться.

– О, я вас уверяю. Я буду осторожен, и от взаимного проникновения воспоминаний друг в друга есть неплохое средство под названием барьер Коуфера. Я его применяю всегда, когда ныряю в чужую душу, особенно таких отъявленных безумцев как Мишем Эдинхоббер.

Ринч недовольно сморщилась, но не отказала сразу, она ещё раз взвесила все «за» и «против» и только тогда поставила условия:

– Я не позволяю вам читать память о моих тайных информаторах, и, кроме того, обещайте, что вы не выкинете меня из расследований по правонарушениям Фиджеральда Боула и из дела Гризельды, которое ей шьёте.

– Второе обещать не могу. Ведь это наши с ней разборки и вам сюда совать нос не советую. Потому что потерянные пальцы покажутся вам цветочками среди бесконечной ягодной поляны. Она – совершенно другой уровень. Представьте себе человека, обладающего знаниями одного гримуара. Представили?

– Допустим, – кивнула Ринч.

– Так вот у неё на руках сейчас есть гримуар лиходеев, помимо того она читала лекции по гримуару Парацельса, который успела изучить в оригинале до его исчезновения, книги Агрипппы и Авицены тоже. Последние две сейчас заперты в подземных этажах столичной имперской библиотеки. Это ни для кого не секрет. Однако вместе с тем никто доподлинно не знает расположение самой библиотеки. Но важно другое, градоначальница Фено – бывшая жена Кровавого мага, не так ли? А они на пару ставили опыты и записывали результаты исследований, которые вошли в гримуар, названный кровавым. Филипп Даош Фено – безумец, создатель сразу двух книг с запрещёнными знаниями. А Гризельда его соавтор.

– И вы поэтому хотите её арестовать? – Зора позволила себе уточнить у бесценного источника информации. Сущность детектива взяла верх над страхом и ненужным благоговением.

– Она предположительно была той, кто меня убил, – пожал плечами собеседник. – Утверждать со всей уверенностью не могу, но косвенные улики указывают в её сторону.

– Убила вас?

– Маэстро! – Флопси окрикнула Суиза, заметив, как далеко он зашёл со своей откровенностью. – Мне кажется, или нам пора заняться делом?

– Ничего, – с лёгкостью раскусил Шомпаль принятый манёвр и кивнул помощнице, – мне нужна память Ринч в расследовании, и за это я готов заплатить цену. Подойдите, детектив, пощупайте мою руку, и вы всё поймёте.

Бывшая начальница ГУП широко раскрыла глаза от удивления. Неужели это то, что она думала? Неужели…

– Да, вы правильно удивляетесь, – будто мысли прочёл Шомпаль, глядя на подчинённую проницательным взглядом, – Уини работала над инвиктусом, а я над созданием живого фарфора. И делали мы это в тайной лаборатории Фенского университета прикладной алхимии. Гризельда и её муж занимали другую половину помещений, и мы частенько общались между собой. Можно сказать, немного ладили. Позже я узнал, что Зельда после моей смерти возобновила испытания в этой области. Я тогда был куклой. Уини спасла меня в последний момент, но, увы, и с ней произошёл якобы несчастный случай. Всего рассказать не могу. Я лишь какое-то время сидел в сосуде души до тех пор, пока меня не превратили в куклу.

Текст предоставлен ООО «Литрес».