– Заходи, не стесняйся, – труп старика Мишема появился рядом и взялся за металлическую круглую ручку. – Первым, что я бы хотел тебе показать – это мои похороны.

Суиз послушно вошёл в помещение и замер на пороге, не решаясь пройти дальше. Запах палёных волос и сухой тёплый воздух создавали неприятные ощущения в горле. Однако маэстро даже не поморщился. Его поразило нечто иное. Душевное страдание сразу многих людей зазвучало в серой унылой комнате крематория, где в деревянном наскоро сколоченном гробу с открытой крышкой лежал какой-то синюшный труп.

В небольшом отдалении от табуреток и покойника собралась целая толпа, все как один в траурных одеяниях. Некоторые из них держали в руках чёрные рамочки с фотографиями. Мужчины с ненавистью взирали в сторону деревянного ящика, пожираемые безмолвной яростью. Женщины рыдали, убитые горем. Повсюду слышались громкое шмыганье и тихая ругань, злобная и отчаянная. Тусклый свет падал на их бледные лица, придавая коже сероватый оттенок.

– Моя Салли! – всхлипывала светловолосая женщина в чёрном траурном костюме. – Доченька моя!

В руках она держала портрет молодой светловолосой девушки, жизнерадостно улыбающейся со снимка в чёрной рамке. Страдающую мать утешал стоящий рядом муж, Роберт Феллоуз. Он обнимал жену со спины, похлопывая её по плечу. Рядом скорбно опустил взгляд высокий юноша. Его широкие плечи дрогнули, когда он поспешил прикрыть ладонью голубые затуманенные горем выразительные глаза настоящего красавца.

– Флетчер, – позвала не менее стройная мать, – скажи мне. Это он? Он? Он точно умер?

– Сдох как собака, мэм, – услужливо ответил стоящий возле входа детектив. Казалось, он один отчего-то ехидно улыбался.

Призрак будто с гордостью махнул рукой в сторону родственников жертв. Его жертв.

– Все они желали моей смерти. Все они заслужили стать моей коллекцией! – торжествующе выдохнул он. И тут его прозрачный палец указал в сторону детектива: – Бедняжечки. Они ведь и не подозревали, что попали в западню.

Дикий хохот исторгла глотка сумасшедшего кукольника, когда тот проплыл вперед и начал озвучивать фамилии:

– Чета Феллоузов: отец, мать и сын. Брат потаскушки Салли оказался особенно мне полезен.

Суиз стоял молча, стараясь на память запомнить называемые призраком имена и понять из сумбурного рассказа, что же случилось на самом деле со всеми этими людьми.

– Шейнсберги. – Призрак подплыл к тучной женщине средних лет, которая утирала слёзы большим квадратным платком. – Вначале я убил её мужа. Да. Не удержался от искушения. Видишь ли, этот принципиальный жлоб отказался продавать мне нужные ингредиенты для создания первообраза перевоплощения. Но после сегодняшнего вечера и всю его родню пустил под нож. Кстати, Лени тоже был довольно полезен, впрочем, как и Донахью.

Переведя взгляд к двери, призрак ненадолго задумался.

– Жаль только, мой первый эксперимент был не настолько удачен, как последующие. Я оставил детектива в живых и использовал его волосы для создания парика. Мне показалось, что убийство полицейского, который посадил меня за решётку, вызовет сильные подозрения. А постоянно заменять его на посту я не мог, так как к тому моменту уже был вынужден работать на Моам Баала.

Суиз молча взирал на происходящее и внимательно слушал воодушевлённый рассказ психопата.

– Голди, конечно, молодец. Подсказал мне с формулой медленного душевного вампиризма. Иначе я бы не смог провернуть всё это. – Кивок в сторону Донахью.

В этот самый миг дверь за спиной детектива приоткрылась, и из темноты показалось миловидное личико женщины, обрамлённое круглой шапкой каштановых волос.

– Ой, – она тихонько вздрогнула и попятилась. – Мне сказали, мой муж будет дежурить здесь.

– Нет, – резко ответил ей полицейский. – Я его замещаю. Дружище Джери отправился на другое дело.

– Ах, вот как? – смущённо проронила Уинслиан Боул. Её рука опустилась обратно в карман. – Что ж, я тогда всё-таки дождусь его дома. Хотела срочно передать кое-что. Но это уже не так важно.

Она испуганно опустила глаза и поспешила ретироваться. Детектив, рассерженный подобным вмешательством в идеальный, по его мнению, порядок вещей, тихонько фыркнул и поспешил плотно закрыть дверь в похоронный зал крематория.

– Э-это же вы его поймали? – К нему подошёл высокий, худощавый парень. Лицо его было белее снега. А плечи подрагивали от озноба. – Скажите, что с ним произошло?

– Что ж, вижу все в сборе? – громко произнёс полицейский. – Тогда я начну процедуру кремации – Мишема Эдинхоббера, заключённого под номером «371823». Его труп был найден невдалеке от границы Асториса, на территориях лангуджи.

– Но что же его убило? – послышалось из толпы.

– Эксперты установили, что он умер от жажды.

– Собаке собачья смерть, – зло выдохнул кто-то из родственников.

Уголки губ детектива непроизвольно дёрнулись вверх. А в следующий миг начался настоящий гвалт, изредка нарушаемый громкими всхлипами. Многие из присутствующих посчитали своим долгом «обласкать» убийцу, каждый на свой лад.

И только призрак плотоядно оскалился, приговаривая:

– О, эту псину я убил с особым удовольствием.

Суиз не выдержал и поморщился, начиная понимать, что же произойдёт дальше. Вот только у него ещё оставались вопросы, которые он и поспешил задать:

– Когда это произошло?

– Около восьми лет назад, – дружелюбно ответил призрак, пожав плечами. – Ты даже не представляешь, какую красивую схему я провернул для этого! Для начала нашёл подходящий труп на помойке Асториса и переместил в нужное место. После этого быстренько вернулся в Фено и уже тут поймал Донахью в одной из злачных питейных. Как оказалось, было несложно опоить его и провести ритуал.

Немного помолчав, призрак ехидно добавил:

– Ах, да! Конечно, для этого я его обрил и поместил в местную психушку на время, пока действовал от его имени. Ну, а дальше дело стало за малым. Пробраться в полицейский участок и терпеливо дождаться приглашения на опознание моего трупа. И снова удача! Уже неделю спустя, пока я усиленно делал вид, будто работаю, во время очередной планёрки у неподражаемой Зоры Ринч прибыли радостные вести. В пустыне, близ Асториса нашли неопознанный труп старика, предположительно беглеца-преступника.

И снова призрак замолчал, но только для того, чтобы обернуться и с торжествующей улыбкой приблизиться к новому начальнику ГУП.

Мишема так и распирало от гордости, когда он продолжил свой рассказ:

– Конечно, я сильно рисковал, зайдя так далеко. Ведь дело с подсадным трупом могло бы остаться в юрисдикции тамошних тюремщиков. Записали бы в карточке любого беглеца, подходящего по возрасту и комплекции, и плакали мои изначальные планы: отомстить всем, кто меня ненавидит, собрав их вместе, здесь, в крематории Фено. Но тут мне несказанно повезло, эти ленивые задницы и рады были скинуть работу на детективов из других городов, разослали отчёт по всей Аттийской империи, приглашая на опознание.

– Зачем?

Простой вопрос Суиза заставил лиходея замолчать.

Труп повернул голову к собеседнику и зло уставился на маэстро, как на врага.

– Что? – уточнил он у ищейки.

– Зачем нужно было мстить всем этим людям? Ты лишил их родного человека, причинил боль, за которую расплата – ненависть. Зачем ты усугубил ситуацию?

Шомпалю всегда было интересно смотреть на реакцию преступников, когда они придумывали оправдания лиходейским поступкам. Вот и сейчас он с жадностью впитывал эмоции могильщика, точнее проекции его души, которая добровольно сопровождала детектива по лабиринту памяти.

Едкая усмешка промелькнула на устах лиходея, прежде чем он ответил вопросом на вопрос:

– Ты когда-нибудь чувствовал, что тебя будто выковыривают из общества?

Ищейка отвечать не спешил. Молча внимал дальше, ожидая новых подробностей.

– Критика, критика, надменный взгляд, усмешки. Как же я ненавижу всех этих заносчивых людишек! – Кивок в сторону комнаты крематория. Воспоминания застыли на месте и ни одно действующее лицо спектакля не двигалось. – Я мучился, страдал, пытаясь подобрать ключи к душам окружающих меня людей. Обиды, осуждение и наконец полный игнор. Вот что я получил взамен всех моих стараний.