Айван примерился было к нежити, чтобы отработать по привычному сценарию: сбить с ног, утащить на задний двор и там упокоить, но прежде, чем он успел что-либо предпринять, по загривку Барбары последовал мощный удар лопатой, сбивший ее с ног.

– Мяф!

– Простите, – Ува смущенно улыбнулась и спрятала за спину лопату, – первое, что под руку попалось.

– Что ты здесь делаешь, я же отправил тебя домой? – спросил Шон, спускаясь.

После салюта гости начали расходиться и, под предлогом неважного самочувствия, он быстренько увел Уву наверх. Пришлось отдать ей пару вещей Айвана, потому что ее платье оказалось безнадежно изорвано, а ходить по улицам в свадебном было бы неразумно. Она и сейчас в них стояла: слегка мешковатых штанах и рубашке. С распущенными иссиня черными локонами, совсем юная, но в то же время уже обладающая той неповторимой красотой, которая притягивает взгляд. Интересно, кто ее родители? У сиротки вполне могут быть секреты.

А еще она забавно покраснела.

– Я и пошла домой. А за мной увязался вон, – кивнула на деловито вылизывающегося не то кота, не то козленка, не то еще какую зверушку, – Мяф.

Мяф? Она назвала сгусток темной энергии смертельного проклятья Мяфом?

– Я давай его ловить, и смотрю – идет. Умертвие. Думаю: наше или не наше? Решила проследить. Если сюда пойдет, то наше. А если не сюда, то сдам его первому встречному стражу. Ну и вот.

Боги, он даже умилился. Девчонка выслеживала по темным улицам восставшего мертвеца, чтобы уберечь чужой секрет некроманта, которого увидела впервые в жизни.

– А вы что тут делаете так поздно? – с интересом спросила эта непосредственность у Катрин, уже оправившейся от шока и вновь напустившей на себя холодную вежливость.

– Так! – Шон понял, что стоит вмешаться, пока Катрин, с присущей ей стервозностью, в красках не расписала, зачем именно осталась после праздника.

Хотя вряд ли Ува Хендрикс такая уж наивная. Скорее, просто не удержалась от издевки в отместку. Но все же Шон вдруг подумал, что ему бы не хотелось выглядеть в глазах Увы тем козлом, который занимается сексом с любовницей прямо в день гибели жены.

Хотя как еще он должен выглядеть, если это правда?

– А вообще… я тут подумала… – Девчонка закусила губу, но набралась смелости и на одном дыхании выпалила. – Раз уж у нас с вами столько общих секретов, может, у вас найдется работа? Любая! По дому или в саду, например. Я много не попрошу, только чтобы хватало на комнату и еду!

– Это исклю… – начал было Шон, но его перебил Айван.

– О, а я давно прошу помощника! Может, возьмем?

– Помощника, а не помощницу. Это немного разные вещи.

– А какая разница? – фыркнул боевик. – Мне же с ней… или с ним работать. Мои проблемы.

– Тебе нужна не горничная, а некромант или, на худой конец, дипломированный маг. А у этой девушки нет активной силы.

– Ноль, – с усмешкой подтвердила Катрин. – Полная бездарность.

Шон едва успел прикусить язык, чтобы не спросить «Ты ведь собиралась домой. Тебя что-то задержало?». Несвойственная ему раздраженность. Какой длинный все-таки день.

– Ну, вам таки помогла не ваша сила, а моя лопата, – хмыкнула в ответ Ува.

– Факт, – хмыкнул Айван. – Давай возьмем, а?

Шон засомневался. Идея взять на работу девицу без образования ему не нравилась. Непонятно только, почему. Работа несложная: убираться в лаборатории, следить за библиотекой, бегать по мелким поручениям в город, разбирать почту. Справится и девчонка. Но почему-то все внутри активно сопротивлялось идее нанять Уву. И это ему не нравилось: Шон Баумгартнер не привык полагаться лишь на интуицию.

– Шон, я бы не советовала, – улыбнулась Катрин. – Если тебе нужен помощник, у меня есть с десяток отличных кандидатур, которые душу продадут за возможность работать на тебя.

– Берем! – заканючил Айван. – Да она за умертвием через пол города кралась, чтобы тебя случайно не подставить!

«А почему бы и не взять?», – подумал Шон.

– Только с Мяфом! – вдруг выдала Ува.

Схватила зверюгу и прижала к себе – у той от удивления даже глаза на рог полезли.

Итого имеем: жена – восставшее умертвие, любовница – директор приюта, помощник – отчисленный студент, помощница – сиротка с Мяфом, а сам он – некромант, за которым следует проклятье.

– Да делайте вы, что хотите, – вздохнул он. – Айван, под твою ответственность.

– Ура-а-а! – завопили они с Увой хором.

– Упокойте Барбару… опять. На этот раз чтоб окончательно! А я спать, у меня с утра совет.

– Шон! – Катрин метнулась к лестнице за ним. – Послушай… ты совершаешь ошибку, нанимая эту девицу на работу!

– Почему? – вежливо поинтересовался он таким тоном, что любая другая на месте Катрин уже бы вылетела из дома, не оборачиваясь.

– Ува Хендрикс не способна подчиняться правилам, выполнять приказы и пользоваться собственной головой! Другой такой невыносимой девицы в Блэкхевене не было со времен основания!

– Когда-то давно, еще когда мы были юны, мы договорились, что между нами только секс. Никаких обязательств, никаких посягательств на друг дружкину свободу. Скажи, пожалуйста, Катрин, в какой момент ты решила, что все изменилось, и почему не сообщила мне?

– Я не… ничего не изменилось, Шон, я – твой друг, и лишь хочу предупредить об ошибке, которую ты совершаешь.

– Ошибка – свадьба с Барбарой Веллер, из-за которой она мертва. Помнится, ты это решение горячо поддерживала. Давай попробуем наоборот, ладно? Вдруг сработает.

С этими словами он ушел прочь, не заботясь о том, найдет ли Катрин выход и не оскорбит ли ее такое пренебрежение. Правда, ушел не в спальню, как собирался, а в кабинет. Шону Баумгартнеру очень хотелось выпить и обдумать дальнейшие шаги. До сих пор он был зол на себя за то, что так и не смог найти виновника проклятья, но сейчас он просто в ярости!

– Мяф! – раздалось из коридора.

Так-так-так… а ведь Мяф – остаточная энергия после проклятия! И его можно использовать, чтобы узнать о магии, убившей Барбару, больше.

– А ну-ка, иди сюда!

Он извернулся и ухватил зверушку за хвост, подтянул к себе и сгреб двумя руками.

– Пш-ш-ш! – из Мяфа полезли острые не то когти, не то иглы, сделав его похожим на шипастый ощерившийся шар.

– Твою ж… – от неожиданности Шон выпустил тварь из рук, и та бодро покатилась к лестнице.

Безумный день. Безумный вечер. Безумная ночь.

Проклятье подождет. Выпить, выспаться и выдержать совет – вот три главные задачи на ближайшее время.

Однако утро, когда Шон Баумгартнер проснулся в своем кабинете и обнаружил, что управляющий уже принес завтрак и свежую газету, порадовало его очередным сюрпризом.

С первой полосы «Ежедневного Вербского Вестника» смотрело его довольное лицо.

«Поздравляют со свадьбой, наверное», – подумал Шон, прихлебывая порядком остывший кофе.

«Его темнейшество лорд Шон Баумгартнер, не далее как вчера связавший себя узами брака с фрейлиной Барбарой Веллер, страдает страшной болезнью нашего времени – мужской немочью.

Об этом сообщила свидетельница, пожелавшая остаться неназванной и видевшая новоиспеченную леди Баумгартнер в компании Айвана Уильямса, помощника королевского некроманта. Под покровом ночи, оправдывая уединение ритуальным садоводством, Айван и Барбара предавались интимным утехам.

И причиной, по которой молодая супруга провела первую брачную ночь в чужих объятиях, может быть только одно – фиктивный брак, призванный скрыть столь позорный недуг лорда-некроманта…».

– А?

Делай, что должен, и верь, что оно не восстанет из мертвых

А дело было так.

Лорд Баумгартнер ушел наверх, леди Вольгурт рванула за ним. О чем разговаривали, неизвестно, но спустя несколько минут директриса вылетела из дома, как ужаленная. Шаги наверху стихли, Мяф куда-то подевался, и мы с Айваном остались одни.