– Шон, Барбара, – услышала я до боли знакомый голос. – Простите, что опоздала.

Леди Катрин Вольгурт, наследница великого рода Вольгурт, темная магиана и директриса приюта Блэкхевен стояла прямо перед нами, с изумлением переводя взгляд с меня на некроманта и обратно.

А вот теперь пора падать в обморок.

– Что-то мне дурно… – пробормотала я.

– Это все торт, – мрачно откликнулся некромант, напрочь забывший о собственном указании.

Лишь когда я начала оседать на пол, в последнюю секунду успел подхватить. Спасибо хоть на этом, а не то я бы оказалась перед трудным выбором: или валиться на грязный пол, как мешок с картошкой (очень дорогой белоснежный мешок с картошкой) или передумать падать в обморок и становиться посмешищем.

– Кхм… дамы, господа, прошу прощения. Длинный утомительный день. Невесте надо прийти в себя.

Подхватив меня на руки, он бодро направился наверх, и я взмолилась всем богам, чтобы не в ту спальню, где еще наверняка лежало тело фрейлины. Интересно, а лорд Баумгартнер не боится что кто-нибудь так же как и я вломится в комнату по ошибке и обнаружит труп? Вот неловко будет.

Когда меня аккуратно положили на что-то мягкое, я решилась приоткрыть один глаз. Уф, всего лишь чайная комната, слава всем богам! Здесь уютно трещали поленья в камине и неповторимо пахло мягкими свечами, отблески пламени от которых плясали на стенах. А лежала я на большом мягком диване и клянусь, никогда еще не хотелось провести на таком хотя бы ночь! Кровати в приюте и койка в съемной комнате были куда жестче.

– Ну и что это было? – поинтересовался лорд Баумгартнер.

– Вы сами сказали: в любой непонятной ситуации падать в обморок.

– И что именно ты не поняла, раз решила прибегнуть к этому сюжетному ходу?

– Полагаю, – раздался мелодичный женский голос, в котором я отчетливо уловила усмешку, – девочка испугалась, что я ее узнаю.

Я отчаянно покраснела и по привычке виновато опустила голову. Директриса Вольгурт обладала крутым нравом и за малейшую провинность могла как следует наказать. Я совсем забыла, что уже не являюсь ее воспитанницей.

– Шон, что происходит? Почему вместо фрейлины я вижу…

Она едва заметно скривилась. Да, я не была любимой воспитанницей.

– Эту девицу?

– Барбара мертва, – мрачно ответил некромант и окончательно вверг меня в растерянность.

Они знакомы? Судя по всему, довольно близко.

– Мы с Катрин, – словно подслушав мои мысли, произнес он, – давно дружим, мы вместе выросли. Катрин в курсе проклятия.

– Проклятие? Но ты ведь был уверен, что оно не подействует.

– Очевидно, я ошибался. Барбара мертва. Мне не удалось найти подозреваемого. Мы снова вернулись к тому, с чего начали.

– О, Шон, мне так жаль.

Украдкой я рассматривала леди Вольгурт. Красивая брюнетка, даже роскошная. Всегда идеальная, от прически до наряда. Вопреки традициям, на свадьбу лучшего друга леди Вольгурт явилась в облегающем черном платье с длинным шлейфом. Как будто у нее траур, честное слово.

– Давай, я попробую проверить гостей. Отпусти бродяжку восвояси, пока она ничего не украла, и вернемся на праздник, а не то пойдут слухи.

От возмущения я вспыхнула.

– Вообще-то я не бродяжка, мне есть, где жить!

– И что же ты делаешь здесь? Ни за что не поверю, что тебя сюда пригласили. Шон, если кто-то из гостей взял в подружки на ночь вот это, выбрось этого человека из друзей. Ува Хендрикс воспитывалась в Блэкхевене и поверь, это абсолютно беспринципная и лживая девица.

– Брось, Катрин, девочка меня выручила. Не будь к ней строга.

Леди Вольгурт равнодушно пожала плечами, но от меня не укрылось, как опасно блеснули ее глаза. Готова поклясться между ними нечто большее, чем дружба. Бедняжка Барбара. Никакой жене не пожелаешь леди Вольгурт в любовницы для мужа.

– Так заплати ей, и идем, пока не пошли слухи.

Со вздохом лорд Баумгартнер вытащил из кармана пиджака несколько купюр и протянул мне.

– Вот, твой гонорар. Распоряжусь, чтобы тебе подали ужин и принесли одежду. Как только закончишь, уходи через черный ход в кухне. И…

Он наклонился так близко, что я невольно вспомнила поцелуй.

– Никому и никогда не рассказывай о том, что видела или слышала. Сейчас я твой друг. Но ты не представляешь, с какой скоростью могу превратиться во врага.

– Не волнуйтесь. Мне не с кем делиться сплетнями.

Стараниями Катрин Вольгурт у меня никогда не было близких друзей. Отчасти поэтому я и оказалась в таком положении: остальные ребята могли снимать жилье вскладчину. А мне приходится платить полную цену.

Потом лорд Баумгартнер и леди Вольгурт ушли. Через несколько минут молчаливый слуга принес одежду, накрыл нескромный ужин на столике у камина и удалился, оставив меня наедине с внезапно свалившимся богатством.

И хоть мне было страшно обидно от слов директрисы Вольгурт, я все равно чувствовала себя счастливой. Некромант не соврал: денег, что он дал, хватит на месяц безбедной жизни и на два, если как следует экономить. Ужин оказался невероятно вкусным, еды было столько, что я не удержалась и быстро завернула в салфетку все, что смогла бы донести до дома. Чтобы вечером насладиться еще раз, вспоминая о забавном приключении в доме лорда Баумгартнера.

Надеюсь, он найдет того, кто наложил проклятие на бедняжку фрейлину.

Я уже собралась было переодеваться, жалея, что не взяла плащ – на улице наверняка стало прохладно, ведь я не планировала пробыть на празднике так долго и хотела вернуться засветло.

И тут вдруг откуда-то из-под дивана раздалось жалобное:

– Мяф!

Зло, тьма, обиженные любовницы

Когда живешь в компании еще девяти сироток, привыкаешь не замечать любые звуки. Кто-то храпит как портовый грузчик, и не скажешь, что внешне хрупкая леди. Кто-то во сне выбалтывает все секреты. Кто-то вообще лунатит, пугая воспитательниц и соседок. Если не хочешь выглядеть наутро сонной курицей – учись не обращать внимания на шум.

Поэтому я не сразу обратила внимание на писк. Мало ли, что в старинном особняке может скрипеть, пищать и…

– Мяф!

Теперь звук раздался уже ближе, прямо из-под соседнего кресла.

Совру, если скажу, что не испугалась. Но любопытство оказалось сильнее. Я наклонилась, заглянула под кресло и поймала взгляд двух больших светящихся голубых глазищ.

– Мяф! – отреагировал обладатель глазищ и шустро юркнул под диван.

– Эй! Не бойся! Я тебя не обижу! Хочешь есть? Угощу тебя куриным рулетом…

Но, кажется, таинственный обитатель дома был равнодушен к угощениям. Мне страшно хотелось взглянуть на зверушку. Интересно, это питомец некроманта или бездомная кошка забежала из сада? Вряд ли кошка, они мяукают иначе. Хотя я и кошек-то никогда не видела, они же ужасно дорогие!

Наверное, питомец лорда Баумгартнера.

Я вздохнула и потянулась к вещам, а потом застыла от внезапной догадки.

А если это кошка Барбары? Не знаю, можно ли фрейлинам держать кошек. Бедное животное! Хозяйка притащила его в незнакомый дом, бросила, а теперь и вовсе погибла! Малыш даже не знает, что его любимая хозяйка больше не вернется…

– Эй, выходи… слышишь? Кошечка? Котеночек, выходи! Я тебя не обижу, я тебе вкусняшку дам…

Не знаю, поняла ли меня зверушка, но под креслом что-то зашевелилось, еще раз мяфкнуло, и на спинку проворно, цепляясь острыми коготками, взобралось нечто…

– Ты не кошка, да?

От кошки у зверушки были только нос и тельце. Лапы венчали острые серебристые когти, острые уши стояли торчком, а между ними расположился самый настоящий рог. Кисточка на кончике хвоста состояла из острых шипов. А еще зверушка была странного темно-синего цвета, совсем не свойственного обитателям Вербии. И нет, мне не показалось, голубые глазища действительно светились, так что я сделала однозначный вывод: зверушка магическая.

«Сбежать бы, пока бед не натворила», – подумала я.