Игнорируя недовольное бухтение одной наглой личности, начать я решил с чего-то банального, простого, но от того не менее эффективного. С пращи. Классического для этого оружия материала, а именно кожи, в шаговой доступности, естественно, не обнаружилось. Однако вот проволоку и тяжи из некого гибкого синтетического волокна найти оказалось уже куда как легче. Хотя ради этого и пришлось изрядно потрудиться, поскольку на поверхности бетонных куч всё уже давным-давно проржавело, ссохлось или спеклось практически в однородную массу. Конечно, действовал аккуратно — лишний раз дышать радиоактивной пылью я поостерегся, да и дозиметр был со мною полностью согласен.

В какой-то момент, во время очередного отдыха, вспомнилось, что чистой воды на поверхности я так и не обнаружил. И боюсь, уже не обнаружу при всём желании. Ведь несмотря на прошедшие почти восемь десятков лет, местность всё ещё была заражена. Причём как на поверхности, так и на глубине, что стало ясно ещё при исследовании лабораторного комплекса. Всё это было ещё одной большой, сложной и довольно гаденькой проблемой.

«Откуда теперь брать жидкость? Видимо, придётся перейти на вторичные источники… Но уже завтра. Всё же не хотелось бы форсировать столь тесное знакомство моего желудка с представителями жизни постядерного мира».

Благо пращу я всё-таки сделал, как и подобрал, а зачастую даже вытесал, для неё запас камней, подходящих на роль снарядов. Оружие получилось, конечно, необычным и довольно сложным для усвоения обычным человеком… Однако ни обычным, ни даже человеком назвать меня было уже нельзя. Всего около двух часов времени на отработку мышечной привычки — и хороший пращик готов доставлять веские аргументы в глупые черепа местных обитателей.

Впрочем, одной пращей дело не ограничилось, благо кое-какой запас древесины был набран ещё днём. Сперва, как любой уважающий себя и историю представитель человекоподобных обезьян, я развёл огонь. Чем, кстати, серьёзно переполошил местных обитателей. Потом настал черёд первых расходников — коротких острозаточенных и в последующем хорошо обожжённых палок, годящихся и на роль своеобразных дротиков, и кольев, и даже зубцов некоторых видов ловушек. Вскоре к этому запасу присоединились и куда более длинные копья с ручной копьеметалкой — древнейшим, и, что уж тут сказать, одним из самых удобных приспособлений для дистанционной охоты. Ну а там, немного увлёкшись, я дошёл и до более экзотических орудий: шипастых хлыстов, древесно-каменных дубин, хлипкого вида кистеней и того подобного. Однако, увы, ни для нормального лука, ни уж тем более для крепкого арбалета имеющиеся у меня материалы просто не подходили. А то, что было… Ну, я пока даже в своих куда более элементарных поделках не уверен. Особенно при противостоянии с кем-нибудь из боевых биогенетов. Боюсь, как бы там до старой доброй рукопашной схватки дело не дошло, с таким-то оружием.

«На что способен сделанный на скорую руку хлипкий лук по сравнению с живым танком? Столь детские поделки даже обычного человека едва ли ранят, в то время как для биоморфных машин войны это и вовсе не существенная помеха».

Впрочем, с остальным оружием дело обстояли не лучше. Надежда возлагалась в основном на пращу, как единственное средство нанесения дробящего урона игнорируя вероятную защиту, что однако со рвущимися в ближний бой монстрами уверенности не добавляло. Но ведь и выбора-то иного не предвиделось. Нужна была пища, но что гораздо важнее — критически не хватало воды. Или иной жидкости, способной стать ей аналогом.

«Чистую воду найти не удалось. Значит, останется только одно — охота и питьё крови. Не слишком приятная перспектива, но всё же гораздо более привлекательная, чем грустное жевание здешних странных растений. Тем более, последнее мне едва ли поможет — выдающееся тело сверхчеловека требует столь же выдающееся питание, и на одной траве, пусть даже самой калорийной, просто не выживет».

Безусловно, имелась отличная от нуля вероятность того, что кровь некоторых животных окажется неприемлема для употребления в пищу. Пусть я и не представлял, как нужно изменить влагу жизни, чтобы её в результате не смог переварить мой кишечник. Однако, даже если такие подобия ксеноморфов мне и встретятся, то вряд ли их будет много. Всё же для биогенетов модификации подобного толка были излишни и, соответственно, не очень-то популярны, а в дикой природе такое и вовсе практически не встречалось. Посему уж кого-нибудь, да найду для прокорма и утоления жажды.

Осталось только научиться правильно охотиться на здешнюю живность.

Глава 3

Узы крови

Утро неспешно брало своё, освещая залитую кровью лесную подстилку. Звери, изрядно измученные за ночь, шипели, рычали и иными способами выражали своё неприятие к появившемуся в небе светилу… Продолжая при этом отступать всё глубже в тени, будто бы спасаясь от солнечного взора. Однако, против моих ожиданий, окончательно зверьё исчезнуть не пожелало. Как и успокаиваться, впрочем. Лес так и не обрёл покой, пусть накал страстей и спал.

«Почему звери всё ещё активны? Чем же отличаются прошлый день и сегодняшнего? Направлением ветра? Фазой луны? Влажностью? Ничего не понимаю, нужно больше данных».

Впрочем, жаловаться на итоги ночи не приходилось. Праща показала себя вполне достойно, позволив собрать более чем обильную добычу. Другое дело, что по-хорошему оная должна была быть почти в три раза больше, однако лесное зверьё оказалось с этим решительно несогласно. Не раз и не два наглая живность со скоростью автомобиля подлетала к переломанным жертвам человеческого природолюбия, резво хватало чужую добычу, и столь же быстро исчезала во тьме. Раз за разом, тушка за тушкой. Не помогали ни крики, ни всё новые и новые снаряды пращи. Дошло даже до того, что некоторых особенно наглых приходилось буквально отпихивать, когда они пытались вырвать законный трофей прямо из рук!

«Вот это действительно непуганое зверьё!»

Однако числом добычи я всё равно остался доволен. Чего не скажешь об охоте в целом. Увы, не считая пращи, практически всё остальное оружие показало себя куда как хуже. Деревянным дротикам и копьям, с какой бы скоростью и силой не отправлялись они в полёт, упорно не хватало либо всё той же скорости, либо прочности. Конечно, какие-то ранения снаряды всё же оставляли, но по сравнению с убойной мощью пращи этот урон оставался мизерным. В то время как архаичное метательное приспособление, да при полной раскрутке, пулей спокойно ломало кости, а бывало даже оглушало цель. Словом, совершенно иной уровень повреждений.

С ловушками всё вышло и того хуже — подкачал и материал, и относительная заметность большинства из них. Увы, какими бы намеренно отупленными не были предки здешних видов, однако незнакомые запахи, равно как и другие следы моего вмешательства, они опознать оказались способны. А вместе с опознанием и понять, что неизвестное следует всеми силами избегать. Правда, работал этот инстинкт далеко не у всех. Однако, как показала практика, наплевательское отношение к опасности зачастую вызывалось вполне объективными причинами: превосходной регенерацией, огромной прочностью или внешним бронированием. Бывало, это даже приводило к смешным казусам, когда, например, укутанный в броню дальний потомок полевой мыши отправлялся в полёт сработавшей ловушкой только для того, чтобы спустя пару мгновений встать, отряхнутся и вновь решительно двинутся по направлению к приманке. При этом полностью игнорирую факт срабатывания четвёртой по счёту ловушки на своём пути.

Словом, проблем с первой в моей жизни охотой случилась масса. И как бы печально это не было признавать, в основном меня спасли радиоактивные руины, а точнее — иррациональная боязнь перед ними со стороны местного зверья. Очень удобно, когда к тебе, вооружённому в основном пращей да собственной гордостью, не смеют приблизиться, лишь беспомощно терпя удары всё новых и новых пуль. Особенно, если в таком положении оказываются те, кто при прочих равных имел все шансы порвать одного наглого сверхчеловека. А уж сколько раз я спасался бегством от крупных хищников, что словно акулы внезапно выныривали из теней меж деревьев, и вовсе не сосчитать! Если бы не безопасная зона… Боюсь, рассвет я мог и не увидеть.