И как выяснилось позднее, с укрытием спешил я совершенно не зря.

* * *

Вечер сменился ночью, с наступлением которой я получил ответы на некоторые вопросы.

«Нет, ну это ведь точно Аватар какой-то!» — потрясённо прохрипел человек.

И я был полностью согласен с одной из основ своей личности — вид буквально расцветшего разноцветными огнями леса поистине завораживал, заставляя гадать как о причудливости жизни в целом, так и об особенностях биохимических процессов столь странных растений в частности. На пару мгновений даже мучительно захотелось собрать образцы, вернуться в родной лабораторный комплекс и хорошенько всё изучить… Однако не дошёл бы ведь. Днём ещё возможно, но уж точно не сейчас.

Правда, было не очень понятно, что именно освещает лес тусклыми разноцветными огоньками. Ранее у местных елей никаких специфических выростов я не обнаруживал, да и сами «фонарики» были слишком хаотичны — ни высота, ни размер, ни интенсивность свечения, казалось, не придерживались какой-либо строгой логики. Что для природы, безусловно, не то чтобы совсем уж удивительно, но всё же вызывало определённые вопросы. С другой стороны, огоньки не двигались и не затухали, так что и чем-то животным вряд ли могли являться. Интересный момент… Впрочем, вскоре всё моё внимание заняло куда более захватывающее явление.

Стоило последним лучикам окончательно исчезнуть, как вслед за тусклыми огоньками ожил и остальной лес. Но не светлой и весёлой гармонией в духе старых диснеевских сказок о добрых принцессах, а практически первобытным голодом первичного бульона перенаселённых океанов. То есть кто-то кого-то постоянно догонял, рвал и пожирал едва ли не заживо. Ну, по крайней мере судя по звукам ситуация обстояла именно таким образом.

Вообще, формы теней тех существ, что проснулись и стали активно шнырярять среди деревьев, оказалось чрезвычайно трудно определить. Причём даже с моим зрением, чья сумеречная эффективность превышала таковую у многих ночных животных. Совершенно не помогали ни разноцветные огоньки, наоборот лишь слепящие мои бесконечно страдающие глаза, ни уж тем более сливающийся в однотонное чёрное пятно массив деревьев, слишком тёмных для нормального отражения света столь слабых небесных источников, как местная луна и звёзды. Просто-таки театр теней какой-то, не иначе! Ничего не видно, ничего не понятно, зато судя по звукам — довольно опасно.

«Да убей же эту крикливую тварь! — в раздражение прорычал инфильтратор. — Такое ощущение, будто они не охотятся, а насилуют там кого-то. Причём уже почти двадцать минут!»

Но что примечательно, несмотря на прямо-таки выдающуюся активность животных, к руинам города никто из них приближаться не спешил. В том числе и во время преследований, когда жизнь очередной дичи буквально зависела от инстинктивно проложенного маршрута. Более того, никто из них в принципе не покидал границ леса, избегая даже редких просветов между деревьями. Что, признаться честно, меня изрядно взбудоражило. Однако ни повышения радиационного фона, ни чего-либо опасного в воздухе, ни шныряющих по руинам хищников я так и не обнаружил. Словом, было совершенно непонятно, что именно заставляет животных избегать освещённой территории.

Одно хорошо — спать мне нужно было гораздо реже, чем обычному человеку. Один четырёхчасовой сон раз в два дня — мелочи, по сравнению с почти двумя дополнительными сутками свободного времени в неделю. Так что, раз уж я так хорошо отоспался в колбе…

«Ага, ближайших лет на триста!» — со смехом добавил я-человек.

… То будет совершенно нелишним сейчас немного поэкспериментировать с обитателями леса. А то ведь далеко не всегда у меня будут радиоактивные руины городов под рукой, и в лесу выживать как-то нужно будет научиться. Да и запасы брикетов не бесконечные… Не говоря уже о том, что рано или поздно местность, возможно подобную этой, тоже придётся осваивать.

* * *

«Мне кажется, — поддавшись моменту прошептал человеческий голос в моей голове, — что на эту дрянь никто так и не позариться».

«Или страх гораздо сильнее голода» — ответил ему инфильтратор.

Глубоко вздохнув от безнадёги, я вынужден был признать очевидное — поймать здешних животных будет не так-то просто. Даже при помощи хороших ловушек. Увы, то ли приманка подкачала, хотя принимая во внимание вкус и запах пищевых брикетов, это было даже как-то закономерно, то ли мозгов у местной живности достаточно, чтобы понимать небольшие человеческие хитрости. А может инстинктивная боязнь перед залитыми лунным светом руинами города оказалась слишком уж велика? Кто знает… Да и не важно это, в принципе. Главное сейчас — добыть хоть кого-нибудь, просто для того, чтобы понять, с чем отныне придётся иметь дело.

Вот только в лес я ни ногой. Суперсолдат — суперсолдатом, но учитывая скорость с размером нескольких замеченных мною тварей, сверхчеловеческим возможностям во тьме среди синих елей вполне способен найтись достойный ответ. Может быть не один на один, но хищников в лесу достаточно, а я же пред ними буду один-одинёшенек. Не первый, так второй, третий или четвёртый монстр достанет. Так что я решил поступить иначе. Так сказать, со свойственной моему виду специфичностью.

«Люди — такие люди, даже когда биологически уже и не люди вовсе».

От чего в этом мире были столь популярны суперсолдаты? Ответ на самом деле прост и элементарен — взаимодополняющие друг друга возможности биогенета и человека. И те, и другие, как правило, кардинальных преимуществ над подобными себе представителями враждебной стороны не имели, в то время как типичные суперсолдаты зачастую обладали возможностями и того хуже. Среднепаршивыми что с одной, что с другой стороны. То есть максимум столь разрекламированного элитного пехотинца — уровень довольно слабых модификантов и не хватающих звёзд с неба ветеранов боевых действий. Однако расчёт гениальный учёных заключался не в шлифовке частностей, но в их слиянии в единое целое! Целое, способное толпами косить как куда более совершенных физически, но намерено отупленных монстров, так и куда более опытных, но гораздо менее живучих и быстрых солдат. Зверь ничего не сможет сделать с тем, кто на подобной ему же скорости реакции бьёт не когтями, а огнестрельным оружием. Снайпер не поможет, если не способен отслеживать противника в прицел. Идеальное оружие… Хотя практика показала, что даже на таких индивидов не так уж и сложно найти управу.

Впрочем, насколько такое оружие было совершенным, настолько же и опасным для тех, кто наивно считал себя его владельцем. Что, собственно, прекрасно показали Генетические войны. Но об этом как-нибудь в другой раз.

В моём же случае всё было одновременно и лучше, и гораздо печальнее при этом. Физические кондиции, скорость реакции, общая прочность и живучесть — всё это достигало высот, несколько превышающих даже суперсолдат Золотого поколения. А ведь именно из него происходили личности, ставшие в мире да атомного катаклизма поистине легендарными. Так что все задатки к становлению боженькой в духе асов или ванов из скандинавской мифологии у меня вполне были… Вот только всего остального, увы, под рукой не имелось. Ни инструментов, ни оружия, ни даже вшивого гладкострела. Ни-че-го! Что означало практически гарантированную гибель при столкновении, к примеру, с любым из штурмовых биогенетов. Трудно, знаете ли, сражаться с тварями, обладающими дополнительными конечностями для неожиданных ударов, когтями, способными резать сталь, и общей физичкой силой, достаточной для крошения синтбетона. Однако, несмотря на откровенно поганые стартовые условия, всё-таки были и у меня определённые козыри, причём даже на фоне всего вышеперечисленного. А именно — разнообразные знания двух миров при великолепной памяти, а также не совсем уж отсутствующая фантазия. Ну и встроенные в саму биологию Совершенства возможности, конечно же.

«Поистине чудовищная инстинктивная точность любого выстрела или броска — такая мелочь на фоне мозгов, действительно, — возмущённо, но и с оттенком некого веселья, прошипел инфильтратор. — Вот только всё человеческое оружие — бесполезная хрень, если для его использования не наработан навык. А нам, благодаря превосходной биологии, его и нарабатывать-то не нужно, поскольку всё уже встроено. Не стоит принижать роль совершенного тела».