Выражение лица генерала несколько смягчилось:

– Ясно. А после того, как ты женишься на мадемуазель Гирон, ты по-прежнему намерен выслеживать Лизану?

– Да, сэр, намерен.

Генерал вскинул бровь:

– Вряд ли это понравится твоей молодой супруге.

– Да, вряд ли. Но она должна понимать, что долг перед родиной превыше всего. – Саймон снова поднял глаза на генерала. – Похоже, ваша жена это понимает.

На губах генерала появилась едва заметная улыбка.

– Понимает ли? Не знаю, не знаю… На словах моя жена действительно признает, что долг перед родиной превыше всего, но на практике часто отводит этому долгу почетное второе место. – Генерал отхлебнул портвейна. – Тебе еще только предстоит узнать женщин. Будь готов к тому, что они не принимают слишком всерьез те клятвы, что произносят перед алтарем. Женщины имеют обыкновение поступать, как им вздумается. Остается только надеяться, что, поступая таким образом, они хоть немного будут придерживаться того, чего мы от них ожидаем.

– Должен признать, именно так ведет себя Камилла. Но в этом вопросе она меня послушает, уж будьте спокойны.

– В таком случае позволь мне дать тебе один совет относительно женщин. Мы с тобой оба натуры деятельные. Мы военные, меч – наше оружие. Но женщин мечом не покоришь. Их покоряют лишь ласка и обещания. Так что не думай, что сможешь запугать мадемуазель Гирон и она поступит так, как тебе нужно. С женщиной, которая обладает такой огромной силой воли, этот номер не пройдет.

– С Камиллой я справлюсь, – процедил Саймон сквозь зубы. – Не беспокойтесь, сэр.

Генерал уставился в свой бокал.

– Любишь ли ты ее, майор Вудворд?

– Простите, сэр?

– Я спрашиваю: ты ее любишь? – Генерал поднял голову и окинул Саймона проницательным взглядом. – Это, знаешь ли, для женщин очень важно.

Саймон стиснул зубы. Не хватало еще, чтобы командир задавал ему такие сугубо личные вопросы! Тем более что и сам не знает, что ответить. Любит ли он ее? Да что он знает о любви? Как он может любить племянницу своего врага? Ведь отец ее грабил корабли, а дядя убил Джошуа!

Он ее, конечно, хочет. Испытывает к ней такое сильное влечение, что ему самому жутко.

– Правду сказать, я и сам не знаю, какие чувства испытываю к Камилле.

– А-а. – Генерал снова пригубил портвейн. – Что ж, очевидно, ты не испытываешь к ней физического отвращения. Ты понимаешь, о чем я?

Ну же, старик, так и скажи, – думал Саймон! – Ты хочешь сказать, что я с нетерпением жду первой брачной ночи, так ведь? И ты прав, черт бы тебя побрал! Действительно, жду. А почему бы и нет?

– Да, генерал. Она очень красивая женщина, – проговорил майор.

Генерал несколько мгновений внимательно наблюдал за ним, прищурив глаза. Затем лицо его прояснилось.

– Ну что ж, в таком случае мне остается только пожелать вам обоим счастья. Думаю, несмотря на то, что Камилла племянница Лизаны, из нее получится прекрасная жена.

– Спасибо, сэр. Я тоже так думаю.

С удивлением Саймон заметил, что говорит вполне искренне. Хоть Камилла и доводила его порой до белого каления нелепой преданностью своей кузине, хоть она и спутала все его планы, связанные с поимкой Лизаны, все же он с нетерпением ждал того дня, когда по праву назовет ее своей супругой.

Сам не зная почему, он испытал какое-то радостное чувство, подумав, что теперь она будет каждый день ждать его дома, когда он будет возвращаться, усталый, со службы. Почему-то ему была приятна эта мысль, но почему – Саймон пока не хотел задумываться.

Камилла спала. Ей снилось, будто ее целует Саймон. Вдруг кто-то начал грубо трясти ее за плечо.

– Проснись, Кэмми! – послышался громкий шепот. – Расскажи мне все! Что произошло? Ты что, правда выходишь замуж за майора Вудворда?

Камилла приоткрыла глаза и в предрассветном полумраке увидела, что над ней склонилась Дезире. Она стояла спиной к окну, за которым занимался рассвет. Камилла простонала, снова закрыла глаза и повернулась на другой бок:

– Я хочу спать. Оставь меня в покое.

Она почувствовала, как Дезире наклонилась к ней. До Камиллы донесся запах свежей выпечки. Она открыла глаза, и взору ее предстала тарелка свежеиспеченных пончиков. Дезире поставила пончики на подушку рядом с Камиллой.

– Мама сегодня встала раньше обычного и начала печь пончики, – прошептала она. – Я тебе еще и кофе принесла.

Камилла потрогала пончик, посыпанный сахарной пудрой. Горячий! Она вздохнула. Эта хитрая Дезире знает, что больше всего на свете Камилла обожает на завтрак пончики.

Осторожно, чтобы не задеть тарелку, она присела на кровати и посмотрела на кузину:

– Это что, подкуп?

Дезире стояла, держа чашку с дымящимся кофе. Глаза у нее ярко поблескивали. Чересчур ярко.

– Я просто хочу узнать от тебя, что случилось, вот и все. Я ведь понятия не имела, что вы с майором состоите в дружеских отношениях. Ты его любишь?

Камилла взяла пончик и откусила маленький кусочек. Поджаристая корочка захрустела у нее на зубах.

– Нет. Я… то есть мы…

– Папа говорит, что майор тебя скомпрометировал. – Дезире поставила чашку кофе на столик рядом с кроватью. – Он говорит, будто ты пошла на прием к генералу, чтобы тайно встретиться с майором Вудвордом. Значит, ты его все-таки немножко любишь.

По тону Дезире было понятно: она обижена тем, что Камилла ей никогда не рассказывала про свои отношения с майором Вудвордом.

– Да, я действительно тайно с ним встречалась, но лишь затем, чтобы…

Камилла запнулась. Если она расскажет Дезире, зачем встречалась с майором, то та обидится еще больше. И встревожится. Тогда их с Саймоном план свести Дезире на званом приеме со всеми подозреваемыми солдатами пойдет прахом.

– Ах, Кэмми! – Дезире присела рядом на кровать и обняла Камиллу. – Расскажи мне все. Зачем тебе понадобилось тайно встречаться с майором? Что между вами общего? – Дезире вдруг умолкла. На лице ее появилось выражение тревоги. – Вы ведь не обо мне говорили, правда? Ты обещала, что не станешь рассказывать майору о… о моей ошибке. Я же попросила тебя никому не рассказывать, и ты обещала!..

– Нет-нет, ты не имеешь к этому никакого отношения, – поспешно заверила Камилла. Но по выражению лица кузины было заметно, что она не очень-то верит. Ну как ей все объяснить? Не может же Камилла рассказать о разговоре, подслушанном ею в лавке дяди Жака! Хотя…

Она, пожалуй, может открыть Дезире часть правды.

– Видишь ли, недавно я отправилась навестить дядю Жака и случайно подслушала их с майором разговор. Они обсуждали, как провезти в Новый Орлеан контрабандные товары. Майор застал меня за подслушиванием и заставил пообещать, что я никому ничего не расскажу. А вчера вечером мы с ним встретились, потому что он хотел проверить, как я держу свое слово.

Это была ложь во спасение. Бог ее за это простит.

– Выходит, майор – преступник? – На лице Дезире отразился ужас. – Боже, какой подлец! Никогда бы не подумала! С виду он совсем…

– Знаю, знаю. На самом деле он не очень порядочный.

– В таком случае ты не можешь выйти за него! – воскликнула Дезире. – Он, наверное, силой тебя заставил? Хочет, чтобы ты молчала, вот и решил на тебе жениться.

– Нет, дело совсем не в этом, – поспешно перебила ее Камилла. Она не хотела чернить Саймона в глазах кузины, не желала, чтобы та сочла его закоренелым преступником, начисто лишенным чести и совести. – Не такой уж он и плохой. Мы действительно женимся, потому что он меня скомпрометировал. Твой папа сказал чистую правду.

– Ты хочешь сказать, что майор… силой тебя заставил, да? – Лицо Дезире приняло обеспокоенное выражение. – Он сделал тебе больно?

– Нет-нет! Он просто… Ну, мы встречались несколько раз… Ну… – О Господи! Как же объяснить кузине, что ее влечет к Саймону?