– Работаем до обеда, обед в два, далее, вы свободны, но территорию Хроната не покидать, напомню ещё раз. Ужин в восемь, и после ужина ворота академии закрываются до семи утра.

Тюрьма какая-то. Надеюсь, хоть никакой удерживающей магии здесь нет, и браслет на лодыжку не выдаётся. Привет-привет, студенческая жизнь! Я так скучал.

Конечно, с одной стороны, казалось бы, сиди себе тихо – еда есть, кров есть, одежда имеется. Но, по сути, это та же самая милостыня. Да и, не иметь в кармане ни гроша – такое себе. Мой путь к самосовершенствованию и лучшей жизни предполагает совершенно другое.

Не то, чтобы у меня был чёткий план, но сдаться в рабство академии и тихо плыть по течению, это явно не то, что надо. Да и, здесь всюду представители клана Солнца, что вынуждает быть всегда готовым к самым разным ситуациям.

– И за своими студентами я слежу особо тщательно. – И взгляд Каида упёрся точно в меня.

Что ж, а это уже вызов. Солнышки, я обойду вашу слежку, и никакие проклятые цифры мне помехой не станут.

Глава 14. Я всё покажу, тебе и себе

Ерунду про запрет спиртного, табачной и наркотической продукции и прочий подобный банальный бред я уже не слушал совсем. Хотя, меня немного удивила эта самая "наркотическая продукция" тут. В этом мире есть всё, ну просто ВСЁ! Зачем ещё... В общем, осуждаю.

По возвращению в общежитие я попросил у Исти календарь, ушёл с ним в свою комнату, и в удивлении завис. Первое, что бросилось в глаза – отсутствие цифры четыре. Не было её ни в нумерации месяцев, где после третьего месяца шёл пятый, и того месяцев было тринадцать, ни в календарных днях, коих получалось тридцать один-тридцать два, и один месяц короткий, как и у нас февраль – двадцать девять-тридцать дней.

Год делился на сезоны, тоже на пять, наверное, а так-то на четыре, как и у нас, но начинался с весны, именно с весенних месяцев. Сами сезоны тут назывались иначе, это была некая анология жизненного пути: рождение (весна), жизнь (лето), угасание (осень), смерть (зима).

Сразу представилось, как какой-нибудь мужичок жалуется на погоду последнего сезона: «ох, и холодная нынче смерть, лютая!»

Кошмар. Месяцы также назывались иначе: виталь (март), цветник (апрель), солнечник (май), благостник (июнь), теплодей (июль), яблонник (август), злат (сентябрь), лиственник (октябрь), звездочей (ноябрь), буренос (декабрь), снежник (январь), хлад (февраль).

Я это всё кое-как разобрал и систематизировал для себя с помощью двух календарей – того, что дала мне Исти, и того, что оказался нанесён на дверь комнаты изнутри, при чём, это была не бумага, а магия, светящийся прямоугольник, который можно перелистывать, тыкать пальцем в названия месяцев и получать сведения-надписи, типа: третий месяц, соответствует периоду рождение. Осталось только всё это запомнить.

Ну, хотя бы, год тут был всё так же – год. Один год, пять лет – это привычно и без сложностей. От этих календарей у меня разболелась голова, захотелось прогуляться, и тогда я вспомнил про город. Город за стенами Хроната.

Феникс явно обрадовался моему намерению выйти из комнаты, и тут же спикировал мне на плечо. Где он до этого находился, не имею ни малейшего понятия.

Трость привычно уже легла в руку, и я шагнул за дверь. Комната Исти была прямо напротив, ошибиться трудно.

– Исти! – Я постучал в дверь девушки достаточно настойчиво и громко. – Исти, открывай.

Дверь распахнулась, и я замер, глядя на подругу. Истель была в алом длинном атласном халате, в мягких тапочках тоже алого цвета, и казалась какой-то взрослой манерной тёткой.

– Ч-что это на тебе? – Я даже растерялся. Откуда вообще все эти странные вещи? Может, подарки от Лами? Да, на Ламарте это бы смотрелось, особенно, если под халатиком не будет ничего помимо стрингов, но для Исти это было слишком уж пошло.

– Скажи же, мне идёт! – Девушка чуть вздёрнула носик. – Так элегантно, грациозно, и этот насыщенный цвет.

– Ну... Я как-то в элегантности не разбираюсь. – Пробормотал я не слишком разборчиво.

– Хам! Мог бы хоть сделать вид, что тебе нравится, как можно быть... Аха-ха! – И тут Исти звонко рассмеялась, её кудряшки весело запрыгали в такт смеху. – Тоже думаешь, что бабушкин наряд?

Я кивнул и с облегчением выдохнул. Уф, скандал отменяется.

– А тапочки удобные, кстати, их буду носить, это тут в шкафах повседневная одежда. Так что ты хотел?

– Хотел показать тебе тот город, помнишь, я рассказывал? Руины обожжённые Солнцем. Заодно и Хронат посмотрим!

– Хорошее предложение. – Сразу же согласилась Исти. – Только выйди, я переоденусь.

– Да ладно тебе, я же слепой. – Усмехнулся я. Мне вспомнился один пошлый анекдот про слепого в бане, но рассказывать его девушке я бы не стал.

– Йенс! А ну прекрати наглеть. – Исти сняла с ноги мягкий пушистый тапочек, и хлопнула меня им по лбу. – Вон!

– Р-р-я-я-я! – Заорал Феникс, явно расстроенный такой вольностью по отношению к его хозяину.

– И ты вон, оба вон. – И Исти вытолкала нас, звонко хлопнув дверью напоследок.

– Не хочет делиться прекрасным с миром, точнее, с нами. – Вздохнул я.

– Р-р-р! – Как-то тихо и участливо протрещал Феникс и ткнулся клювом мне в щёку.

...

Мы шли по оживлённому и яркому Хронату. Исти удивлённо вертела головой, и рассказывала мне обо всём, что видит сама, не то поддерживая мой образ слепого, не то, по привычке, ведь она всю жизнь с Йенсом, а видит он вот совсем недавно.

– Дом справа такой огромный, – восторженно рассказывала Исти – что его треугольная крыша касается неба! И как люди живут в таких громадинах? Поразительно.

Надо сказать, «громадина» была всего в десять этажей. Ну да, для этого мира, пожалуй, много, но я даже не представляю, как обалдела бы Исти, если бы ей довелось побывать в Москве, например, или в Нью-Йорке, да мало ли у нас огромных городов.

Тут огромных городов было мало, но я пока и в этих маленьких совсем не освоился. Блужу, как идиот, теряюсь среди пары улиц. Где же был этот переулок, что привёл меня к выжженному городу? Недалеко от дома Арис, где-то на промежутке между домом Арис и кафе.

Я привёл Исти сперва к дому герцогини, которым та долго восхищалась, а потом мы отправились на поиски нужного поворота. Не то. И это не то. А город-то большой, не факт, что я вспомню. Трость звякнула по очередной шестерёнке слишком отчётливо и громко, я отвлёкся от размышлений, и заметил яркий жёлтый балкон. Точно, вот он, тот самый поворот, я помню, что тогда мельком заметил яркий жёлтый цвет, так выделяющийся на фоне города. Нет, дома были не серыми, но и не столь пёстрыми.

– Сюда, именно этот поворот. – Исти послушно свернула вместе со мной. – Я точно помню.

Помню я точно, но сейчас переулок был обычным, я не чувствовал магии, ничто меня не манило, не влекло, ровно никаких ощущений.

– Как-то тут так себе. – Голос Исти прозвучал настороженно.

И правда, чем дальше мы шли, тем становилось пустыннее, мрачнее, хуже дорога, бледнее фасады зданий. Теперь и я был насторожен. Пока манила магия, я не видел грязи на этой дороги, трещин на домах, крыс, да, собственно, ничего не видел, и мне тогда показалось, что весь путь-то занял этак минут пять.

– Йенс, может вернёмся?

– Нет, уже скоро. – Я не был в этом уверен, но и возвращаться я не собирался. Не теперь, не сейчас, уже скоро дорога должна закончиться.

Феникс притих, зарылся в мои волосы и даже не светился, просто лысая и маленькая тушка. "Скоро" составило ещё двадцать минут пути, и по итогу мы уткнулись в стену, обшарпанную, грязную.

Пахло тут тоже, мягко говоря, не очень. Есть в Москве такая достопримечательность – "Ссаный угол", не знаю, как пахнет там, бывать лично не доводилось, но этому месту название бы очень подошло. А ведь магический мир! Как же радуга, единороги, бабочки?

– Йенс, и где твой город? – Исти брезгливо наморщила нос.