«Оом» Бут Сварт, руководитель операции, всю дорогу держал нас в хорошем настроении. Я очень любил старика, даже больше, потому что мы все любили классическую музыку. В те дни в САДФ в отношении языков официального общения и коммуникаций проводилась языковая политика «пятьдесят на пятьдесят», в соответствии с которой английский язык и язык африкаанс должны были использоваться поочередно в течение нескольких месяцев. Поскольку шел англоязычный месяц, Бут, чье настоящее имя было Матевис, настаивал на том, чтобы его называли «Мэтью Блэком». Он полагал, что этот псевдоним лишь подчеркнет тайный характер нашей миссии, так как никто не заподозрит, что он является «regte boer».⁷⁶

Наступило время выхода на операцию, и ночью мы переправились через реку Кубанго (Каванго) на понтоне УНИТА, переправив тяжелые машины БРДМ-2 по одной. Большинство операторов малой группы удобно устроились на камуфляжной сетке рядом с пусковой установкой машины, фактически привязав себя к ней, чтобы нас не сбросило ветвями. Так началось долгое и утомительное путешествие по песчаной автомобильной дороге от одной базы УНИТА до другой, до нашего конечного пункта назначения, расположенного у реки Гимбе.

Во второй половине третьего дня раздался скрежет шестерен, и машина, на которой я ехал, внезапно развалилась. Дидис, посоветовавшись с Лапписом Лабусхагне, нашим техником по транспортным средствам, дал команду двигаться дальше на одном БРДМ и с сопровождением из бойцов УНИТА. Я должен был остаться с вышедшей из строя машиной и частью солдат, и как только прибудет эвакуационная машина, мне необходимо было двинуться дальше и встретиться с основными силами на базе УНИТА в 100 км дальше по нашему маршруту. Если транспортное средство отремонтировать будет невозможно, то Дидис должен был продолжить операцию с одной установкой SAM-9 под прикрытием местного подразделения.

За те несколько дней, что я провел в одиночестве с УНИТА, я понял, как многого можно достичь, не имея практически ничего. Я был поражен гениальностью, импровизацией и упорством их бойцов. С тех пор как капитан Микки отбыл с основной группой, я остался без переводчика в компании командира отряда УНИТА, чей английский был примерно таким же ограниченным, как и мой португальский (который просто отсутствовал). Тем не менее, он сказал мне, чтобы я не волновался, так как они просто ожидают машину и несколько лопат. Я не мог понять, для какой цели это может послужить, так как БРДМ-2 весил не менее 8 тонн. Тащить его через густой кустарник по песчаной колее было невозможно. Я совершенно искренне не видел выхода из ситуации и был встревожен тем, что мне, скорее всего, придется упустить отличный опыт.

Ранним утром следующего дня я услышал, как прибыл «Квефоэль». С кузова грузовика спрыгнул рой возбужденно кудахтавших подростков, каждый из которых был вооружен киркой или лопатой. Командир подошел ко мне с широкой улыбкой на лице, — у них явно был какой-то план, но у меня ни за что на свете не получилось бы его разгадать. Затем прибыл тяжело нагруженный грузовик «Мерседес», и мой восторженный коллега указал мне, что мы должны перегрузить на него все снаряжение из БРДМ.

Я все еще был озадачен, и было подумал, что они собираются бросить зенитный комплекс и забрать все оборудование, поэтому начал протестовать и попытался объяснить командиру, что мне нужно остаться вместе с ЗРК.

Но мое беспокойство было недолгим. «Квефоэль» подъехал к передней части БРДМ и остановился от него примерно на расстоянии, равном двум его длинам. К моему удивлению, молодые люди с лопатами расчистили участок песчаной дороги между двумя машинами и начали копать. Весь остаток того дня они методично отрывали котлован в передней части БРДМ, задавая себе рабочий ритм песней, которую они пели. Время от времени кто-нибудь из них подскакивал и хватал лопату у кого-нибудь из группы. Наблюдать за этим было любо-дорого — гармония труда, ритм, легкость, с которой они выполняли задачу, которая для большинства западных людей была бы невозможна.

Теперь от «Квефоэля» к БРДМ шла траншея, которая оканчивалась в нескольких метрах перед ним. К полудню яма стала достаточно глубокой для того, чтобы грузовик смог сдать назад, а БРДМ — передвинуться к его задней части. Теперь перед ними встал вопрос, как посадить вышедший из строя броневик на заднюю часть тягача, но тем не менее, у них также это было продумано. Два фаната-технаря начали разматывать лебедку с передней части БРДМ, протаскивая трос прямо через бронированный корпус «Квефоэля» туда, где на некотором расстоянии ждал грузовик «Мерседес». Когда трос был полностью вытянут и подсоединен к «Мерседесу», это превратилось в простую операцию. «Мерседес» двинулся вперед, медленно, но неуклонно подтягивая БРДМ к «Квефоэлю».

Как только БРДМ оказалась сверху тягача, следующей задачей стало вытащить «Квефоэль» из ямы. Но даже это стало незначительной проблемой, так как «Мерседес» с лебедкой, все еще прикрепленной к БРДМ, продолжил медленно двигаться вперед, вытягивая минозащищенный грузовик с его грузом на ровную землю.

Мы были готовы ехать, но как только тронулись в путь, я сразу увидел, что огромная конструкция из двух машин никак не сможет пройти под кронами деревьев. Но, опять же, я недооценил решимость и гениальность этих людей буша. Они просто поместили двух человек, умело работавших с топорами, на жесткую крышу «Квефоэля», и эти ребята терпеливо и методично рубили все ветви, преграждавшие путь, какой бы величины они ни были. Чтобы добраться до базы, где ждала остальная группа, нам потребовалось целых два дня (и, вероятно, в пять раз больше лезвий для топоров). Не обращая внимания на время и огромные усилия, которые потребовались для этого, солдаты УНИТА буквально вырезали путь в кронах деревьев, чтобы БРДМ могла пройти сквозь них.

Но все же наши беды на этом не кончились. Утром второго дня грузовик «Мерседес», мое такси, внезапно остановился со спущенной задней шиной. Мы застряли в колее, в глубоком мягком песке. Потом выяснилось, что никакого домкрата нет. Поскольку автомобиль был полностью загружен мешками с кукурузой и всем нашим снаряжением, а также не имея надлежащих инструментов для замены покрышки, я предположил, что мы застряли здесь навсегда.

И снова я оказался неправ. Двадцать молодых людей вскочили в машину и выгрузили весь груз, включая все мешки с едой. Тем временем двое мужчин с топорами начали рубить Y-образное дерево со стволом около метра в диаметре. Как только дерево было повалено, они отрезали две основные ветви, оставив явно видимую и прочную на вид «рогатку» в качестве опоры. Пока они рубили мелкие ветви с одной из оставшихся частей ствола, несколько человек выкопали яму на расстоянии примерно двух метров от грузовика. В нее они и вставили длинный конец «рогатки», закопав ее наполовину так, чтобы раздвоенная часть оказалась рядом с транспортным средством.

Дальше последовал ствол дерева, у которого были обрублены все ветви. Его положили в V-образное основание, засунув коротким концом под корпус машины. Бинго, теперь у нас получился грубый «лом», который оказался удивительно эффективным. Группа солдат УНИТА забралась на плечи своих товарищей и, медленно и неуверенно, начала цепляться за длинный конец этого «лома». Внезапно «Мерседес» приподнялся, и тут с громким криком за ствол дерева ухватились все, кто еще стоял вокруг, и держались за него до тех пор, пока несколько людей быстро, всего за пять минут, не поменяли колесо.

Вся операция по рубке деревьев, установке «домкратов» и замене колеса заняла не менее трех часов. Когда мы наконец прибыли на основную базу УНИТА, туда вертолетом уже была переброшена группа технических специалистов спецназа с новой коробкой передач для БРДМ. Техникам потребовались день и ночь, чтобы снять старую коробку передач и установить новую. Как только они закончили, машина была как новенькая.

Через два дня мы достигли нашей цели, — возвышенности с видом на пойму реки Гимбе. В ту же ночь Дидис развернул две ракетные установки прямо на открытом участке местности, примерно в 40 метрах от опушки деревьев. Мы срезали с деревьев ветви и замаскировали обе машины, пока они издали не стали напоминать отдельно стоящие заросли. Ребята из малой группы спецназа и операторы ракетных установок окопались сразу за опушкой деревьев, в то время как капитан Микки устроил свой штаб чуть выше на дюне, спускающейся к реке, недалеко от нашего мини-штаба, где находились офицер разведки, техники и доктор. Охранение обеспечивала рота УНИТА, развернутая полукругом в нашем тылу.